Ненавижу сегодняшний день. Просто потому что все случилось, как случилось. Я добился цели, вновь спустил Сашу с пьедестала в самую грязь. В моих мыслях он ни ничем не лучше комьев, валяющихся под ногами, мешающих проходу. Чувствую, что еще пара дней, и я окончательно успокоюсь. Переболею им. Но у высших сил свои планы.
Офис тих и немноголюден в обеденные часы. Возвращаюсь от финансового директора. Секретаря нет на месте. У девушки обед. Я опрометчиво не запер кабинет. Вхожу. Мне показалось. Этого просто не может быть. В моем кабинете стоит Саша. Наш общий бред. Он пришел с глупой попыткой наладить отношения. Уже позже я кусал локти из-за того, что так поступил с ним. Но в тот момент хотелось причинить ему боль. Унизить, чтобы он на своей потасканной шкурке почувствовал, что такое предательство. Саша сам дает повод. Ластится, вновь предлагает себя. Все тормоза срывает вмиг. Трахаю слишком грубо и жестоко, выплескивая все эмоции, наступаю мальчишке на горло, наблюдая, как он захлебывается собственной кровью. Ненавижу его за то, что пришел, ненавижу себя за то, что нет сил ему сопротивляться.
Новый год. Чудесный праздник. Теплый, дарующий надежду на то, что в следующем году тебе повезет больше, чем в предыдущем. Для меня он уже давно не является семейным потому, что семьи у меня нет. Аня звала к себе, были и другие приглашения. Олег настойчиво предлагал отпраздновать в своем клубе, у него намечался грандиозный бал-маскарад. Изначально дал ему согласие, пообещав, что приду с Денисом. Старому приятелю не терпелось увидеть мою новую пассию, задержавшуюся в моей постели на такой длительный срок. Прикупил пару маскарадных масок. Но планы изменились.
- Стас, - Денис переворачивается на спину и грациозно прогибается в пояснице, - давай слетаем куда-нибудь на праздники, хочу в тепло, - тянет капризно, смотрит на меня и облизывается.
Парень ведет игру, правила которой нам обоим отличной известны, он соблазняет, отдает свое тело, получая в награду исполнение своих маленьких прихотей.
- Давай, реши куда ты хочешь, - соглашаюсь, мне все равно куда.
Перехватываю парня поперек живота, притягиваю к себе. Улыбается, тянется за поцелуем. Он не против повторить наш секс марафон. Я тоже. Мне постоянно мало. Не чувствую с ним того полного удовлетворения, которое затапливает по самую макушку, как было с Сашей. Глупо врать самому себе, поэтому признаю, что, так как было с этим поганцем не было ни с кем, ни до, ни после. Бешусь только от мыслей об этом человеке. Прикусываю губы Дениса, сжимаю его в руках настолько сильно, что парень стонет не от удовольствия, а от боли, пытается скинуть мои руки с себя, но я уже лежу на нем, придавливая своим весом к кровати. Не обращаю внимания на жалкие попытки остановить процесс, он должен раздвигать ноги по первому моему требованию и будет. Вхожу рывком на всю длину. Шипит, ему больно. А на меня нашло жесточайшее наваждение. Перед глазами вижу Сашино лицо, его голубые глаза сейчас распахнуты, из его рта льется крик, его тело зажимает меня внутри, отказываясь пропускать в самую глубину. Он, как всегда, пытается сказать мне, нет. Увеличиваю напор, прорываюсь туда, где так хорошо, горячо и тесно. У парня подо мной текут слезы из глаз.
- Стас, больно, - отталкивает меня от себя.
- Ты же хочешь поехать к океану, - приподнимаюсь, смотрю в такие неземные глаза, запутался, где я и с кем, мое наваждение не рассеивается, только становится четче, реалистичнее.
- Хочу, - хнычет парень, слегка расслабляясь и раздвигая ноги, сжимающие мои бока.
- Тогда терпи, - вновь прикусываю губу, на этот раз до крови, слизываю красные мелкие капельки и начинаю двигаться.
За спиной все еще слышны тихие всхлипы. А я не могу понять, что на меня нашло. Сижу на краю кровати и смотрю на пах, там, в волосках спрятались красные пятна, в крови Дениса испачкан презерватив, не пользоваться этой штукой я позволял себе только с Сашей.
- Прости, - оборачиваюсь и глажу рукой напряженную спину.
Блондин не отвечает, тихо лежит, пряча от меня лицо. Я поступил с ним так, потому что видел вместо него другого человека, но с Сашей я бы никогда не позволил себе настолько грубого секса, не до того, чтобы порвать. Мотаю головой.
