Пьер Корнель - Театр французского классицизма

Без вашей помощи придется им сражаться:
Едва окажете услугу одному,
Другие ревностью начнут пылать к нему.

Ты прав, они меня интересуют мало.
А ревность возбуждать одной любви пристало…
Ах, сударь, я прошу прощения у вас
За то, что ваш приход заметил лишь сейчас.
Но на лице у вас лежат заботы тени.
Скажите, кто ваш враг, — убью в одно мгновенье.

По божьей милости нет у меня врагов.

По милости моей их всех зарыли в ров.

Я до сих пор не знал про эту вашу милость.

Едва симпатия моя к вам проявилась,
Как обуял их страх и померли они.

Я вот что вам скажу: приятно в наши дни
Увидеть эту длань столь мирной и спокойной.
А между тем вокруг не утихают войны.
Как? Чтобы звание героя заслужить,
Баклуши надо бить и беззаботно жить?
Здесь стали говорить, что будто не по праву
Себе военную вы приписали славу.

Жить в мире, черт возьми? Я сам себя кляну.
Но как уехать мне, коль я теперь в плену?
Меня прекрасная пленила Изабелла,
Обезоружила и сердцем завладела.

Ну, если это так, плен не опасен ваш.
Спокойно можете садиться в экипаж:
Ее вам не видать… Так уезжайте смело.

Ну что вы! Я хочу, чтобы она надела
Корону на себя…

Довольно! Только раз
Способен рассмешить нелепый ваш рассказ:
Невыносим он, многократно повторенный.
Другим раздаривайте царства и короны.
А здесь появитесь, то встрече быть иной…

Да он сошел с ума! Так говорить со мной!
Несчастный! Сам султан с отрядами своими
Трепещет и бежит, мое услышав имя.
Да раздавить тебя могу я в миг один!

Есть слуги у меня, и я их господин.
Они ни воевать, ни хвастать не умеют,
Но верно служат мне и кулаки имеют.

Скажи ему, кто я! Что совершил, скажи!

Могли бы обойтись без хвастовства и лжи.
Прощайте. Мне пора. Хоть не враги мы с вами.
Нрав у меня горяч, а слуги с кулаками.

О, уважение к возлюбленной моей!
Тобою скован я, и ты меня сильней.
Будь сто соперников, а не родитель девы,
Они бы не ушли от праведного гнева.
Пособник дьявола, сын ада, злобный дух,
Старик чудовищный, чья речь терзает слух!
Кого ты гнал сейчас? Кому грозил расправой?
Подумать страшно: мне, увенчанному славой.

Покуда нет его, легко проникнуть в дом.

Зачем?

Увидев дочь, отца мы проведем.

Какой-нибудь слуга там надерзить мне может.

Любого наглеца ваш грозный меч уложит.

Но искры сыплются, когда разит мой меч,
Они в один момент способны дом поджечь,
А пламя все пожрет: и балки, и распорки,
Пороги, плинтусы, полы, дверные створки,
Перегородки, перекладины, коньки,
Стропила, рейки, перемычки, потолки,
Засовы, плиты, подоконники, гардины,
Цемент, подсвечники, стекло, горшки, картины,
Подвалы, лестницы, прихожие, ковры,
Матрасы, комнаты, чуланы и дворы…
Сам посуди: разгром! И в доме Изабеллы!
Боюсь, чтобы она ко мне не охладела.
Поговори с ней ты: я, видишь, не могу.
А надерзит слуга — сам покарай слугу.

Но это риск…

Прощай. Дверь открывает кто-то.
Внушать лакеям страх теперь твоя забота.

Чтоб испугать его, достаточно листка,
Мелькнувшей тени, дуновенья ветерка;
Всегда настороже, всегда готов дать тягу:
Страх перед взбучкою бросает в дрожь беднягу.
А… Лиза, вот и ты! Открыла дверь — и вдруг
Вселила в сердце благородное испуг:
Смотри, как убежал великий наш воитель,
Гроза всех королей, всех женщин покоритель.

Должно быть, этот страх ему внушил мой вид;
Есть лица, что влекут, мое лицо — страшит.

Страшит одних глупцов, а умных привлекает.
Как мало лиц таких в людской толпе мелькает!
Как много есть причин, чтобы тебя любить!
С тобою никого я не могу сравнить.
Умна, насмешлива, покладистого нрава,
Прелестно сложена, и я не знаю, право,
Чьи губы так свежи, чей взгляд волнует так.
Кто тут не влюбится? Слепец или дурак!

Так вы находите, что я похорошела?
Взгляните: Лиза я, отнюдь не Изабелла.

Что делать, если два предмета у любви:
Ее приданое и прелести твои?

Придется выбирать — иначе не бывает.
Ее приданое вас больше привлекает.

Хотя преследую я эту цель, но ты
С не меньшей силою влечешь мои мечты.
У брака и любви различные стремленья:
Брак ищет выгоды, любовь — расположенья.
Так что же делать нам? Я беден, ты бедна.
Две бедности сложить? Две больше, чем одна.
И сколько б радости любовь ни обещала,
Она двум беднякам ее отмерит мало.
Вот и приходится богатство мне искать.
Но грустью тайною охвачен я опять,
С тобою встретившись, и снова вздох невольный
Не в силах подавить: обидно мне и больно,
Что страсть моя должна рассудку уступить.
О как бы я любил, когда бы мог любить
Того, кого хочу, кто мил мне в самом деле.

Как были б вы умны, когда б молчать умели!
Благоразумие с любовью пополам
Могли б вы приберечь для благородных дам.
Вот счастье выпало! Поклонник мой боится,
Что будет худо мне, и потому стремится
В брак выгодный вступить, и говорит мне вслед:
«Зачем тебе нести груз наших общих бед?»
Вовек мне не забыть участливость такую.
Но вам пора идти, зря с вами я толкую.

Насколько же с тобой счастливей был бы я!

Вас в комнате своей хозяйка ждет моя.

Меня ты гонишь?

Нет! Но вас влечет дорога,
Где будет радости отмерено вам много.

Ты и отталкивая можешь покорять.

Зачем вам время драгоценное терять?
Идите же!

Но знай, что если я с другою…

То это потому, что вы моей судьбою
Обеспокоены. Я верно поняла?