же была десятая? Не забывай, что они происходили раз в четыре года!
Жрица на трехногом табурете, предсказывающая будущее [46]
Но всех греков объединяли не только Олимпийские игры. У них был и другой храм, посвященный солнечному богу Аполлону, в Дельфах. Очень необычное место. В Дельфах в земле была трещина, откуда выходил газ, как это часто бывает в вулканической местности. Когда человек вдыхал этот газ, его сознание в самом буквальном смысле затуманивалось, он приходил в такое невменяемое состояние, что мог произносить только отрывочные слова, как будто был пьян или болен лихорадкой.
Но эти будто бы бессмысленные слова представлялись грекам полными загадочного смысла. Они думали: так бог разговаривает с нами через людей. И поэтому они сажали над этой трещиной жрицу – она называлась пифия – на табурете с тремя ножками, а другие жрецы истолковывали те слова, которые она в опьянении бормотала. Так они предсказывали будущее. Это был Дельфийский оракул, и люди, оказавшиеся в сложных обстоятельствах, со всех концов Греции приходили туда, чтобы задать вопрос богу Аполлону. Правда, его ответ не всегда было легко понять. Его можно было истолковать по-разному. Поэтому даже сегодня неясные и загадочные ответы люди называют «словами оракула».
Давай взглянем теперь на два самых главных греческих города: Спарту и Афины. О спартанцах мы уже слышали. Мы знаем, что они были дорийцами, которые вторглись в Грецию в 1100 году до нашей эры, подчинили себе жителей этой страны и заставили их работать на полях. Но рабов было больше, чем господ – спартанцев. Поэтому спартанцам всегда приходилось быть настороже, чтобы рабы против них не восстали. Им не оставалось ничего другого, кроме как поддерживать в себе силу и воинственность, чтобы контролировать и рабов, и окружающие народы, которые еще оставались свободными.
Они действительно ни о чем другом не думали. Об этом позаботился еще их законодатель Ликург. Когда у спартанца рождался ребенок, который выглядел слабым и впоследствии мог вырасти непригодным для войны, его сразу же убивали. Если же он был сильным, то надо было сделать так, чтобы он стал еще сильнее, для этого он с утра до вечера тренировался и учился переносить боль, голод и холод, ел только грубую пищу и не стремился ни к каким удовольствиям. Часть мальчиков пороли без всякой причины, просто для того, чтобы они приучились переносить боль. Такое суровое воспитание даже сегодня мы называем спартанским. Ты знаешь, что это воспитание не прошло зря. В 480 году до Рождества Христова в Фермопильском ущелье все спартанцы, сражавшиеся с персами, погибли, как и требовал их закон. Умение так погибнуть – великое дело. Но, пожалуй, умение жить сложнее. А к этому стремились афиняне. Не к хорошей и приятной жизни, а к такой, в которой был смысл. К такой, чтобы после смерти человека что-то осталось. Чтобы в будущем тоже что-то было. И ты увидишь, как им это удалось.
Вообще-то спартанцы стали такими воинственными и мужественными от страха. Они боялись собственных рабов. У жителей Афин было куда меньше причин для страха. Там жизнь была устроена по-другому. Афиняне не угнетали рабов так сильно. Когда-то в Афинах, как и в Спарте, правили знатные люди. Там тоже были суровые законы, сочиненные афинянином по имени Драконт. Такие жестокие и суровые, что до сих пор сохранилось выражение «драконовские законы». Но афиняне на своих кораблях уже добирались до далеких стран, многое повидали и о многом узнали и поэтому недолго терпели такие законы.
Одному знатному человеку хватило мудрости, чтобы ввести новый порядок во всем их маленьком государстве. Этого знатного человека звали Солон, и законы, которые он ввел в Афинах в 594 году до Рождества Христова, называются законами Солона. По этим законам граждане Афин должны были всегда все решать сами. Им предписывалось собираться на рыночной площади в Афинах и голосовать по важным вопросам. Большинством голосов они принимали решения, а еще избирали совет, состоявший из опытных людей, которые проводили эти решения в жизнь. Такое управление называется властью народа – по-гречески «демократия». Правда, не все жители Афин были гражданами и имели право голосовать на народном собрании. Разные люди там находились в различном положении. Многие афиняне не принимали участия в управлении, но каждый знал, что у него есть такая возможность. И поэтому каждый интересовался делами города. «Город» по-гречески polis, и поэтому городские дела назывались политикой.
Бывало, что некоторые знатные люди добивались любви народа и захватывали власть. Такие единоличные правители назывались тиранами. Но обычно их быстро свергали и после этого внимательно следили за тем, чтобы власть действительно оставалась в руках народа. Я уже говорил, что афиняне никогда не успокаивались. Они очень боялись снова потерять свободу и поэтому изгоняли из своего города тех политиков, которые, как им казалось, могли стать слишком популярными и захватить всю власть в свои руки. Свободный афинский народ победил персов, и он же проявил неблагодарность по отношению к Мильтиаду и Фемистоклу.
Но с одним человеком они так не поступили. Это был политик по имени Перикл. Он понимал, как говорить с афинянами на народном собрании, внушая им, что они сами все решают и определяют, хотя на самом деле уже давно все за них решил Перикл. И дело было не в том, что он занимал какой-то особый пост или обладал выдающейся властью, просто он был самым мудрым из них. Поэтому он поднялся так высоко и, начиная с 444 года до нашей эры – какое красивое число, такое же, как и время, которое оно обозначает, – действительно один управлял государством. Для него важнее всего было сделать так, чтобы Афины сохранили свою власть на море, и это ему удалось, так как он заключил союзы с другими ионийскими городами, платившими Афинам союзнический налог за то, чтобы этот сильный город их защищал. Так афиняне разбогатели, что позволило им, с их талантами, создать что-то великое.
Ты, наверное, нетерпеливо спросишь, что же такого великого сделали афиняне. Я отвечу тебе: вообще-то они были великими во всем, но прежде всего в двух областях – в том, что касалось правды и красоты.
Перикл [47]
Во время народных собраний афиняне научились открыто рассуждать обо всем на свете и учитывать все доводы за и против. Это было хорошо для развития мышления. Вскоре они уже искали доводы за и против не только при решении обыденных вопросов, когда обсуждали, надо ли поднять налоги, но стали задумываться и
