1976
Это вовсе не френч канкан,
не френч —
Вас решили в волшебный фонтан
увлечь,
– Все течет, изменяется, бьет —
не плачь!
– Кто в фонтане купается – тот
богач.
Что, приятель, в таком раздрызге,
Отупел, с нищетой смирясь!
Окунайся в черные брызги,
Окунайся в черную грязь!
Копошатся в ней, копошатся —
Наплевать, что мокрей мокриц, —
Все надеются оказаться
В золотом – как сказочный принц.
Не для всяких открыт фонтан —
о нет, —
А для всяких сегодня канкан —
балет.
Куплен этот фонтан с потрохами
весь,
Ну а брызги летят между вами здесь.
А ворота у входа в фонтан —
как пасть, —
Осторожнее: можно в капкан
попасть!
Если дыры в кармане – какой
расчет?!
Ты утонешь в фонтане – другой
всплывет.
1976
Живу я в лучшем из миров —
Не нужно хижины мне!
Земля – постель, а небо – кров,
Мне стены – лес, могила – ров, —
Мурашки по спине.
Мне славно жить в стране —
Во рву, на самом дне —
В приятной тишине.
Лучи палят – не надо дров, —
Любой – ко мне заходи!
Вот только жаль – не чинят кров,
А в этом лучшем из миров
Бывают и дожди.
Не веришь – заходи,
Садись и не зуди, —
Гляди не разбуди!
И все прекрасно – все по мне, —
Хвала богам от меня!
Еще есть дырка на ремне,
Я мог бы ездить на коне —
Да только нет коня.
Все беды – болтовня.
Я, струнами звеня,
Пою подряд три дня —
Послушайте меня!
1976
«ТУРАНДОТ, ИЛИ КОНГРЕСС ОБЕЛИТЕЛЕЙ»
Прохода нет от этих начитанных болванов:
Куда ни плюнь – доценту на шляпу попадешь, —
Позвать бы пару опытных шаманов-
ветеранов
И напустить на умников падеж!
Что за дела – не в моде благородство?
И вместо нас – нормальных, от сохи —
Теперь нахально рвутся в руководство
Те, кто умеют сочинять стихи.
На нашу власть – то плачу я, то ржу:
Что может дать она? – по носу даст вам!
Доверьте мне – я поруковожу
Запутавшимся нашим государством!
Кошмарный сон я видел: что без научных знаний
Не соблазнишь красоток – ни девочек, ни дам!
Но я и пару ломаных юаней,
будь я проклят,
За эти иксы-игреки не дам!
Недавно мы с одним до ветра вышли
И чуть потолковали у стены —
Так у него был полон рот кровищи,
И интегралов – полные штаны.
С такими далеко ли до беды —
Ведь из-за них мы с вами чахнем в смоге!
Отдайте мне ослабшие бразды —
Я натяну, не будь я Гогер-Могер!
И он нам будет нужен – придушенный очкарик:
Такое нам сварганит! – врагам наступит крах.
Пинг-понг один придумал: хрупкий шарик —
Орешек крепкий в опытных руках!
Искореним любые искривленья
Путем повальной чистки и мытья, —
А перевоспитанье-исправленье —
Без наших ловких рук – галиматья!
Я так решил – он мой, текущий век,
Хоть режьте меня, ешьте и вяжите, —
Я – Гогер-Могер, вольный человек, —
И вы меня, ребята, поддержите!
Не надо нам прироста – нам нужно уменьшенье:
Нам перенаселенье – как гиря на горбе, —
Все это зло идет от женя-шеня —
Ядреный корень, знаю по себе.
Свезем на свалки груды лишних знаний,
Метлой – по деревням и городам!
За тридцать штук серебряных юаней,
будь я проклят,
Я Ньютона с Конфуцием продам!
Я тоже не вахлак, не дурачок —
Цитаты знаю я от всех напастей, —
Могу устроить вам такой «скачок»! —
Как только доберусь до высшей власти.
И я устрою вам такой скачок! —
Когда я доберусь до высшей власти.
<Между 1974 и 1978>
Проскакали всю страну
Да пристали кони – буде
Я во синем во Дону
Намочил ладони, люди.
Кровушка спеклася
В сапоге от ран, —
Разрезай, Настасья,
Да бросай в бурьян!
Во какой вояка,
И «Георгий» – вот...
Но опять, однако,
Атаман зовет.
Хватит брюхо набивать!
Бают, да и сам я бачу,
Что спешит из рвани рать
Волю забирать казачью.
Снова кровь прольется?
Вот такая суть:
Воли из колодца
Им не зачерпнуть!
Плачут бабы звонко.
Ну, чего ревем!
Волюшка, Настенка, —
Это ты да дом.
Вновь скакали по степу
Разом все под атаманом —
То конями на толпу,
То веревкой, то наганом.
Сколько кровь ни льется,
Пресный все лиман.
Нет, хочу – с колодца, —
Слышь-ка, атаман!
Знаю, легче пьется
На тугой карман,
Хорошо живется —
Если атаман.
Есть у атамана зуй,
Ну а под зуём – кобыла...
Нет уж, Настенька, разуй,
Да часок чтоб тихо было!
«Зуй, где речь геройска
Против басурман?
Как тебе без войска?» —
«Худо, атаман!»
А ведерко бьется
Вольно, вкривь и вкось.
Хлопцы, хлопцы, хлопцы, —
Выудил небось!
Справная обновка —
Век ее постыль:
Это не винтовка —
Это мой костыль!
1980
Из класса в класс мы вверх пойдем, как по ступеням,
И самым главным будет здесь рабочий класс,
И первым долгом мы, естественно, отменим
Эксплуатацию учителями нас.
Да здравствует новая школа!
Учитель уронит, а ты подними!
Здесь дети обоего пола
Огромными станут людьми!
Мы строим школу, чтобы грызть науку дерзко,
Мы все разрушим изнутри и оживим,
Мы серость выбелим и выскоблим до блеска,
Все теневое перекроем световым!
Так взрасти же нам школу, строитель, —
Для душ наших детских теплицу, парник, —
Где учатся – все, где учитель —
Сам в чем-то еще ученик!
1980
«Человек должен мыслить...»
Человек должен мыслить. Между прочим, это и отличает его от животного. Еще человека отличает то, что он изъясняется при помощи языка, носит одежду и посещает футбольные состязания. Если он всего этого не делает, тогда он лишь наполовину человек. Нет, на одну восьмую. А на остальные семь восьмых он – только человекообразен.
Итак! Человек должен мыслить. Хотя бы иногда. Что было бы, если бы мысль не посещала его! Вернее, чего бы не было! «Тихого Дона», «Войны и мира», спутников, атомного ледохода и, наконец, – к чему скромность! – не было бы этих вдохновенных строк, которые вы читаете.
<конец 50-х>
Если вам предложат играть в шахматы – никогда не говорите: «Не умею». Скажите: «Умею, но не хочу». Теперь-то я знаю это золотое правило. Но тогда!..
Когда он подошел ко мне, я сидел в парке и мирно читал газету. В глазах у него была тоска, а под мышкой – шахматная доска.
– Сыграем? – спрашивает он неуверенно, заранее предполагая отрицательный ответ.
