пискнула, понимая, что совершила чудовищную ошибку. — Я растерялась… Ему было больно! — Ком ужаса вновь подкатил к горлу, вспоминая взгляд Саввы, переполненный страданием и агонией. — Я автоматически… Не сообразила. Боже, какая же я — дура!
— Кем вам приходилась жертва? — следователю явно не до моих сокрушений.
— Друг, коллега.
— Отношения более тесного плана были между вами? Интрижка?
— Я ему нравилась, но я замужем.
— Муж знал? — тут же уцепился Ярослав.
— Вся работа знала, и Гера — не исключение.
— Полное имя вашего супруга можно? — Назвала. — И ваш муж не против ваших походов к предполагаемому конкуренту домой?
— Мы на стадии бракоразводного процесса.
— Какова причина?
— Измена со стороны мужа, — отчеканила уверенно.
— Вы провоцировали супруга своей дружбой с убитым?
— Нет. Думаю, что нет.
— Между вашим супругом и жертвой были стычки? — Новый вопрос, и я начала понимать к чему следователь ведёт.
— Гера сам по себе довольно импульсивен.
— Вы знаете где был ваш муж на момент убийства?
— Он уехал выполнять моё поручение по работе, — возмущенно сдвинула брови. — К чему вы клоните?
— Ни к чему. Я ищу мотивы для убийства простого кондитера. Лично у вас мотива пока не нахожу…
— Зато есть у моего мужа, да? Бред! Гера был у заказчицы, и это всё вы можете проверить, — сердито посмотрела на мужчину.
— Безусловно, проверим, — следователь невозмутимо смотрел на меня. — Скажите, у Саввы были отношения с другими девушками? Я имею в виду продолжительные.
— Вроде того. Не уверена. Он многим девушкам нравился.
— Ясно. Что ж на этом пока, спасибо. В связи с Вашим положением, отправлю вас в одиночную камеру. Соседки-бандитки, думаю, не пойдут Вам на пользу.
— Спасибо, — проронила удручённо отчего мужчина удивленно улыбнулся.
— Меня впервые благодарят за камеру.
Я измученно смотрела на него. Улыбка с лица Ярослава виновато пропала и вдруг, изъяв из-за пазухи свой сотовый, протянул аппарат мне.
— Когда прокурор разрешит вам звонок, то он будет только один, — пояснил следователь.
Благодарно дрогнула уголком рта, словив на губах слезинки, которые вновь дорожками бежали по щекам…
В одиночке горели тусклые лампы. Пахло сыростью. Звуки шагов эхом распространялись по стенам. Холод гулял по телу, пробирая до кости. Голоса сокамерников невольно сжимали меня в комок.
— Глянь-ка, какая сладенькая, — гнусавый голос мужика.
— Аха-ха, давайте её ко мне! Иди, к папочке, цыпа, я тебя обогрею, — громила сбоку максимально высунул руку и едва не схватил меня за бедро.
Истерично вскрикнула, отскочив.
— Руки приструни, Хлебала! — рявкнул на него один из конвоиров. — Точно, блядь, узлом завяжу.
Второй конвойный открыл камеру и втолкнул внутрь. Ключи, закрывая замок, отгремели, как приговор, стуча о прутья решётки.
Судорожно вдыхая и выдыхая, взобралась на нары. Вжалась в самый угол, обняла себя руками, окончательно поняв, что это всё только начало моего кошмара.
Я не знаю, сколько прошло времени, потому что здесь оно просто замерло, материализуясь в вечную пустоту без смысла, надежды и веры. Уже не обращала внимания на голоса и смешки других заключенных, звуки замков, лязг решёток. Мне просто хотелось закрыть глаза и открыть их в другой реальности. Там, где буду я, мои родные и все друзья. Где Савва будет жив, снова будет смотреть на меня своими зелёными глазами и робко вздыхать, надеясь на взаимность. Если бы я сказала ему тогда "да"? Он бы был сейчас со мной?! Я бы не позволила ему открыть дверь и впустить убийцу. Господи, сколько этих "было бы"! Но теперь его нет! Я больше его никогда не увижу! Не услышу звук его голоса. А я столько ему не сказала…
— Вика? — другой голос вырвал из прострации и, зарыдав вслух, бросилась мужу в объятия, сквозь прутья решётки. — Боже… Как же? — Осыпал лицо поцелуями и прижимал к себе.
— Вытащи меня! — взмолила я, судорожно цепляясь в его руки и одежду. — Забери меня отсюда! Умоляю, Гера… Это не я, не я его…
— Конечно не ты… Я верю тебе, верю… Всё, родная, успокойся! — гладил по лицу, вытирая дорожки слёз. — Тоха, говорит сейчас со следователем и прокурором. Он всё сделает… Ты здесь не останешься. Деньги не проблема. Потерпи, моя хорошая. Я заберу тебя отсюда, — вновь целовал. — Мы найдём ублюдка. Вадим нам поможет. Не переживай, главное. Думай о малыше, — тёплая успокаивающая ладонь легла на живот. — Я люблю тебя… Люблю. Всё будет хорошо. Обещаю…
Я уже не помнила обид. Мне просто было очень страшно, а появление мужа вселило вновь надежду. По части решения юридических и финансовых проблем он был профи и имел хороший оплот в виде друзей и знакомых.
Я обняла его и тихонько заскулила, принимая заботу и молясь, чтобы мужчина остался прав и сейчас, в этом жутком деле.
ЯРОСЛАВ
Рука который день ныла. Опять непогода! Я привык игнорировать её из-за давней травмы, но когда, она начинала изводить болью был не против отсечь с корнем. Вот и сегодня, стоя в квартире неизвестного бедолаги с ножевым ранением в грудь, постоянно потирал предплечье.
— Бытовуха? — посмотрел на судмедэксперта Жеку Сазонова, который аккуратно упаковал орудие убийства в прозрачный пакет.
— С виду — да. Соседка открыла подозреваемой подъезд.
— Потому что жертва не пожелала открыть дверь? Или просто девушке открыла соседка, выходя из подъезда? Случайность?! Допросите ещё раз соседку, — посмотрел на одного из оперативников. — Сколько времени прошло между приходом подозреваемой и приездом ППС?
— Минут пять, — ответил опер. — В коридоре брошена сумочка задержанной и пакет из местной аптеки.
— Прикрепите к делу. Уважаемые понятые пусть поприсутствуют при досмотре. От кого поступил вызов?
— Аноним. Сообщил о трупе и адрес.
— Отследили звонок?
— Да. Звонили с телефона жертвы, — Женька оскалился.
— То есть наша подозреваемая убила его, потом позвонила в ментовку, а после решила остаться? Бредово. Где сам аппарат?
— Пока ищем, но у задержанной его не было. Либо девчонка его быстро уничтожила, либо звонила не она.
— Ясно, третий фигурант наклевывается, — потёр затылок и присел на корточки возле трупа. — Жека, тебе не кажется, что лицо у парня слишком заострённое?
— Не кажется. Он умирал несколько минут, если судить по этим точечным кровоизлияниям на слизистых глаз, — Женя оттянул мертвецу нижнее веко вниз. — А так же никаких следов рефлекторных испражнений перед смертью. Даже не обмочился.
— Возьми кровь на токсикологию, — велел я, поднимаясь. — Ещё есть биоматериал?
— Длинный тёмный волос в постели убитого. Схож по структуре с волосами подозреваемой. Откатаем все найденные пальчики и сверим с пальчиками на ноже.
Взял пакет с вещдоком в руку. Осмотрел кухню. В красивой подставке для ножей, как раз отсутствовал один из них.
— Ладно,
