В 1840–1860-е годы мастер написал целый ряд заказных портретов, главное свойство которых — торжественность и парадность. Чтобы придать им черты исторического жанра, он вводит в композиции аллегорические фигуры, но это делает изображение несколько надуманным («Портрет Керубини с музой», 1842, Лувр, Париж).
Но и в этот период Энгр создал несколько прекрасных портретов, сравнимых по мастерству исполнения с более ранними его работами. Среди них изображение графини д’Оссонвиль (1845, собрание Фрик, Нью-Йорк) и два портрета мадам Муатесье (1851, Национальная галерея, Вашингтон; 1856, Национальная галерея, Лондон).
Энгр всегда изображал женщин на портретах сидящими, но на этот раз отступил от этого правила и представил графиню д’Оссонвиль стоящей возле зеркала. За ее спиной множество красивых, дорогих предметов: фарфор, изящные вазы, покрытая золотом рама зеркала. Но графиня, погруженная в глубокое раздумье, словно не замечает этой роскоши. Облику молодой женщины соответствует и ее скромное серебристо-голубое платье. Ее правую руку украшает браслет с бирюзой.
Ж. О. Д. Энгр. «Портрет мадам Муатесье», 1856, Национальная галерея, Лондон
Совершенно не похож на этот поэтический образ портрет мадам Муатесье, написанный в 1856 году. Художник представил свою модель сидящей.
Одетая в роскошное платье с яркими цветами, она невозмутимо и спокойно смотрит на зрителя. Богатое платье дополняют множество браслетов с большими камнями, броши и кольца. Как и образ Бертена, изображение мадам Муатесье имеет дополнительное, символическое значение. Пышная красавица олицетворяет собой буржуазию времен Второй империи, стремящуюся к роскоши и богатству.
Энгр прожил долгую жизнь. Будучи уже глубоким стариком, художник продолжал писать. Однажды, провожая свою модель после сеанса до ее экипажа, художник сильно простудился и слег в постель. Вскоре живописец, которому шел восемьдесят седьмой год, умер.
Жак Луи Давид, увидевший в Салоне картину Теодора Жерико «Офицер императорских конных егерей во время атаки», сравнил ее с полотнами Ф. Жерара: «Посмотрите на портрет моего ученика Жерара, это красиво, хорошо сделано, но эта живопись холодна, суха и имеет вид обоев. А теперь посмотрите на картину Жерико, как крепка его живопись, как богат и правдив тон, какой темперамент, движение; это прекрасно, и я, Давид, был бы счастлив и горд, если бы я сделал этого „Офицера конных егерей“».
Французский живописец, график и скульптор Теодор Жерико появился на свет в Руане, в состоятельной семье. В 1806–1808 годах мальчик учился в Императорском лицее. Он рано начал рисовать и все свое свободное время посвящал этому занятию. Отец не приветствовал увлечений Жерико, но, несмотря на его протесты, Теодор в 1808 году стал брать уроки живописи у известного мастера К. Верне. Вскоре он перешел от Верне к популярному в те годы художнику П. Н. Герену. Обладавший ярким дарованием, Жерико оставил позади всех остальных учеников и вскоре превзошел своих учителей. Значительную роль в формировании художественной манеры Жерико сыграло творчество Ж. А. Гро и Ж. Л. Давида. Особенно заметно воздействие этих мастеров в ранних работах живописца.
Событием в культурной жизни Парижа стало появление в Салоне 1812 года картины Жерико «Офицер императорских конных егерей во время атаки» (1812, Лувр, Париж). В каталоге эта картина называлась «портретом» (моделью художнику служил лейтенант Робер Дьедонне), но можно с уверенностью утверждать, что полотно выходит за границы портретного жанра.
Т. Жерико. «Офицер императорских конных егерей во время атаки», 1812, Лувр, Париж
Жерико представил на картине конного офицера, летящего в атаку с саблей в руке. Не только черты его лица, но и жесты, поза, устойчивая посадка в седле выражают смелость и отвагу. Зритель понимает, что воин врывается в самую гущу сражения. Вокруг него полыхает огонь, клубится пороховой дым, гремят пушки, носятся обезумевшие лошади. В каждой детали композиции, в ее колорите, цветовых контрастах ощущается романтическая приподнятость.
Цвета, с помощью которых переданы фигуры офицера и вздыбленного коня, гармонируют с окружающим фоном. Теплые оттенки розового, коричневого, серого с вкраплениями ярко-красного (отблески пожара, манжеты, пояс в костюме всадника), контрастирующие с холодной синевой мундира, создают впечатление необыкновенной красочной насыщенности. Стремясь сделать изображение более живым и патетичным, Жерико развернул фигуру всадника в сторону, противоположную направлению движения лошади.
