в торговый центр вместе с Юрой, сердясь на него, что он не отпустил её одну. Он положил руку на её ногу.
— Хватит дуться! Ты и торговый центр — это две непредсказуемые вещи, а Мишу надо кормить через два часа.
— Ну да, я теперь только агрегат, готовящий молоко сыну! — недовольно буркнула она и убрала его руку.
— Катерина!
— Я оставила маме сцеженное молоко на всякий случай, если задержусь.
— Может быть, я просто хочу побыть с тобой вместе, — игриво произнёс мужчина.
— Юра, это не то место, где можно побыть вдвоём! — вспылила она и отвернулась к окну, пытаясь унять своё раздражение.
— Возможно, но перестань уже ворчать!
Они въехали на парковку, нашли место, где оставить машину, и Катя, выйдя из неё и встав напротив стеклянных дверей, принялась разглядывать своё отражение. После родов прошло ещё совсем мало времени, и она знала, что сейчас её тело не идеально, но она подобрала такую одежду, которая подчёркивала то, что можно было показать, и скрывала то, что стоило скрыть.
— Ты у меня красавица, — произнёс мужчина, подходя к ней сзади и обнимая её.
Она выдавила из себя улыбку. Он, сам того не ведая, испортил все её безумные планы, ведь она приехала именно в этот торговый центр далеко не за покупками, а в надежде снова случайно встретить Сергея. Теперь же в компании Юры она точно не хотела этого, и цель посещения магазина стала снова банальна — просто купить что-нибудь от скуки себе и малышу.
Побродив по магазинам, выбрав себе пару вещей и новое бельё, подарочек, чтобы замаслить маму, и всяких разностей для Миши, она сообщила мужу, что готова возвращаться домой. Они встали на эскалатор и поехали вниз. Мельком взглянув на людей напротив, поднимающихся на третий этаж, она остановилась взглядом на серьёзном молодом человеке в чёрной дублёнке, смотрящем на неё, и в тот момент, когда она узнала его, сердце выпрыгнуло из груди и побежало ему навстречу.
Юра что-то рассказывал ей, стоя рядом, но она не понимала ни одного слова, просто стояла и смотрела, как медленно они приближаются друг к другу. В тот момент, когда до Сергея можно было дотянуться рукой, она почувствовала, как остро хочет сделать это, но сдержала себя. Она всё так же молча смотрела в его непроницаемые чёрные глаза, на его пухлые губы, целовавшие её так, что она теряла контроль над собой, и думала о том, как им было хорошо вместе. Эскалатор бессердечно увёз его наверх, и она безумно захотела обернуться и посмотреть ему вслед, но опять сдержала себя. Только почти приехав вниз, она обернулась, сделав вид, что смотрит на мужа, но, поискав глазами, уже не увидела его.
Юра взял её за руку и повёл к последнему маленькому эскалатору, везущему на парковку, и она послушно последовала за ним, в мыслях всё ещё находясь с другим человеком…
Артём пришёл домой, как и обещал, пораньше. Ксюша встретила его в коридоре и крепко прижалась к нему, когда он снял верхнюю одежду.
— Ты не представляешь, как я люблю тебя! — грустно произнесла она.
— Представляю! — улыбнувшись, ответил он и, достав её медальон из кармана, открыл его и прочитал: — До кончиков пальцев.
От его действий, от его слов на душе стало так сладко, что даже тревоги и проблемы слегка потеснились и остались стоять в сторонке.
— Я не готовила ничего… Я заказала нам еду… — виновато улыбнувшись, сказала она.
— Хорошо.
Артём помыл руки, и они пошли на кухню за стол. Ксюша практически ничего не ела и старалась не смотреть на еду, вызывающую рвотные позывы, и тем более не вдыхать её запахи. Он же, напротив, хорошо приложился к еде и только удивлённо спрашивал, почему она не ест.
После ужина девушка снова повисла на нём.
— Я так соскучилась.
— Я тоже… — прошептал он ей, улыбаясь. — Я ел и думал о том, как скорее затащить тебя в постель!
Ксюша улыбнулась в ответ, и Артём подхватил её на руки и понёс в спальню. Он аккуратно положил её на кровать и стал раздевать, целуя оголившуюся бархатную кожу. Она потянулась к пуговицам на его рубашке, пытаясь быстро расстёгивать их непослушными пальцами… Воздуха становилось всё меньше, и всё труднее было дышать. Он видел, как дрожат её ресницы и как вздрагивают губы от удовольствия, и сходил с ума оттого, что мог доставить ей такое наслаждение. Она прижималась к нему полностью всем своим телом и желала только одного — поскорее с ним слиться…
20 января
Ксюша плохо спала всю ночь. Она просыпалась, вздрагивала, вспоминая о вчерашней новости, свалившейся на неё, и лежала, думая об этом, потом опять проваливалась в сон и снова просыпалась.
Под утро она повернулась лицом к Артёму, не желая больше спать, и просто смотрела, как он тихо спит рядом. Её сердце разрывалось от любви к этому человеку. Она знала, что больше никогда и ни к кому не сможет испытывать ничего подобного. Ей было очень сложно решиться на это, но вчера она приняла единственно верное, на её взгляд, решение, и сегодня оставалось только набраться мужества и выполнить его.
Она ещё раз взвесила все «за» и «против» и ещё раз убедила себя, что другого варианта в создавшейся ситуации у неё нет — на чаше весов против их любви находилось счастье его дочери и их с Костей ещё только зарождающегося малыша. Она была уверена на сто процентов, что её малыш — это ребёнок Кости, и считала, что не имеет права лишить его любви собственного отца, как и Артём не имеет права лишать Марусю права расти с обоими родителями. Она подумала, что для неё она всё-таки останется волшебницей, ведь, возможно, Кристина, узнав, что соперницы больше нет, научится быть добрее и ласковее к дочке, а у Артёма без
