В заказных портретах Энгра нет искреннего чувства, свойственного изображениям его друзей. Во время сеансов художник не стремился установить душевный контакт с заказчиком. Свою роль сыграло и то, что здесь он не мог пользоваться полной свободой, т. к. приходилось прислушиваться к пожеланиям портретируемых. Но все-таки среди заказных есть портреты, где ощущается увлеченность мастера своими моделями. Таковы портреты семьи Ривьер (1805, Лувр, Париж). Особенно задушевным и поэтичным получился образ мадемуазель Ривьер.
На портрете поколенного формата изображена хрупкая и грациозная девушка в белом платье. Ее голова слишком велика по сравнению с еще не сформировавшимся телом, но это, так же как и неправильные черты лица (большой рот, невысокий лоб, широко поставленные глаза), не лишает модель очарования и юной свежести. Тоненькая фигурка гармонично вписывается в спокойный пейзажный фон, показывающий голубое небо, зеркальную гладь реки, зеленеющий берег с деревьями, из-за которых выглядывает колокольня. Энгр считал эту картину своей лучшей работой. Спустя 50 лет после ее завершения он писал: «Если я и сделал когда-либо что-то действительно хорошее, так этот портрет…». Стиль портрета, его колорит, закругленная верхняя часть, особое расположение фигуры на пейзажном фоне говорят об увлечении Энгра искусством Возрождения.
В Салоне 1806 года вместе с портретами семьи Ривьер художник показал картину «Наполеон на троне» (1806, музей Армии, Париж), таким образом отдав дань наполеоновской теме, увлекавшей французских мастеров той эпохи. Полный торжественности и монументального величия портрет предназначался для зала Законодательного собрания. Бесстрастно-спокойное лицо императора теряется среди окружающих его деталей: атрибутов власти, сложных узоров ковра и украшений трона. Фигура Наполеона, утонувшая в складках роскошных одежд, кажется лишенной объемов, как будто вставленной в плоскость окружающего пространства.
Все эти полотна, показанные в Салоне, были жестоко раскритикованы. Энгра обвиняли в стилизации под искусство Ренессанса и готики, укоряли за отсутствие внешнего сходства. Художник в то время находился в пути, он ехал в Италию и потому смог прочитать отзывы о выставке позднее. Его возмущению не было предела.
Теперь мы видим, что, хотя произведения Энгра и не были похожи на работы его учителя Давида и других французских художников того времени, неудачными их назвать нельзя. Напротив, эти картины с полным правом относятся к числу шедевров живописи.
В 1806 году Энгр приехал в Рим. Здесь он прожил долгие четырнадцать лет. Итальянский период стал временем расцвета творчества художника. С 1807 по 1824 год мастер создал великое множество портретов, не только живописных, но и графических. Исполненные свинцовым карандашом, они поражают своей живостью и непосредственностью передачи натуры (портрет семьи Стамати, 1818; портрет Никколо Паганини, 1819, оба — в Лувре, Париж). Такие портреты, выполнявшие в то время функцию семейных фотографий, пользовались в Европе первой половины XIX века огромной популярностью. Эти рисунки дарили на память родственникам и друзьям.
В Риме Энгр, чтобы заработать на жизнь, был вынужден искать новых заказчиков, так как с падением империи он лишился большей части своих прежних работодателей, среди которых важное место занимала семья Наполеона Бонапарта.
Лучшиая работа, написанная вскоре после прибытия в Рим, — «Портрет мадам Девосе» (1807, музей Конде, Шантийи). Энгр изобразил молодую женщину, сидящую в кресле, на темном нейтральном фоне. Плавные линии очерчивают нежный овал лица, которому вторят ритмы округлой спинки кресла и очертания сложенных рук модели. Удивительно гармонична цветовая гамма полотна, выдержанная в приглушенных оттенках коричнево-красного и черного. Спокойная красота молодой женщины вызывает в памяти зрителя знаменитый портрет великого Рафаэля — «Донна Велата».
В творчестве Энгра множество чудесных женских портретов, покоряющих зрителя своим живым очарованием. Шарль Бодлер, говоря о портретной живописи художника, верно подметил: «Есть одна вещь, которая, как нам кажется, особенно отмечает дарование Энгра, — это его любовь к женщине…»
Особенно ярко тип энгровской красавицы представлен на «Портрете мадам Сеннон» (1814–1816, Музей изящных искусств, Нант). Молодая женщина, одетая в платье из малинового бархата, сидит среди атласных подушек. Воротник и манжеты из белых кружев подчеркивают нежность ее кожи. На пальцах мадам Сеннон поблескивают кольца с драгоценными камнями, на шее — золотые цепочки. Роскошный костюм и дорогие аксессуары не только характеризуют социальное положение и вкусы модели. Тщательно выписанные художником, они выполняют самостоятельную функцию, заставляя зрителя вновь и вновь любоваться ими.
