Нина. Конечно, нарочно, чтобы ты из своих чибисовых фантазий вернулся в реальный мир. Ты представляешь, папочка, что такое растить чужого сына?
Олег. А что в этом страшного?
Нина. Ничего. Просто рядом с тобой поселится маленький зверек, который, вырастая, будет все больше напоминать своего отца: те же глаза, голос, руки, брови… Кстати, где отец?
Олег. Погиб.
Нина. Ну, конечно. Случайные отцы почему-то непременно гибнут… Знаешь, у насекомых самки после спаривания иногда съедают своих возлюбленных. Может быть, твоя жена его съела?
Олег. Фу! Что ты такое говоришь!
Нина. Я знаю, что говорю. И чем больше он будет походить на своего отца, тем смертельней будет ненавидеть тебя за то, что ты не его отец. А она, глядя на вас, измучится, выбирая между тобой и сыном, так похожим на мужчину, который был до тебя и которого она любила больше тебя… Ты уверен, что она сделает этот выбор в твою пользу?
Олег. Прекрати!
Нина. Запомни: среди бытовых преступлений на первом месте убийства отчимов…
Олег (истерично). Прекрати-и!
Нина. Хорошо, прекращаю. Знаешь, о чем я по-настоящему жалею?
Олег. О чем?
Нина. О том, что не родила ребенка. У тебя был бы сейчас свой, настоящий сын, который, вырастая, все больше и больше напоминал бы отца. Тебя! А я бы смотрела на вас и узнавала в нем — тебя, а в тебе — его. Наверное, это и есть женское счастье!
Олег. Почему же ты не родила?
Нина. Сама не знаю… Это все Лерка: брось его — он неудачник, брось его — он павлин без хвоста. А когда она узнала, что я залетела, все уши мне прожужжала: не смей рожать! Это тебя привяжет навсегда! Я теперь думаю: она просто мне завидовала…
Олег. Догадалась, наконец-то! Ладно, дело прошлое: она мне даже в любви объяснялась. Сама.
Нина. Вот гадина! Ты с ней спал?
Олег. Только один раз.
Нина. Когда я легла на аборт?
Олег. Да.
Нина. Какой же ты подлец!
Олег. Прости.
Нина. Простить? Никогда. Ты будешь за это чудовищно наказан!
Олег. Я, пожалуй, все-таки пойду. Паркинсон может что-нибудь не то подумать…
Нина. Лежать!
Гаснет свет. И зажигается в другом номере. Даша и Андрей рассматривают фотокарточку.
Андрей. А рот у него твой.
Даша. Зато глаза и волосы твои. И походка. Такая же вразвалочку, как у медвежонка.
Андрей. Ну почему ты мне ничего не сказала?
Даша. Сначала я страшно обиделась, что ты меня не разыскал. А потом я подумала: вот приду к тебе с Николашей. Прощу тебя. Мы станем жить вместе. И что он увидит? Отца, которым помыкает Волчатов? Кем вырастет мой сын? Этот бандит сломал тебя. Он сломал бы и нашего сына… Нет!
Андрей. Хочешь я расскажу, как познакомился с Волчатовым?
Даша. Да.
Андрей. Мне было пятнадцать. Мы дрались с пацанами из другого микрорайона. У них своя территория. У нас — своя. Заходить в чужие дворы нельзя. Покалечат! А я тогда в первый раз влюбился. В одноклассницу…
Даша. Она была красивая?
Андрей. Наверное. Я проводил ее домой и так замечтался, что пошел через чужой двор. Их было человек восемь. Убить бы, конечно, не убили, но изувечили бы… И тут появился Волчатов. В черной куртке. Он их даже не бил — сшибал одни ударом, как кегли. Потом поднял меня, улыбнулся и сказал: «Мужчина должен уметь драться!» И дал адрес спортшколы, где работал…
Даша. Почему ты мне об этом никогда не рассказывал?
Андрей. Не знаю. Сначала я мечтал стать чемпионом. Мне даже снилось, я стою на пьедестале, слушаю гимн и от гордости плачу. Я просыпался в слезах. Но потом, оказалось, у меня нечемпионский характер.
Даша. Это неправда!
Андрей. Это правда. И я решил стать тренером. Хорошим тренером. Кто-то ведь должен растить чемпионов. И Волчатов одобрил, даже помог мне поступить в институт. А потом, через несколько лет, пришел и сказал: нечего возиться с этими сопленышами, нужно настоящее дело делать. Он очень изменился после тюрьмы.
