Дудукин. О нет, какая ревность! Вот это идея, идея! Merci, мое сокровище! Как это: женский ум… женский ум?..
Миловзоров. Женский ум лучше всяких дум.
Дудукин. Вот что правда, то правда! И как это мне в голову не пришло, я, Петя, полагаю, что мы неблагодарны, что мало мы у женщин ручки целуем.
Входит Шмага в новом пальто и в шляпе на ухо. Раскланивается.
Коринкина, Миловзоров, Дудукин и Шмага.
Шмага (Дудукину). Меценату, просвещенному покровителю искусств и всяких художеств! Ну-ка, меценат, одолжите сигарочку!
Дудукин. Из каких тебе?
Шмага. Да уж я постоянно один сорт курю.
Дудукин. Какие же?
Шмага. Чужие.
Дудукин дает ему сигару, которую Шмага завертывает в бумажку и кладет в карман.
Это после, за завтраком.
Миловзоров. Шмага, ты не видал Незнамова? Будет он на репетиции?
Шмага. Кто ж его знает! Я не нянька его.
Коринкина. Вы, кажется, такие неразрывные были.
Шмага. Чего на свете не бывает. И мужья с женами расходятся, а не то что друзья.
Дудукин. Вот чудо-то! Какая кошка между вами пробежала?
Шмага (важно). В убеждениях не сошлись.
Коринкина. Вы не смешите! Ну какие у вас с Незнамовым убеждения?
Дудукин. В самом деле, Шмага, что-то я у тебя прежде убеждений не замечал.
Шмага. Напрасно; убеждения у меня есть твердые. Вчера у меня, сверх всякого ожидания, деньги завелись, так, бешеные набежали, с ветру.
Миловзоров. Да, видим, видим, что ты в обновке.
Шмага. Мое убеждение такое, что надо их непременно пропить поскорее. А вы говорите, что у меня нет убеждений. Чем это не убеждение? И я убеждал Гришку отправиться в трактир «Собрание веселых друзей». Но убеждения мои не подействовали.
Дудукин. Отказался? Неужели?
Коринкина. Да это он сказки рассказывает.
Шмага. И не только отказался, но оскорбил меня словесно и чуть-чуть не нанес оскорбления действием; немножко бог помиловал. Кончено! Гришка погиб для нашего общества!
Миловзоров. Для какого?
Шмага. Для «Собрания веселых друзей». Я потерял лучшего своего друга.
Дудукин. Да что с ним сделалось?
Шмага. Очень просто: нить в жизни потерял.
Миловзоров. Как это нить потерял? Какую нить?
Шмага. Ну, вот еще, какая нить! У всякого своя нить. Ты вот любовник и на сцене, и в жизни, ты свою нить и тянешь, и нам надо было свою тянуть.
Коринкина. В «Собрании веселых друзей»?
Шмага. Конечно. Как человек нить потерял, так пропал. Ему и по заведенному порядку следует в трактир идти, а он за философию. А от философии нападает на человека тоска, а хуже тоски ничего быть не может.
Дудукин. Незнамов – и за философию!.. странно.
Коринкина. Что его сглазили, что ли?
Шмага. Сглазили.
Коринкина. Кто же?
Шмага. Приезжая знаменитость.
Коринкина. Да ты врешь. Пошел вон!
Шмага. Нет, уж это верно.
Коринкина. Миловзоров, это надо принять к сведению.
Миловзоров. Примем.
Шмага. Кончено… Прощай, голубчик! Нить потерял.
Миловзоров. А ты не теряешь?
Шмага. Еще бы. Что мне за расчет! Вот я хочу к меценату обратиться с предложением услуг.
Дудукин. Благодарю. Каких услуг, мой друг?
Шмага. Я подозреваю, что у вас есть намерение угостить нас, первых сюжетов, завтраком; по этому случаю вы мне дадите денег; а уж я, так и быть, услужу вам, схожу куплю пирогов, колбаски, икорки и прочего.
Коринкина. Только, пожалуйста, не здесь.
Шмага. Ну, вот еще! Завтрак для первых сюжетов, так мы и пойдем туда, где первые сюжеты одеваются.
Миловзоров. Куда ж это?
Шмага. Наверх, на чердак, в общую, где статистам бороды наклеивают.
Дудукин. Услужи, услужи! Подожди немного на сцене, я только повидаюсь с Еленой Ивановной.
Миловзоров. Да коли увидишь Незнамова, так пошли его сюда.
