отвлечься.
Но сосредоточиться надолго не получается. То и дело слухом вылавливаю происходящее в соседней комнате. Михаил включает свой телевизор. Я о нём только из рассказов слышала. Даже представить не могу, что это за страшная машина, но любопытно. Какой ужас! Вот он — соблазн. Я уже поддаюсь ему.
Усиленно пытаюсь на книге сосредоточиться, но голоса из соседней комнаты не дают. Там мужчина с женщиной разговаривают о чём-то. Прислушиваюсь. Про любовь говорят. Михаилу такое интересно? Да быть не может! Он чёрствое дикое чудовище, которое только прикидывается хорошим.
Время идёт, голоса сменяются. Теперь женщина рассказывает о том, что в мире происходит. Интересно. Какая же всё-таки слабая, поддающаяся искушению. Нет во мне стержня! Грешница. Не зря господь меня наказал. Видит он моё гнилое нутро.
Затыкаю уши и чувствую, как слёзы по щекам катятся. Какое-то время сижу недвижимо. Отмираю лишь тогда, когда мышцы уже затекли, и тело невыносимо ломит. И как раз в этот момент в комнату Михаил заходит.
— Как ты? — спрашивает заботливо. — Почему плачешь? — тут же его взгляд меняется. Становится пронзительным, колким.
Мотаю головой, показывая, что не хочу отвечать на этот вопрос.
— Время принимать лекарства и ужинать. Ложись, я быстренько укол сделаю.
Со вздохом безысходности принимаю нужное положение. И действительно, в брюках эта процедура не так неприятно воспринимается. Михаил быстро делает укол в открытый небольшой участок и тут же отворачивается.
— Теперь поедим, а потом таблетки. Их нужно на сытый желудок пить, чтобы потом плохо не было.
Сажусь, подбирая ноги под себя.
— Пойдём на кухню. Я тебе приготовил кое-что новое.
Любопытно. Снова соблазняет меня, заинтересовывает. Змей-искуситель!
Встаю и плетусь следом как дрессированная собачонка. Самой от себя тошно.
— Вот, — Михаил с улыбкой выставляет передо мной овощное рагу. — Я помню про пост. Бульон был вынужденной мерой, ты уж извини.
Вскидываю на него удивлённый взгляд. Неужели этому варвару всё же не плевать? Или он снова мою бдительность усыпляет? Ещё и молитву, как положено читает. Разве может это делать приспешник дьявола?
Сажусь за стол и осторожно пробую рагу. Немного пресное и чуть пригорело, но есть можно.
— Невкусно, — вздыхает мужчина. — Извини. Я старался. Правда.
Качаю головой, показывая, что всё в порядке.
— Из меня никудышный повар, — сокрушается Михаил. И так у него это естественно выходит, что невольно пожалеть хочется, а ещё улыбнуться. Ну где это видано, чтобы мужчина стряпал? — Я только кашу и умею варить. Да и бульон — дело нехитрое. А с рагу пришлось повозиться. И всё равно не удалось…
В порыве накрываю его руку, лежащую на столе, ладонью. Хочется утешить Михаила, показать, что я ценю его старания, хотя и не доверяю, побаиваюсь заботы со стороны этого огромного мужчины. Он с таким удивлением смотрит на это, что я сама в себя прихожу, вздрагиваю и отдёргиваю пальцы. Утыкаюсь в тарелку, не смея взгляд поднять.
Так в неловкости и заканчиваем ужин.
— Чаю?
Отрицательно качаю головой и срываюсь с места. Чуть ли не бегом в спальню возвращаюсь, захлопывая за собой дверь. Сомнительная крепость. Тем более Михаил нарушает моё уединение уже спустя пару минут. Снова заставляет принять таблетки и только потом в покое оставляет.
Телевизор так и работает. Один голос сменяет другой, а мужчина всё не выключает эту сатанинскую машину. Уже два часа ночи на часах. Кручусь, не в силах заснуть. И, в конце концов, не выдерживаю. Тихонечко встаю и иду в соседнюю комнату.
Свет потушен, и только всполохи от включённого экрана освещают пространство. Нам батюшка кое-что о современном мире рассказывал. Что такое телевизор, я в курсе. И что грешно его смотреть, тоже знаю.
Осторожно приоткрываю дверь и заглядываю внутрь. Михаил сидит в кресле, а у него на коленях лежит вязание. Что? Глазам своим не верю! А на ногах те самые тапочки в виде больших плюшевых зайцев. Хочется рассмеяться, поэтому ладошкой рот прикрываю, чтобы ненароком не разбудить спящего мужчину. Это так мило и необычно, что не хочется уходить.
Рассматриваю Михаила с тёплой улыбкой. Никогда бы не подумала, что он заставит меня испытывать положительные эмоции, пусть и таким необычным способом. А ещё ни за что бы не предположила, что варвары умеют вязать. Судя по всему, Михаил изготавливает шарф. И вполне неплохой, что удивительно. Ну это надо же!
И тут мужчина распахивает свои льдисто-серые с голубым отливом глаза, застигая меня за разглядыванием. Я подскакиваю на месте и убегаю в свою комнату. Щёки от стыда огнём горят.
— Маш, извини. Тебя, наверное, телевизор разбудил. Я отрубился, — кричит он из соседней комнаты, и тут же всё затихает.
Забираюсь под одеяло, натягивая его до подбородка. Удивительный мужчина. Почему он такой неоднозначный? Почему я начинаю думать о нём не только плохое? И перестаю бояться? Это неправильно!
Маша
На следующий день Михаил, как и обещал, пришёл за списком моих желаний.
— Я сейчас по магазинам пойду. Продукты закончились, да и тебе досуг нужно организовать. Мой отпуск к концу подходит. Осталось три дня. Хочу, чтобы ты не скучала после моего возвращения на работу.
Протягивает мне листок и ручку.
— Пиши.
Я стесняюсь. Что если он посчитает меня наглой или странной? Я же не знаю, насколько много можно всего заказать.
— Смелее, — подбадривает меня мужчина. — Пиши всё, что хочется, — словно мысли мои читает. Наверное, сомнения у меня на лице написаны.
Хватаю листок и вывожу: икону с изображением Господа, семена растений, горшки, землю, спицы и нитки.
Протягиваю свой список Михаилу, ожидая его недовольства. Много написала. Негоже девушке столько для себя просить.
Он пробегается глазами, хмурится, как я и думала. Хочется в комочек сжаться. Протягиваю руку, чтобы забрать листок и вычеркнуть вязание. Но прежде чем это удаётся сделать, слышу:
— И это всё?
Что? Ему кажется, что этого мало?
Округляю глаза и не знаю, что ответить. Просто киваю.
— Хорошо. Всё куплю. Какие семена хочешь?
Беру листок и дописываю — цветы.
— Может быть, тебе просто цветы в горшках подойдут?
Я не знаю, поэтому только пожимаю плечами.
— Ладно, разберёмся. Кстати, вечером врач обещал заглянуть, чтобы проверить, как твоё выздоровление идёт. Я рядом буду, не бойся, — тут же спешит успокоить меня Михаил, видя, как я пугаюсь. — Ты же мне доверяешь? Поняла за несколько дней, что зла я тебе не хочу причинять?
Нерешительно киваю, хотя в своём ответе не уверена. Но лучше мужчину лишний раз не злить.
— Вот и хорошо, — радуется он моему ответу.
