Жизнь тому назад. Комедийная драма - Николай Владимирович Лакутин

Действующие лица

Денис

Сян

Николай

Дарья

Елизавета (Лиза)

Фёдор

Анастасия

Яша

Катя

Сергей

Демьян

Денис. Мам, пап, баб! Бросайте все свои дела, прошу минуточку внимания!

Сян. Здрираустууйтия.

Денис. Это Сян, познакомитесь, пожалуйста. Она китаянка. Приехала к нам по обмену опытом, работает у нас на предприятии. Немного говорит по-русски. Я вам о ней прежде не говорил, хотел сделать сюрприз. Мы давно встречаемся, мы любим друг друга и решили пожениться!

Николай. А….

Дарья. Хм…

Сян. Осена приятна знакомитья.

Елизавета. Это вам за то, что не креститесь!

Дарья. Мам, не нагнетай! Я… Хм… да… Это… Прум-Пум-Пууум… Пш… Нда… Нежданчик!

Николай. Ну что же, добро! Как раз к обеду. Накрывай на стол, Даша! Денис, давайте, проходите с Сян, присаживайтесь. Поедим, пообщаемся, поймём, who's who.

За полвека до этого…

Фёдор. Лизка? Лизка, ты где? Ох, найду, попу-то надеру. Почему посуда до сих пор не мытая? Я что тебе велел?

Анастасия. Фёдор, ты чего на неё шумишь?

Фёдор. Да чего-чего? Вон — погляди! Посуда в мойке как стояла, так и стоит. Лизка! Подь сюды, говорю!

Лиза. А почему я всегда должна мыть? Я в прошлый раз мыла, сейчас пускай Яшка моет, или Катька.

Анастасия. Катя с самого утра прополкой занимается, Яша воды в баню натаскал, курам травы нарвал. Все при деле, одна ты бездельничаешь.

Фёдор. Ты, дочка, видно не понимаешь ещё многого. То, что брат с сестрой при деле — это одно. Тут другой момент важней. Родители сказали — всё! Закон! Так быть должоно! Спорить и пререкаться не сметь. Мать? Где ремень, надо бы девку выпороть для пользы общего дела.

Анастасия. Ладно, Федь, не сердись. Девочка всё же, да и малая ещё. Она уж всё поняла. Правда, Лиза? Ты поняла?

Лиза. Да поняла я, поняла. Сейчас помою.

Фёдор. Нянчишься ты с ними, Настюша, больно любишь, да жалеешь. А между тем есть мудрость народная! И гласит она вот что: Если вы не будете наказывать своих детей, то будете наказаны сами! От! Не дураки такое сказание сохранили в веках.

Анастасия. Кто ж спорит-то, Федя. Надо наказывать, обязательно надо, но не каждый раз же ремнём стебать. А потом, рука у тебя тяжёлая. Как приложишься, так у меня сердце сжимается. Меня хоть пожалей.

Фёдор. Что ты такое говоришь? Думаешь, не люблю я их? Думаешь, просто так злобу срываю? Люблю, ещё как люблю! И за них любому голову сверну независимо от того правы они будут или нет. Но есть положения незыблемые, исконные! Должны дети знать о наказании неминуемом, иначе выпрягутся, потом поздно будет.

Анастасия. Да разве ж я говорю, что не любишь? Конечно, любишь, вон, как они к тебе тянутся. Иной раз удивляюсь. Ты с ними не сюсюкаешься, а они как будто даже тебя больше уважают, чем меня. Хоть я для них… Ох, что уж там…

Фёдор. Оно так всегда и бывает. Начнёшь прогибаться — вообще ни во что не будут ставить. Меня как отец воспитывал? Чуть что не так — розги в ход шли. И не так хлестал, как я наших. Он в плечах-то пошире был, размах побольше имел и прикладывался основательно. В ентом смысле не скромничал. Так я всегда знал, что если получил — то за дело! Отец был груб, но справедлив. И мы все шестеро детей его уважали, и соседи все с уважением. А хоронили когда, вон сколько слов добрых произнесли. Да ты это и сама слышала.

Анастасия. Слышала. Правда, любили его. Ценили.

Фёдор. То-то!

Анастасия. Да… Да…

Фёдор. Ну и что там с посудой, Лизка? Помыла что ль?

Лиза. Помыла! Вода больно студеная. Я бы и раньше помыла, просто ждала, когда немного согреется.

Анастасия. А что же ты сразу на брата и на сестру? Так бы сразу и сказала. А то начала то, да потому…

Фёдор. А что вода холодная — так это ничего. Закаливать организм нужно. Как в реке бабы вещи всегда стирали? Вот там руки-то мёрзнут. А те, что у горных рек живут? Чуть не льдины иной раз рядом плавают. Ничего, шоркают тряпку об тряпку, куда деваться. Есть слово надо. Ты это слово во всей своей сути, дочка, пропиши и обращайся к нему почаще! Поняла?

Лиза. Поняла, папа. Постараюсь.

Фёдор. Всё. Порядок. Обедать будем сегодня или как?

Анастасия. Сейчас соберу на стол. Зови детей.

Фёдор. Яша! Катя? Давайте в дом! Обедать пора!

Лиза. КУШАТЬ!

Яша. Я здесь.

Фёдор. Давай, сынок, умывайся, садись за стол, обедать будем.

Яша. Я не голоден.

Анастасия. А что это ты не голоден? Овощей на огороде нахватался?

Катя. Нахватался. На чужом, причём. Я пока полола — видела, как они с Митькой через забор к бабе Наде прыгали.

Яша. Ух, Катька! Ну, погоди у меня. Я про тебя тоже расскажу.

Катя. А про меня нечего рассказывать, у меня совесть чиста!

Яша. Чиста?

Катя. Чиста!

Яша. А папиросы кто меня учил курить?

Катя. Ах, ты!

Фёдор. Ну вот, Насюнь, а ты говоришь, что я строг с ними. Вон как дела-то обстоят, пока папка на работе — расхолаживаются. Ладно, народ, после обеда встаём в шеренгу и заголяемся! Будем проводить разъяснительную работу. Наставления папка давать будет, да уму разуму учить.

Катя. Аааа!!

Яша. Аааа!

Лиза. Хи-хи…

Фёдор. Ты, Лиза, сильно-то не радуйся. Думаешь — самая младшая, так тебе поблажки будут? Лупить, так уж и быть, не стану пока, но после обеда посуду мыть снова тебе! В холодной воде и безо всяких разговоров!

Лиза. Аааа!

Фёдор. И во дворе бак из-под воды уже зацвёл. Его тоже вымыть надобно как следует. Тоже тебе.

Лиза. Аааа!

Катя. Хи-хи…

Яша. Хи-хи…

Фёдор. Яшка, ты воду с бака слил? Я тебе говорил утром.

Яша. Слил.

Фёдор. Вот и добре. А сейчас все за стол. Обедать будем. Ну что там с обедом? Долго ещё?

Анастасия. Да несу-несу.

Фёдор. Что там у нас? Капуста нынче? Понятно.

Яша. Пап? Я не хочу есть.

Фёдор. А я хочу? Я на эту капусту уже смотреть не могу.