Шмага (показывая на сцену). Да вон он!
Дудукин и Шмага уходят.
Коринкина (у двери). Незнамов, зайдите на минуту!
Незнамов входит.
Коринкина, Миловзоров и Незнамов.
Незнамов. Что вам угодно?
Миловзоров. Здравствуй, Гриша!
Незнамов. Здравствуй!
Коринкина. Что вы от нас бегаете?
Незнамов. От кого: «от нас»?
Коринкина. Ну, от меня.
Незнамов (окидывая ее глазами). Да я никогда при вас и не состоял. Этого счастия удостоен не был.
Коринкина. Кто ж виноват! Вы сами не хотели; вы такой нелюбезный. Не ждете ли вы, что женщины за вами будут сами ухаживать? Хоть это и бывает, да очень редко. Надо, чтоб вы сами…
Незнамов. Не могу. Я в эту должность не гожусь.
Коринкина. В какую?
Незнамов. Ни в пажи, ни в Амишки. Это вот уж их дело. (Указывая на Миловзорова.) Что же вам угодно от меня?
Коринкина. Ах, да ничего особенного; только не будьте таким букой, не удаляйтесь от нашего общества. Ну, что вам за компания Шмага!
Незнамов. Позвольте, позвольте! Шмагу не трогайте. Во-первых, он весел и остроумен, а вы все скучны; во-вторых, он хоть дрянь, но искренен: он себя за дрянь и выдает; а вы все, извините меня, фальшивы.
Коринкина. Ах, боже мой, я и не говорю, что мы святые; и у нас есть недостатки: и фальшь, и все, что вам угодно. Да простите нам их, как вы прощаете Шмаге; не судите нас строго!
Незнамов. Простите, не судите. Не хочу я ни судить, ни прощать вас; что я за судья! Я только сторонюсь от вас и буду сторониться, потому что вы сейчас же поставите меня в дураки и насмеетесь надо мной.
Коринкина. Ах, что вы, что вы!
Миловзоров. Ах, Гриша! Зачем такая недоверчивость, мамочка!
Незнамов. В два голоса принялись!
Коринкина. Вы такой милый и водитесь с Шмагой.
Незнамов. Милый? Давно ли? Что вы мне поете? Ведь вы меня не любите.
Коринкина. То есть… не любила.
Незнамов. А теперь полюбили?
Коринкина. Уж вы многого захотели! Разве так прямо спрашивают! (Смеется. ) При свидетелях я не признаюсь.
Незнамов. Ну, я как-нибудь вас без свидетелей поймаю.
Коринкина. Тогда другое дело.
Незнамов. Говорите ясней, говорите прямо! Что вам нужно?
Коринкина. Скажу, скажу… Только ведь я вас знаю, вы чудак и очень упрямый… Но на этот раз, пожалуйста, чтоб без отказу.
Миловзоров. Да, мамочка, уж сделай милость.
Незнамов. Да говорите!
Коринкина. Я не знаю, как и начать, уж очень боюсь вас. Вот видите ли, Нил Стратоныч звал нас сегодня на вечер.
Незнамов. Так что ж? Мне-то что за дело?
Коринкина. Нет, я боюсь, право, боюсь. Да уж рискну, была не была… Так вот: проводите меня к нему, останьтесь с нами весь вечер и отвезите меня домой! Да ну, решайтесь! Ах, какой тюлень!
Незнамов. Что такое вы выдумываете!
Коринкина. Ну, голубчик, ну, милый Незнамов.
Миловзоров. Да какой Незнамов! Просто Гриша.
Коринкина. Ну, Гриша! Милый, сделай для меня это удовольствие! (Обнимает и целует Незнамова.)
Незнамов. Что вы! Что вы! Это что еще за новости?
Коринкина. От души, голубчик, от души.
Незнамов. Ну, коли от души, так другое дело. А он-то? Ведь он у вас постоянный, бессменный…
Коринкина. Он другую даму провожает; да он уж и надоел мне.
Незнамов. Ну, что ж, извольте: я сегодня свободен. Только ведь там скучно.
Коринкина. Мы постараемся развлечь вас. Вот это мило! Вот за это душка! (Делает ручкой и уходит на сцену.)
Незнамов и Миловзоров.
Незнамов. Что это за комедия? Скажи, пожалуйста!
Миловзоров. Никакой комедии, мамочка, все очень просто.
Незнамов. Да зачем именно я ей понадобился? Разве она не могла взять кого-нибудь другого?