Т. Жерико. «Безумная старуха», 1822–1823, Лувр, Париж
Образ смелого воина, как будто воплотивший в себе всю энергию и мощь нации, отразил страстное воодушевление художника, его восхищение мужеством и отвагой героев Франции.
Подлинный историзм, свойственный этому полотну, нашел отражение и в других портретах Жерико. Среди них — знаменитый «Офицер карабинеров» (1812–1814, Музей изящных искусств, Руан), а также исполненный в это же время «Карабинер» (1814, Лувр, Париж). В данных портретах нет никакого действия, но черты исторического жанра можно увидеть в типажной точности — в мужественных лицах моделей, в горящих решимостью и отвагой глазах, в их ладных фигурах, облаченных в военные мундиры, а также в том трагическом, напряженном чувстве, которое ощущается в этих образах. Жерико сумел передать душевную тревогу портретируемых, не используя элементы повествовательности, красивых деталей, эффектных жестов и поз.
В 1816 году Жерико путешествовал по Италии. Он посетил Рим, Флоренцию, увидел картины мастеров Возрождения. Огромное впечатление на художника произвели росписи Сикстинской капеллы Микеланджело. Увлечение монументальной живописью выразилось в композиции «Бег свободных лошадей в Риме» (ок. 1817, Лувр, Париж).
Вернувшись в Париж, Жерико увлекся графикой и сделал целый ряд литографий на военные сюжеты.
К портретному жанру Жерико вновь обратился, создавая свой знаменитый шедевр — картину «Плот „Медузы“» (1819, Лувр, Париж), повествующую о трагической судьбе людей, спасавшихся на плоту после кораблекрушения судна «Медуза». Чтобы достовернее передать весь ужас случившегося события, художник писал с натуры этюды, изображавшие истощенных, больных людей. Он посещал не только больницы, но и морги, где делал зарисовки трупов.
Т. Жерико. «Воображающий себя полководцем», 1822–1823, собрание О. Рейнхартая, Винтертур
В 1822 году по просьбе своего друга, врача-психиатра Жорже, работавшего в одной из парижских клиник, художник написал несколько портретов, предназначавшихся для иллюстрации трактата Жорже «О безумии».
Хотя интерес к изображению людей с нарушенной психикой проявляли многие художники-романтики, в портретах душевнобольных, написанных Жерико, нет прежнего романтического пафоса, свойственного портретам военных. Все дело в той тщательности, с которой мастер анализирует черты лица своих моделей. Жерико важно передать не внешние признаки определенной болезни, а раскрыть индивидуальность пациентов, их внутренний мир. Глубоко трагичные образы, созданные Жерико, говорят о том сочувствии, которое испытывает художник к страдающим людям.
Некоторые исследователи полагают, что портретов было десять, хотя в настоящее время известно лишь пять из них. Это «Гиена Сальпетриер» (Музей изящных искусств, Лион), «Безумная старуха» (Лувр, Париж), «Клептоман» (Музей изобразительных искусств, Гент), «Похититель детей» (Музей изобразительных искусств, Спрингфилд, США), «Вооброжающий себя полководцем» (собрание О. Рейнхарта, Винтертур). Иногда к этой серии относят и картину «Вандеец» (Лувр, Париж). Все полотна исполнены Жерико в 1822–1823 годах.
На портрете «Гиена Сальпетриер» изображена седая старуха в больничном халате. Ее слезящиеся глаза с подозрением смотрят на зрителя. Старая больная женщина представлена и на картине «Безумная старуха». Ее взгляд, направленный вперед и немного вверх, полон глухой тоски и безмерной усталости. Название «Воображающий себя полководцем» говорит об иронии, насмешке над человеком, в былые времена сделавшим блестящую карьеру военного. Но в портрете нет ничего пародийного, напротив, образ страдающего душевной болезнью старика симпатичен зрителю и вызывает искреннее сочувствие.
Хотя жизнь Жерико была короткой (в возрасте 32 лет он упал с лошади и разбился), его романтическая живопись оставила глубокий след в европейском искусстве XIX века.
Жан Батист Камиль Коро
(1796–1875)
Французский поэт Поль Валери сказал о Камиле Коро: «В нем живет некий дух простоты». И действительно, живопись мастера пронизывает стремление к простоте и поэтичности. И неважно, пейзажи, жанровые ли композиции создает Коро, главное для него — показать ребенка, делающего первые, пока еще неуверенные шаги, или молоденькую девушку, ожидающую грядущего счастья.