Ж. О. Д. Энгр. «Наполеон на троне», 1806, музей Армии, Париж
Ж. О. Д. Энгр. «Портрет мадам Девосе», 1807, музей Конде, Шантийи
Удивляет то, насколько просто и естественно, по сравнению с нарядом и украшениями, передано лицо женщины. Зритель видит перед собой четкий овал, правильные черты спокойного лица, на котором нет никаких следов душевной борьбы, эмоций и чувств. Таковы все женские портреты Энгра. Любуясь своими моделями, автор в то же время упрощает их, лишает их одухотворенности. Только в глазах можно заметить черты индивидуальности. Так, взгляд мадам Ривьер выдает ее насмешливый характер, глаза мадам Девосе смотрят серьезно, а мадам Сеннон — спокойно и немного печально.
В «Портрете мадам Сеннон» впервые появляется мотив, встречающийся во многих последующих портретных работах Энгра. Это зеркало, повторяющее очертания фигуры модели. Темное, не дающее световых рефлексов, оно словно символизирует скрытый от глаз посторонних внутренний мир женщины, изображенной на полотне.
Мужским портретам Энгра не свойственна закрытость образа, характерная для женских изображений. Художник стремится показать личность с ее характером и индивидуальными особенностями («Портрет месье Мольтедо», ок. 1811, Метрополитен-музей, Нью-Йорк; «Портрет месье Кордье», 1811, Лувр, Париж; «Портрет графа Н. Д. Гурьева, 1821, Эрмитаж, Санкт-Петербург). При этом художник не увлекается тщательной передачей одежды моделей-мужчин. За спиной портретируемых — пейзажный фон, используемый автором только для того, чтобы вывести свои персонажи за рамки камерного мира, который окружает моделей-дам. Нет в мужских портретах также богатства и разнообразия красок.
Энгр не идеализирует своих заказчиков. Так, на «Портрете барона де Норвена» (1811–1812, Национальная галерея, Лондон) мы видим человека, главные черты характера которого — подозрительность и недоброжелательность. Высокомерно и спесиво смотрит на зрителя маркиз Пасторе (1826, Художественный институт, Чикаго).
Главные заказчики Энгра в Италии — аристократы, крупные чиновники, богатые буржуа. В 1824 году Энгр вернулся в Париж. В числе других работ он привез с собой композицию «Обет Людовика XIII» (1824, собор, Монтобан) и показал ее в Салоне. Картина принесла художнику славу. Он получил официальное признание и награду — орден Почетного легиона. Вскоре Энгр стал членом академии.
Ж. О. Д. Энгр. «Портрет мадам Сеннон», 1814–1816, Музей изящных искусств, Нант
В период с 1824 по 1834 год портретный жанр как будто перестал занимать живописца. Его привлекали монументальные исторические композиции. Но и в это время появилось несколько портретов, отразивших интерес мастера к событиям современности — Июльской революции 1830 года, свергнувшей Бурбонов. Человек, изображенный на «Портрете Луи Франсуа Бертена» (1832, Лувр, Париж), словно воплощает в себе торжествующую парижскую буржуазию, полную силы и энергии.
«Портрет Луи Франсуа Бертена», представленный в Салоне 1833 года, вызвал восторг публики. Критика отмечала поразительное сходство портретного образа с оригиналом. Недовольными остались лишь родственники модели. Дочь Бертена писала: «Мой отец выглядел как истый вельможа, Энгр же сделал из него толстого фермера».
Ж. О. Д. Энгр. «Портрет графини д’Оссонвиль», 1845, собрание Фрик, Нью-Йорк
В 1834 году художник, получивший пост директора Французской академии в Риме, оставил Париж и переехал в Италию, где прожил семь лет.
В 1841 году Энгр вернулся на родину и не покидал ее уже до самой смерти.
В 1840–1860-е годы мастер написал целый ряд заказных портретов, главное свойство которых — торжественность и парадность. Чтобы придать им черты исторического жанра, он вводит в композиции аллегорические фигуры, но это делает изображение несколько надуманным («Портрет Керубини с музой», 1842, Лувр, Париж).
