Дасти (за сценой). Джонни!
Нелли. В общем, так или иначе, но я была неравнодушна к вам. Тогда я еще бывала неравнодушна к девушкам. А теперь это позади, и я неравнодушна… к молодым людям…
Альма. Хочется верить, вы соблюдаете с ними должное благоразумие…
Дасти (за сценой). Джонни!
Альма. Что вы там делаете у окна, Нелли?
Нелли. Смотрю на человека, к которому я ужасно неравнодушна.
Альма. Из соседей кто-нибудь?
Нелли. Вы знаете, о ком я, о докторе Джонни. Подумать только, раньше мне казалось, что все мужчины — как мамины знакомые и что я всегда буду ненавидеть их, питать к ним отвращение, презирать. А теперь — мне кажется, никого нет на свете чудесней его! Как вы считаете?
Альма. По внешности — быть может, но Он… слабохарактерен. Где вы видите его? (Перехватывает взгляд миссис Уайнмиллер.)
Нелли. Это, наверно, его спальня — он не одет.
Альма. Отойдите, пожалуйста, от окна.
Нелли. Причесывается.
Дасти (за сценой). Джонни! Джонни!
Нелли. Кто-то зовет его.
Альма. Да, приятели у него такого нрава, что им приходится кричать под Окнами, чтобы вызвать его, — в дом старый доктор их не допустит. А когда по ночам они приволакивают его домой и сваливают прямо на ступеньки крыльца иногда уж на рассвете, — отцу приходится звать на подмогу Старуху кухарку, чтобы втащить его наверх и уложить в постель.
Голос девушки (за сценой). Джонни! Джонни!
Нелли. Опять зовут. Вот он. Надевает рубашку.
Альма. Отойдите от окна, Нелли, а то решат, что мы подглядываем.
Миссис Уайнмиллер (вдруг). Покажи ей, как ты подглядываешь за ним, Альма. Ах, как ловко она это проделывает! Станет вот здесь у занавески и глазеет в щелку…
Альма (вне себя). Мать!
Миссис Уайнмиллер. Она подглядывает за ним, подглядывает! Как ни заявится он ночью, она бегом вниз и прямо сюда к окну!
Альма (перебивая). Замолчи!
Миссис Уайнмиллер (не обращая внимания). Она ему звонила только что и? так уж выламывалась у телефона! (Насмешливо хихикает.)
Альма выхватывает у неё сигарету и топчет.
Альма. Уходите, Нелли! Уходите, пожалуйста!
Нелли (с испуганным смешком). Да-да, мисс Альма, ухожу. (Поспешно идет к двери. Обернувшись, с вымученно любезной улыбкой.) Всего доброго, миссис Уайнмиллер! (Выйдя за дверь, идет к ступенькам, ведущим к фонтану, и, поднявшись по ним, удаляется.)
Миссис Уайнмиллер (выйдя за дверь). Альма влюбилась! Альма влюбилась!;
Альма (втаскивает ее обратно и силой усаживает на скамеечку у камина). Если я еще раз услышу что-либо подобное, если ты посмеешь повторить это при мне или ври ком другом, — чаща будет переполнена! Ты меня понимаешь? Да, ты понимаешь меня! Ты ведешь себя как ребенок, но внутри у тебя бес. И Бог накажет тебя — да! Я и сама тебя накажу. Я отберу сигареты и не дам больше. И мороженого не получишь. Хватит с меня твоих злобных выходок! — да, хватит, сил больше нет терпеть твою распущенность! Все вокруг удивляются, что меня держит здесь! Жалеют, считают уж старой девой! А я ведь совеем молода! Молода еще! Это ты, ты обокрала мою молодость! Я не стала бы так говорить, попыталась бы даже не думать так, будь, в тебе хоть капля чистосердечия, доброты!. Но пусть бы я хоть всю душу вывернула наизнанку ради тебя, ты растопчешь ее, не сказав мне даже спасибо. Ты и делаешь это изо дня в день — топчешь мне душу! — а ныне посмела так мерзко оболгать меня, да еще, при этой девчонке!
Миссис Уайнмиллер. Как оболгать? Как оболгать, Альма?
Альма (срывая у нее с головы шляпку). Дай сюда шляпу! Я отправлю ее обратно!