Даша. А за что его?
Андрей. Ни за что. Заступился за кого-то на улице и покалечил двух хулиганов. А в суде даже разбираться не стали. После этого он стал другим человеком. Он говорил, что уметь драться — это уметь жить!
Даша. Уметь жить — это совсем другое. Уметь жить — это значит быть в согласии с тем хорошим человеком, который внутри тебя. Понимаешь? Нельзя жить и все время чувствовать, как этот хороший человек говорит тебе: «Подлец! Вор!..» А потом он просто бросает тебя, и в душе поселяется мерзость, которая, когда ты совершаешь что-то доброе, твердит: «Дурак, ты не умеешь жить! Все вокруг воры и обманщики…» Это — смерть…
Андрей. Я всегда хотел вернуться в спортшколу, набрать хороших пацанов и научить их честно драться. Но я понимал, Волчатов не отпустит…
Даша. Волчатов умер. Или он уже внутри тебя?
Андрей. Нет.
Даша. Ты уверен?
Андрей. Да, уверен.
Даша. И ты готов жить бедно, но честно?
Андрей. Бедно? С тобой — готов! (Снимает трубку.) Господин Паркинсон, как там мой чемоданчик, цел? Хорошо. Когда придет такси — позвоните! (Вешает трубку.) Собирайся!
Даша. Куда?
Андрей. Домой.
Даша. А если я не хочу?
Андрей. Хочешь.
Даша. Да, хочу, хочу, хочу! Но мы должны сказать правду твоей жене. Нельзя начинать новую жизнь со лжи!
Андрей. А со скандала — можно? Такое начнется! Она считает себя вдовой. Вот и пусть считает… С ней лучше разговаривать через адвоката. Мне надо взять вещи.
Андрей встает, отпирает боковую дверь и входит в полутемный номер. Шарит.
Андрей. Где же мой чемодан!
Нина (в ужасе). Маршал Трухачевский!
Олег. Не может быть!
Нина. Он! Чемодан ищет!
Олег. Да ты что? (Ищет очки.) Погоди, я должен увидеть. Никогда не видел призраки!
Нина. Надо отдернуть штору — призраки боятся дневного света!
Нагишом вскакивает, отдергивает. В номере становится светло и очевидно.
Андрей (увидев их). Не понял…
Нина. Ты?
Андрей. Я.
Нина. Живой?
Андрей. Нет, вернулся с того света спросить, чем вы тут занимаетесь?
Олег снимает очки и прячется под одеялом.
Нина. Это трудно объяснить… Понимаешь, по радио передали… Я подумала… А тут Олег зашел… С соболезнованиями… Стал меня успокаивать…
Андрей. Успокоил?
Нина. Немного…
Андрей молча берет чемодан, оглядывается.
Андрей. Где мое подводное ружье?
Нина. Зачем?
Андрей. Сейчас узнаешь!
Нина. Убийца… Научился у Волчатова! Олег, он хочет тебя убить!
Олег (из-под одеяла). А по-моему, он хочет убить тебя.
Нина. Хорошо — он хочет убить нас. Тебе легче от этого? Надо кричать! Звать на помощь!
Олег, Нина (хором). Спасите! Убивают!
На крик вбегает Даша. Смотрит с удивлением.
Даша (мужу). Эх ты, а говорил, твой изменный фонд исчерпан.
Олег. Теперь уж точно исчерпан… Совершенно идиотская ситуация. Меня еще никогда не заставала жена. Ощущение, как будто украл в Макдоналдсе «Биг-мак», а тебя поймали…
Даша. Записать?
Олег. Я все тебе объясню.
Даша. Не надо. Я уезжаю.
Олег. Почему? Из-за нее? Подожди! Дело в том, что Нина — моя бывшая жена…
Андрей (находит ружье). Тогда другое дело!
Даша. Зачем же было притворяться? Я все поняла бы…
Олег. Я стеснялся. В общем, мы разговорились, вспомнили прошлое…
Даша. Я рада за вас.
Олег. Это больше не повторится! Я окончательно убедился, что ты лучшая женщина во всех смыслах!
Нина (придя в себя). Неужели? А сами-то вы, голубки, что в номере делали?
Андрей. Давай сейчас не будем…
Нина. Нет уж, давай сейчас!
Андрей. Я тороплюсь.
Даша. Погоди, Андрюша! Надо всегда говорить правду. Мы с Андреем любим друг друга.
