Шумно, обсуждая концерт, входят Евгения Петровна, отец Михаил, Фаликова с цветами, Федя. Впереди Черметов с огромным букетом цветов.
Евгения Петровна. Какой концерт! Спасибо, Витенька!
Федя. Пчелка моя, я твой трутень! Тьфу!
Анна (виснет на Чермете). Вить, а правда мы с тобой на сцене хорошо смотрелись? Все потом интересовались, спрашивали: кто я тебе?
Черметов. Им же ясно сказали: соратница.
Анна. А как я выглядела в короне? (Прикладывает корону к прическе.)
Федя. Как принцесса Диана. После катастрофы…
Анна. Я тебя убью, стихоплет несчастный!
Борис (снимая их на камеру). А что, босс? Сильный предвыборный ход: одноклассники – король чугуна и королева красоты – находят друг друга через двадцать лет! Делаем ролик для телевидения…
Черметов. Где Светлана?
Борис. Там…
Черметов. Позови! Быстро!
Борис зовет. Из комнаты выходят Светлана и Ольга. Отец Михаил переводит взгляд с Ольги на Ванечку и Черметова.
Евгения Петровна. Девочки, что с вами?
Светлана (смотрит в глаза Черметову). Все хорошо! Все хорошо…
Евгения Петровна. Оленька! Что стряслось?
Ольга. Ничего. 425-я серия «Санта-Барбары». (Не отрываясь, глядит на Черметова.)
Евгения Петровна перехватывает ее взгляд.
Евгения Петровна. Витенька, что случилось? Ты хоть объясни!
Черметов (радостно). Случилось! Стряслось! Сейчас Светлана все вам объяснит. Говори! (Весело.) Соврешь – умрешь!
Все с недоумением смотрят на Светлану. Она молчит.
Ольга. Мама, ну! Подлежащее… Сказуемое…
Светлана (через силу). Я давно должна была это сказать. Я скрывала. Я думала, так будет лучше для всех. Я ошибалась… Но теперь я поняла и я хочу, чтобы все знали… Мой муж… бывший… Павел… не отец Ольге…
Федя. Как же это так, белоснежная ты наша?
Анна (сделав характерный жест). Ес-с! Так я и знала!
Евгения Петровна (опускаясь на стул). А кто же отец?
Светлана. Оля… моя Оля – дочь Ванечки. Моего любимого, единственного Ванечки!
Ольга (визжит). Мама, ты что, с мозгами поссорилась?!
Светлана. Замолчи! (С плачем опускается на колени перед Костромитиным, на его лице – выражение ужаса.) Прости меня, Ванечка… Прости! Знаешь, как трудно было с этим жить! Но теперь всё, всё… (Плачет.)
Евгения Петровна. Господи! Услышал! Мишенька, Он услышал! (Целует руки священнику.)
Тот удивленно смотрит на Светлану.
Отец Михаил. Вот вам и чудо Господне!
Черметов. Это не чудо, а вранье!
Светлана. Это правда!
Черметов. Но ты же сама…
Светлана. Я тебе лгала. Из-за денег…
Борис. Евгения Петровна, требуйте генетическую экспертизу! У нас в Австралии…
Евгения Петровна. Да зачем же, Боренька, экспертиза-то? Я и без экспертизы от счастья сердца не чую! Внученька, внученька… (Обнимает, целует растерянную Ольгу, которая все время озирается то на мать, то на Черметова.)
Черметов. Да, срочно нужна экспертиза! Я сейчас позвоню начальнику Облздрава! (Выхватывает телефон.) Ольга не его дочь!
Евгения Петровна. А чья же еще, Витенька?
Отец Михаил. Не надо, Чермет, звонить! Я про это давно уже знаю.
Черметов. Ты? А почему молчал?
Отец Михаил. Тайна исповеди. Слышал про такую? (Подходит к Костромитину.) Ванечка, посмотри, это твоя дочь! Оленька, подойди к отцу!
Анна. Ну просто как две капли!
Ольга медленно, неуверенно, оглядываясь на Черметова, подходит к неподвижному Костромитину.
Евгения Петровна. Внучка, поцелуй папу!