Миссис Уайнмиллер (рванувшись за шляпкой). Отдай! Отдай!
Обе уцепились за шляпку и рвут ее друг у друга.
Альма. Сейчас же наверх!
Миссис Уайнмиллер (отходит к внутренней двери). Можно мне мороженого?
Альма. Сейчас же наверх, мать!
Миссис Уайнмиллер выходит.
Шляпа с перьями…
В доме Уайнмиллеров. Собеседование только что началось — его открыла Альма оглашением протоколов. Она стоит перед зеленым плюшевым диваном, на котором расположились остальные члены кружка. В их числе: мистер Доремус, Вернон — вертлявый, причесанный под Байрона юнец с открытым воротом, вдова Бэссит и томная перезрелая девица с длиной шеей и в очках с толстыми стеклами.
Альма (глядя в записи). На нашем последнем собеседовании, происходившем четырнадцатого июля…
Мисс Бэссит. Взятие Бастилии!
Альма. Простите?
Мисс Бэссит. Собеседование пришлось на день взятия Бастилии! Но это было предпоследнее собеседование, дорогая.
Альма. Вы абсолютно правы. Я открыла не на той странице… (Роняет листки.)
Мисс Бэссит. Раззява!
Альма. Вот! Июль, двадцать пятое. Правильно? Миссис Бэссит. Правильно!
Легкий взрыв смеха среди присутствующих.
Альма (продолжая) …дебатировался вопрос, не следует ли нам на остаток лета приостановить нашу деятельность в связи с тем, это несколько членов кружка — педагоги по профессии — отбыли на каникулы…
Мисс Бэссит. Везет же людям!
Альма …что в значительной степени сузило наши возможности.
Мисс Бэссит. Обескровило наши ряды!
Снова взрыв смеха.
За дверным проемом появляется Джон. Звонит в колокольчик.
Альма (возбужденно). Звонят?.. Звонят, кажется?..
Мисс Бэссит. У меня лично это не вызывает сомнений.
Альма. Простите, одну минутку. Это, вероятно… (Подходит к дверному проему и делает жест, каким открывают дверь.)
Ослепительный и безукоризненно элегантный, входит Джон. Белый парусиновый пиджак перекинут через руку; в руке белая соломенная панама.
Контраст между Джоном и другими присутствующими мужчинами разителен: гордость общества — и его отбросы.
Альма (скрипуче-жеманным голосом). Совершенно верно, это наш… почетный гость! Рада представить всем присутствующим доктора Джона Бьюкенена.
Джон (окинув собравшихся непринужденным взглядом). Всем присутствующим — привет! (Альме.) Я много пропустил?
Розмери. Добрый вечер!
Мисс Бэссит. Боже мой, доктор Джон!
Альма Да нет, пустяки. Всего лишь оглашение протоколе®… Я устрою вас на диване. Рядом с собой.
Мисс Бэссит. Вот уж не думала увидеть его здесь. Поздравляю, мисс Альма.
Беззвучно хохотнув, Альма делает неопределенный жест. Джон осторожно присаживается. Все уставились на него с жадным любопытством,
Альма Ну, вот и все в сборе!
Мисс Бэссит (со значением). У Вернона с собой его пьеса в стихах!
Альма (без особого энтузиазма). Правда, Вернон?
Сомневаться в этом не приходится — на коленях у Вернона кипа бумаг дюймов восемь толщиной, которую он, стыдливо потупившись, приподнимает.
Роджер (поспешно). Читку пьесы решено было отложить, пока не станет попрохладнее. Сегодня было намечено заслушать реферат мисс Розмери об Уильяме Блейке.
Мисс Бэссит. Умерший поэт не должен преграждать дороги живому!
Джон засмеялся.
Альма (вскочив, с возбуждением). Миссис Бэссит, леди и джентльмены! Относительно пьесы мнение мое таково. Читку ее, как событие первостепенной важности, следует провести при максимально благоприятных условиях, Не только атмосферных — в прохладный вечер, — по и под специально подобранную музыку. А главное — в присутствии всех без исключения членов кружка, чтобы прослушал ее каждый. Почему бы, нам?..
Роджер. Почему бы нам не проголосовать этот вопрос?
Альма. Прекрасно! Замечательно!
