— Итак, мистер Крамер, вы хотите прислугу приходящую или с проживанием?
— Я бы предпочёл приходящую.
Тед прикинул, что постоянно обитающая в доме прислуга обойдётся ему не меньше чем в сто двадцать пять долларов в неделю, что превышало возможности его бюджета. Приходящая студентка колледжа могла бы присматривать за Билли, слегка прибираться в его комнате и что-то говорить, но она будет оказывать на Билли лишь косвенное влияние. Тед же хотел нечто вроде заменителя матери. Ои предположил, что его устроила бы женщина, обитающая в доме от девяти утра до шести вечера, категории девяносто — сто долларов в неделю. которая говорила бы на правильном английском языке. Это ему посоветовала Тельма, его соседка. «Ей придётся проводить с Билли почти всё время, — сказала она, — И ты же не хочешь, чтобы ребёнок рос, говоря с иностранным акцентом». При этих славах Тед сначала развеселился, но потом ему стало не до смеха. Идея заключалась в том, что Билли должен как меньше ощущать разницу своего положения.
— Мне нужен человек с хорошим английским языком, миссис Колби.
— Ах, с хорошим английским. Значит, речь может пойти скорее о ста пяти долларах в неделю, чем о категории от девяносто до ста.
— Только за хорошее произношение?
— За хорошего человека, мистер Крамер. Мы тут не имеем дела с разными отбросами общества.
— Хорошо, значит, ближе к ста пяти. — Едва только столкнувшись с необходимостью торговаться, Тед сразу же уступил.
— Теперь я хотела бы ознакомиться с вашей личной ситуацией. Значит, как вы говорите, речь идёт о вас и о вашем четырёхлетием сыне?
— Да.
— А миссис Крамер?
— Выпорхнула из клетки, миссис Колби. — Это новое выражение было достаточно точным и откровенным,
— Ах, вот как. В последнее время мы сталкиваемся с такими ситуациями.
— Неужели?
— Именно так.
«Да, уж ты-то сталкиваешься, — подумал он. — Из своей каморки ты держишь руку на пульсе всего города, чёрт побери».
— Пока ещё нам чаще приходится иметь дело с жёнами без мужей, конечно. Отцы без жён появляются в результате болезней, аварий, дорожных катастроф, каких-то случайностей, скажем, женщина оступилась на лестнице, поскользнулась в ванной и утонула…
Он заметил, что она отвела глаза в сторону, продолжая перечисление. — …сердечный приступ или…
— Я понял вашу мысль.
— Но порой мы сталкиваемся и с… выпорхнула из клетки, как вы сказали. Вот недавно мне пришлось иметь дело: женщина тридцати восьми лет, с двумя детьми — девочкам семь лет и десять, — не оставила ни записки, ни вообще ничего. Взяла рубашки мужа, сказала, что идёт постирать их, и исчезла с концами.
— Миссис Колби…
— Завершая свою мысль, хочу сказать, что не всегда женщина просто выпархивает из клетки. Порой это просто помутнение мозгов.
— Не могли бы мы поговорить о том, что меня интересует?
— Уменя на уме три прекрасные кандидатуры. По сто пятнадцать долларов в неделю.
— Вы вроде упоминали о ста пяти.
— Дайте-ка мне заглянуть в картотеку. Ах да, сто десять.
— Вы никогда не думали, что могли быть прекрасным коммивояжёром?
— Прошу прощения?
— Разрешите мне увидеться с ними, и потом мы поговорим об оплате. После девяти вечера у меня дома. И желательно не тянуть.
— Очень хорошо, мистер Крамер. Я позвоню вам попозже днём.
Явились Тельма и Чарли; Тельма принесла с собой приготовленные ею бифштексы. Худенькая привлекательная женщина, в свои тридцать с небольшим она держалась при помощи американской косметики, выкрашенных волос, контактных линз, которые заставляли её щуриться, модной одежды и последних диет — без всего этого она была бы обыкновенной женщиной, которой она и становилась, когда уставала и переставала держать себя в форме. Сейчас она была в размягчённом состоянии, как человек, разрешивший загадку. Исчезновение Джос проблемами её собственного брака, из-за чего она и обратилась к психоаналитику.
Думаю, что знаю, почему она так поступила, — сказала она.
— Может быть, она слегка сдвинулась, — предположил Чарли.
— Вроде бы я выходила замуж за зубного врача, но не за психиатра, — резко ответила Тельма.
Тед избегал их взглядов, потому что он обладал информацией, не украшавшей Чарли.
— Понимаете, она говорила, что хочет, мол, пойти работать, а я объяснял ей, что это нам слишком дорого обойдётся. Теперь мне в любом случае придётся платить прислуге, так что, если бы даже она и осталась, всё было бы так же.
— Довольно забавно, — сказал Чарли. — В любом случае тебе пришлось бы платить. — И он от души расхохотался, хотя ни у кого из остальных предмет разговора не вызывал смеха.
