ЛЮДМИЛА: Нет.
ВИКТОР: Тогда придется пить на брудершафт.
Пьют на брудершафт. Целуются.
ВИКТОР: Ну, Людка, ты вкусна не по годам.
В этот момент слышится какой-то шорох, кряхтенье, и в дверях появляется Костя, который тащит кадку с огромным фикусом. Видит целующихся.
КОСТЯ: Совет да любовь!
ЛЮДМИЛА (Виктору): Ты что, дверь не запер?
ВИКТОР: Наверное.
КОСТЯ (затаскивая фикус в угол): Не, здесь он не зацветет. (Передвигает кадку ближе к окну.) С Новым годом, земляки!
ВИКТОР: И старым фикусом. Ты чего это?
КОСТЯ (достает из кармана бутылку): Простите, если что не так… Без обид… Позвал бы к себе, нет вопросов, да поляну накрыть некому.
ЛЮДМИЛА: Куда собрался?
КОСТЯ: Всё. Финита, блин, комедия. Переезжаю… Классную хату нашел и еще червонец на развод.
ВИКТОР: А что ж ты кричал: «Картель! Бордель!»…
КОСТЯ: Вить, против лома нет приема. Вынесли базар на люди — они гривой машут, а ты ж видишь — цену держат. А если счетчик назад крутиться пойдет? А мне опять личную жизнь обустраивать надо. Так что — давай по пятьдесят! (Разливают.) Людка, а ты что — не выпьешь с нами? Мы с тобой с пяти лет на одной скакалке прыгаем…
ЛЮДМИЛА: Когда съезжаешь?
КОСТЯ: Завтра. Контора подводу дает. Я тебе, Вить, советую — не блатуй, будь мужиком! Если я на своей однокомнатной десятку поднял, то вы плюс к хате спокойно четвертак получите.
ВИКТОР: «Десятку, четвертак…» Дураки вы! Лохи, как ты говоришь. Они на этом месте миллионы загребут, а вам копейки кинули.
КОСТЯ (разливая по рюмкам): Я, Вить, таксист, а не бухгалтер. Миллионы считать не обучен. Это их проблемы. (Поднимает рюмку.) Приходит в дом Дед Мороз. Предки своему пацану типа сюрприз организовали. А пацан за шкаф спрятался и ка-а-ак этого мужика с бородой шваброй треснет! Тот: «За что, мальчик?!» А пацан: «За прошлый год!» (Смеются.) За него и выпьем! (Выпивают.)
ЛЮДМИЛА: А фикус зачем?
КОСТЯ: Это вам на память. Ему лет двадцать, не меньше. Он фартовый. Удачу приносит.
ЛЮДМИЛА: Что же ты его отдаешь?
КОСТЯ: Один раз приносит. Его еще батя купил. Тетка, что продала, сказала — ждите удачи. И в натуре — через день «Запорожца» выиграл.
ЛЮДМИЛА: Так это билет счастливый, а не фикус.
КОСТЯ: Людок! Тачку батя в карты, а не в лотерею выиграл.
ВИКТОР: Жаль, ты его раньше не принес. (Пауза.) Я бы елку не тащил. (Перевешивает дождик с елки на фикус.) Подожди, у меня для тебя тоже подарок есть! (Уходит на кухню.)
КОСТЯ (поправляет дождик на фикусе): Его сильно поливать не надо. Так, по рюмашке. И не пересаживай. Он этого не любит, как пассажир.
ЛЮДМИЛА: А кто это любит, Костя?..
Из кухни возвращается Виктор с двумя бутылями огурцов.
ВИКТОР: Вот. К новоселью. Два удовольствия в одном флаконе. Огурчиками закусишь, а утром рассолом поправишься.
КОСТЯ (Людмиле): Твоего производства? Царский подарок! Новоселье-то вместе отметим? Я вам сейчас координаты нарисую.
Костя пытается взять сразу две банки. Виктор отдает ему только одну.
ВИКТОР: Давай помогу донести, а то разобьешь.
Вместе выходят.
Людмила остается одна. Смотрит на часы, присаживается к телефону, набирает номер.
ЛЮДМИЛА: Привет. Не разбудила? С Новым годом! Желаю… ну, как всем — и во всем… (Пауза.) Спасибо… Спасибо… С новым счастьем? А старое — выбросить? (Поворачивается к фикусу.) Кстати, у меня действительно появилось новое счастье. (Пауза.) Большое. Зеленое. (Смеется.) Нет, не доллары.
За спиной Людмилы в дверях появляется мужчина в костюме Деда Мороза.
ДЕД МОРОЗ: С новым счастьем!
Людмила, взвизгнув, бросает трубку и поворачивается.
ЛЮДМИЛА: Вы кто?
ДЕД МОРОЗ (смеется): Новый год!
За его спиной появляется Виктор. В руках у него толстая книга. Размахнувшись, он бьет книгой Деда Мороза по голове. Тот приседает. Виктор заламывает ему руку за спину.
ВИКТОР: Люда, звони в милицию. Мужик, тебе не повезло. Здесь уже никто не спит и все трезвые.
ДЕД МОРОЗ (срывая свободной рукой шапку и бороду): Э! Э, вы что! Виктор Александрович! Это я, Виталий! Фирма хотела вас поздравить… тьфу, черт!!! (Отплевывается от бороды.)