- Денис, прости, - глажу беловолосый затылок, пропускаю прядки сквозь пальцы. – Подумай, что ты хочешь за свою боль.
- Считаешь, что за все можно откупиться? – хмыкает.
- Нет? – от него я не ждал такого вопроса, раньше мне казалось, что думы у нас в этом вопросе весьма схожи.
- Ну, смотри, - поворачивается ко мне, кривится от боли, - ты часто называешь меня Сашей, когда трахаешь, особенно, когда грубо трахаешь, - усмехается. – Я даже предполагаю, что мы видели этого Сашу в гостях у твоей белокурой подружки. Это был он?
- Он, - киваю, мне интересно, что выдаст мне этот мальчик. Денис умен, не стоит это отрицать.
- Думаю, я не первый твой любовник, который удостаивается сомнительной чести быть названым именем этого смазливого брюнетика, - Денис придвигается ближе, обнимает меня со спины, кладет голову на плечо. – Но, Стас, не он, а я подставляю тебе свой зад, выходит, его купить у тебя не получилось.
- С ним другое, - отмахиваюсь от парня, который угодил в самую точку, встаю и иду к ванной, но сердце слова любовника царапнули.
- С ним любовь?
Резко оборачиваюсь и натыкаюсь на улыбку Дениса и подозрительный блеск в карих глазах.
- Что не ожидал, что мне ведомо это чувство? – проводит ладонью по лицу и снова смотрит на меня.
- Нет, - я удивлен, о Денисе у меня было иное мнение.
- Ведомо, - кивает. – А тебе? – прищуривается и склоняет голову на бок.
Не отвечаю. Иду в душ. Только там, наедине с собой, выдыхаю. Любовь? Впервые задумываюсь о наших с Сашей отношениях в таком ключе. Если то, что меня так тянет к нему, есть любовь? То… Нет, бред это все. Любовь хороша на книжных страницах, и она не может быть такой ненормальной и больной, как у нас…
Огонь – это страшно, когда пламя вырывается за пределы отведенного ему пяточка, когда оно превращается в стихию, убивающую все живое, стелящую за собой черно-серый след из пепла. Мы с Олегом выскочили в числе первых, как только завопила пожарная сирена, но я хватанул едкого дыма полной грудью, поэтому сейчас жадными глотками пил воду и отплевывался от горького привкуса.
- Твою мать! – Олег стоял, схватившись за голову напротив меня.
А я трусил даже посмотреть в ту сторону, мне было достаточно криков людей за спиной, вырывающихся на свободу из ада, четких и громких приказов командиров пожарных бригад, сирен карет скорой помощи и ужасающихся вздохов и ахов зевак, собравшихся плотным кольцом вокруг горящего здания.
- Если кто-то погибнет, меня посадят, - Олег упал задницей в снег, но кажется, даже не заметил этого.
Кто-то погибнет… Саша! Где Саша? Кручу головой, высматривая его черноволосую макушку. Брюнетов кругом полно, но среди них нет Саши. Нигде. Срываюсь с места бегу к людям, выбегающим из дверей, там Саши нет. К машинам скорой, тоже нет.
- Саша! – ору во всю мощь легких. – Саша!
Его нигде нет. Холодным страхом внутренности сковывает воспоминание о том, что он пошел вниз в бар.
- Сука!
Возвращаюсь к хозяину заведения, находящемуся в состоянии шока, но мне плевать на него и на его проблемы, плевать на чужие смерти. Сейчас имеет значение только жизнь одного человека. Если с ним что-то случится, то я выброшусь из окна собственного офиса. Не смогу существовать в мире, где не будет его голубых глаз. «Это любовь?» Мелькает странная мысль. Но она настолько несвоевременна, что даже не замечаю ее в клубке паники, который закрутился в моем сознании.
- Олег! – трясу мужчину за плечи, чтобы он посмотрел на меня. – Олег, есть еще один выход?! Служебный?! Черный?! – кричу громко, стараясь перекричать какофонию, царящую вокруг.
- Там, - указывает пальцем за угол здания.
Срываюсь туда. У девушки, в форме официантки вырываю белый шарф, смачиваю его водой из бутылки, обматываю голову, вода тут же замерзает на морозе, и моя защита превращается в тонкую корочку льда. Из черных дверей выходят редкие люди, те, кто знает про наличие еще одного выхода из пекла, те, кто работал в клубе.
Внизу творится настоящий ад. Дышать невозможно. Каждый выкрик имени моего мальчика заставляет глотнуть черного дыма. Мечусь по горящему клубу, наталкиваюсь на раненых людей, которые не могут подняться и выбраться самостоятельно, но даже не задумываюсь над тем, чтобы помочь кому-то. Саша. Я пришел сюда только за его жизнью. Только он имеет значение.