— Помолчи, Чарли! — цыкнула Тельма, и Тед внезапно понял, что его собственное затруднительное положение стало предлогом для их ссор. — Неужели ты не видишь, что человек страдает? — спросила она, скрывая свою собственную боль.
Она всё знает, понял Тед. Ей известно о всех любовных интрижках Чарли, и он знает, что ей это известно.
— Но как она могла вот так взять и уйти? Неужели вы даже не общались друг с другом? — спросила Тельма тоном, в котором слышался упрёк присутствующим тут мужчинам.
— Наверно, не так много, как надо было бы.
— Ну, я не хотела тебя обидеть, Тед. Так что не принимай мои слова слишком близко к сердцу. Но я думаю, что она в определённой мере проявила мужество.
— Тельма, не пори ахинею.
— Закрой свою грязную пасть, Чарли! Я хочу лишь сказать, что даже для такого антиобщественного поступка ей потребовалось определённое мужество. И некоторым образом я даже испытываю к ней уважение.
— Тельма, я ни в коей мере не считаю, что она совершила мужественный поступок. Для меня лично такой поступок — отнюдь не смелость! — Ярость, которую он всё время сдерживал в себе, наконец прорвалась наружу. — И ещё эти дерьмовые феминистки! Джоанна имеет к ним отношение не больше, чем… чем Чарли.
— Только не вмешивай меня во всё это, ладно, Тед?
— Какая, чёрт побери, мне разница, из-за чего она ушла? Она ушла — и всё! Похоже, что для тебя, Тельма, это куда важнее, чем для меня.
— В самом деле, Тед?
— Эти паршивые игры кончены. Вы как те шоумены, которые, прыгая вокруг трибуны, задают дурацкие вопросы. Ну и что, если бы даже мы и общались? Игра окончена! Она ушла!
— Но если она вернётся обратно, ты так никогда и не поймёшь, почему она уходила.
— Она не вернётся!
Он схватил записку Джоанны, которую оставил на столе. Они хотят посплетничать? Так пусть сами убедятся, как это отвратительно выглядит. Он не сомневался в оценке Тельмы. Она быстро пробежала её, чувствуя неудобство от сцены, свидетельницей которой ей пришлось стать. Тед выхватил бумажку у неё из рук и ткнул её в руки Чарли.
— Прекрасно, не правда ли? Ну, не героиня ли? Как последняя дешёвка ускользнула. Она ушла — вот и всё! Она ушла!
Схватив записку, он скомкал её в шарик и отшвырнул от себя.
— Тед, — сказала Тельма, — это была бы хорошая идея… пусть даже Джоанна не хотела бы этого… чтобы рядом с тобой был тот, о ком ты мог бы заботиться. Ты можешь переговорить с моим психоаналитиком.
— Зачем он мне нужен, когда у меня есть хорошие друзья?
— Послушай, Тед, всё же не стоит бросаться оскорблениями, — сказал Чарли. — Я понимаю, ты взволнован…
— Ты прав. А сейчас я хотел бы побыть один. Спасибо за ростбиф и разговор, который так мне помог.
— Совершенно правильно, что ты собираешься держать себя в руках, Тед, — заметила Тельма.
Они сухо пожелали друг другу спокойной ночи, и Тед с Тельмой издалека обменялись воздушными поцелуями; Он не хотел ни сдерживаться больше того, что он мог себе позволить, ни других объяснений относительно Джоанны, кроме тех, которые у него уже были. Он нехотел больше никаких теоретизирований от своих друзей. Пусть они собирают воедино куски своего собственного брака и не изучают его. Ему хотелось лишь, чтобы в доме появилась помощница и всё пошло заведённым чередом, чтобы тут был кто-то, на кого можно было бы оставить Билли, и чтобы в соответствующий момент Джоанна отдала концы.
Миссис Колби направила к нему мисс Эванс, которая пришла для беседы. Она оказалась худенькой старушкой, которая с безостановочным напором говорила о своей диете, о сельских сырах, но только из Брекстоуна, а не из Френдшипа, о даннонском йогурте, но не силтетском, бессолевом хлебе из магазинов здоровой пищи, но уж ни в коем случае о хлебе, в который кладут сахар. И ещё до того как она попросила разрешения осмотреть дом и первым делом нырнула в ванну, даже не посмотрев на спящего Билли, Тед решил, что не сможет выносить её диетического помешательства.
Он нашёл миссис Робертс, обратив внимание на текст её объявления в «Таймс». Она сообщала: «Хорошая кухарка. Умею обращаться с детьми». Она явилась, ярко выраженная пуэрториканка, которая, скорее всего, прибегла к помощи агента по объявлениям, который написал ей текст объявления и снабдил приличной английской фамилией, потому что её английский, едва можно было понять.