Виктор отпускает его. Людмила кладет трубку.
ЛЮДМИЛА: Ой, извините, Виталий! Но вы нас так напугали… (Виктору.) Ты что, опять дверь открытую оставил?
ВИКТОР: Да что ее закрывать, я ж на минуту!.. (Виталию.) Не обижайтесь. У нас в прошлом году Дед Мороз четыре квартиры обчистил. Пока народ не протрезвел. С больши-и-им таким мешком, как у тебя.
ЛЮДМИЛА (усаживает Виталия за стол, наливает ему шампанское): Выпейте.
ВИТАЛИЙ (потирает голову): Чем это вы меня?
ВИКТОР: Книгой — источником знаний.
ВИТАЛИЙ: Хорошо, что шапка на вате…
ВИКТОР: Знаете, я уже начинаю привыкать к вам, как к атрибуту праздничного стола. Что-то вроде оливье.
ВИТАЛИЙ: А я, к сожалению, кроме как в праздники не могу вас застать дома.
ВИКТОР: Зачем?
ВИТАЛИЙ: А как же? Вы пропали, нам не звоните, чтобы обсудить условия… Я сколько раз заходил, у вас — никого. Если гора не идет к Магомету…
ВИКТОР: …значит, Моисей дал больше… Атлант Виталий! Вы пришли поздравить? Мы готовы!
ВИТАЛИЙ: Хорошо. (Лезет в сумку.) Это вам, Людмила Николаевна, от нашей компании (протягивает ей пакет) шампанское и наш фирменный календарь.
Виктор разворачивает календарь, на котором изображена Пизанская башня.
ВИКТОР: Очень мило! (Осматривает комнату.) Люд, куда мы его повесим?
ВИТАЛИЙ: Виктор Александрович! Здесь лучше его не вешать. Или нет — повесьте и сделайте пометку. Первое мая. В этот день дом снесут. Еще отметьте пятое марта — снесут дом номер девять, после чего квартал останется без газа. Еще через месяц отключат воду, телефон и свет.
ВИКТОР: Насчет даты конца света — это вы погорячились. А без электричества человечество жило достаточно славно — это я вам как историк говорю.
ВИТАЛИЙ: Людмила Николаевна, чего вы время тянете? Ваши соседи за полтора месяца управились — нашли вариант и уже переезжают.
ВИКТОР: Потому что они родину не любят. Малую. А мы любим. Вот вы свой Самарканд любите?
ВИТАЛИЙ: Бухару? Ну, как вам сказать…
ВИКТОР: А традиции соблюдаете. Не пьете.
ВИТАЛИЙ: Если выпью — съедете?
ВИКТОР: Съедем… (наливает себе и Виталию, выпивают, закусывают огурчиками), …но позже.
ВИТАЛИЙ: Это уже не честно!
ВИКТОР: Виталик! Тут думать надо… Позвоним, обязательно позвоним, причем — в этом году. Еще по одной?
ВИТАЛИЙ: Нет, спасибо… (Встает, идет к выходу, оборачивается.) Дверь не захлопывать?
ЛЮДМИЛА: Извините нас… Всего вам хорошего! (Идет проводить его, возвращается в комнату.) Вить, надо соглашаться. Давай искать квартиру.
ВИКТОР: Щас! Это же квартира твоих родителей. Родовое гнездо… Которым, как и землей, торговать нельзя. Ты слыхала, чтобы при советской власти квартирами торговали?
ЛЮДМИЛА: Все! Тебе не наливать!
ВИКТОР: Да я абсолютно нормальный.
ЛЮДМИЛА: Нормальный? Все разъедутся, а мы здесь одни останемся?
ВИКТОР: Да.
ЛЮДМИЛА: Ты с ума сошел? Они скоро начнут все отключать…
ВИКТОР: Давай решать проблемы по мере их поступления. Отключат свет — купим свечи. Вместо газа — примус. Дело к весне — овощи на балконе посадим. Шутка… Посидим на бутербродах.
ЛЮДМИЛА: Долго?
ВИКТОР: Пока они не пойдут на наши условия.
ЛЮДМИЛА: Заложников брать будем?
ВИКТОР (смеется): Друг друга.
ЛЮДМИЛА (срывается на крик): Ты что, сбрендил? Они нас с милицией выставят в два счета.
ВИКТОР: На улицу? Я уже был у юриста. Не имеют права. У нас квартира приватизирована. Зачем им скандал? Если они тогда струсили, то сегодня точно не посмеют. (Обнимает Людмилу.) Люд, не бойся, я все продумал. Сейчас они, конечно, уперлись в эти тридцать тысяч уверены, что мы никуда не денемся, согласимся. А потом? Когда все съедут, и мы останемся в доме одни? Понимаешь — одни! Они тут собираются строить комплекс за двадцать миллионов баксов! А с нами дом не снесешь. И не отключат они все — жаловаться будем. Они поймут, что проще заплатить нам столько, сколько мы просим. Для них это не сумма. Когда в Нью-Йорке строили небоскреб, знаешь, сколько дали за хибару, которая мешала? Десять миллионов! Семь нулей!!! А такая же рядом стоила пятьдесят тысяч. Готовь ножницы!