Ольга качает головой и медленно пятится.
Федя. Ванька, очнись, у тебя дочь! Понимаешь ты, дочь! Сейчас. Ага! Вот…
В последний бой шагнул ты смело… э-э-э…
Судьбу не в силах превозмочь.
Но вдалеке… э-э-э… родное тело
Уже вынашивало дочь!
Ну, как?
Ольга. Пафосно!
Светлана. «Тело вынашивало…» – плохо.
Федя. Ну тебя! Сразу видно: учительница! Лучше налей! Счастье надо запить.
Борис (снимает на камеру). Какой информационный повод! Недвижный герой через двадцать лет обретает свою дочь. А ты им, босс, что-нибудь даришь к этому событию. Новую инвалидную, допустим, коляску… А? Делаем ролик для телевидения!
Черметов. Пошел вон, дурак! Ты уволен!
Борис (в отчаянии). За что?
Раздается звонок в дверь. Евгения Петровна открывает. Входят майор Окопов и рядовой в сопровождении двух телохранителей.
Окопов. Виноват. Все разъяснилось. Теперь как положено… Боец!
Солдат бережно передает телохранителям красивую коробку, которая вдвое больше прежней. Те с предосторожностями распаковывают и достают оттуда протез ноги.
Черметов (угрожающе). Что это?
Окопов. То, что доктор прописал! Протез правой ноги. Новейшая модель. Титановый каркас. Сенсорное управление. Современные крепления. Голландия. Распишитесь в получении! (Отдает Евгении Петровне накладную. Идет с ногой к Ванечке.)
Окопов (подойдя к Ванечке). А ну, герой, примерь! Зачем молчишь, воин?
Ольга (дотронувшись до протеза). Готика!
Евгения Петровна (потрясая бумажкой). Вы что – издеваетесь?
Борис (снимая на камеру). Дикая страна!
Ванечка неподвижен. Окопов, начиная догадываться о своей новой невольной оплошности, с опаской озирается, пятится. Черметов взвывает по-волчьи.
Черметов. Я тебе сейчас распишусь! (Телохранителям.) Дайте сюда протез!
Окопов. Прибор казенный…
Анна. Не давайте ему ногу! Он возбужден после митинга!
Один телохранитель хочет выполнить приказ шефа. Второй, указывая на нервное состояние начальства, препятствует. Все это – жестами.
Черметов. Уво-олю! (Вырывает протез у телохранителей.)
Федя. Ну, теперь будет настоящий фейерверк!
Отец Михаил. Витя, не «порождай чад беззакония»!
Черметов. Породил. Убью-ю! (Бросается на Окопова.)
Рядовой в ужасе падает на землю, накрывшись коробкой. Черметов бьет майора протезом.
Окопов (закрываясь руками). Отставить! Голландия! Титановый каркас…
Светлана (охранникам). А вы что стоите! Он же покалечит!
Евгения Петровна. Охрана! Вяжите эксплуататора!
Охранники, обменявшись знаками, кидаются на шефа. Потасовка.
Черметов. А-а… Восстали!
Анна. Витя, не надо! Умоляю! У нас выборы! Рейтинг! Липа, выключи камеру, гад!
Борис (продолжая снимать). Я уволен, королева!
Черметов сражается с Окоповым и телохранителями. Анна вырывает камеру у Липовецкого и бросается на помощь кандидату в мэры. Феде, тоже попытавшемуся вмешаться, хорошенько достается.
Ольга. Реально живут!
Федя (утираясь). Как у нас в бомжатнике…
Светлана. Чермет! Господи, зачем? Миша, останови его! Что он делает!?
Отец Михаил (разводя руками). Гневается на кошек…
Во время драки все как-то забыли о Ванечке. От крика и грохота борьбы на его лице, повернутом к зрителю, сменяются одно за другим выражения безмолвного недоумения, отчаянья, ужаса… И вдруг он начинает хохотать. Все громче и громче. Его тело, ранее неподвижное, сотрясается в коляске. Услышав странный звук, все прекращают потасовку, оборачиваются на содрогающегося героя и застывают, точно каменея. А он все хохочет…
Занавес.
