Кистяковъ (вслѣдъ Леману). Ты не слишкомъ увлекайся купаньемъ: надо проводить великолѣпнаго Вильгельма честь честью…
Франческо. Конъ уна помпа.
Леманъ. Ладно!..
Джулія и рыбакъ входятъ съ бульвара.
Джyлія – она очень похудѣла, поблѣднѣла и похорошѣла. Хорошо. Скажи хозяину, что я хоть завтра же приду на работу. Впрочемъ, послѣ сьесты, я сама зайду къ нему, тогда и условіе напишемъ…
Рыбакъ кивнулъ головою и уходитъ.
Джyлія. Какая пустыня! Словно всѣ мертвые!.. И какая тоска!..
Идетъ на молъ, садится на одну изъ якорныхъ тумбъ.
Сьеста уже къ концу. На нѣкоторыхъ судахъ проснулись матросы. На рынкѣ открылись двѣ-три лавчонки. Нѣсколько горожанокъ проходятъ мимо бульвара и съ бульвара, по направленію къ рынку. Замѣтивъ Джулію, онѣ перешептываются, пересмеиваются. Нѣкоторыя смотрятъ на нее съ презрительнымъ вызовомъ, другія чопорно проходятъ мимо, дѣлая видъ, будто ее не узнаютъ. Когда проходить первая группа, Джулія сдѣлала было движеніе къ нимъ навстрѣчу, но, замѣтивъ враждебное настроеніе женщинъ, остается y своей тумбы, съ гордо сложенными на груди руками, неподвижная, какъ статуя, смѣло встрѣчая недружелюбные и насмѣшливые взоры. Когда все прошли:
Узнать не хотятъ… вотъ какъ!.. Ну, что же? того и стою… Пускай!
Садится на молъ, свѣсивъ ноги къ морю.
Альберто почти выбѣгаетъ со стороны рынка, онъ запыхался, дышетъ тяжело. Увидавъ Джулію, остановился и не рѣшается заговоритъ.
Джyлія (обернулась). А, это ты…
Альберто. Здравствуй, Джулія.
Джулія молча киваетъ головой.
Мнѣ только-что сказали, что ты пріѣхала. Я бросилъ работу и побѣжалъ искать тебя по городу.
Джyлія молчитъ, небрежно играя пальцами по камню.
Альберто. Тебѣ непріятно меня видѣть?
Джулія. Нѣтъ, ничего… все равно.
Молчаніе.
Джyлія. Ты все еще y Черри?
Альберто. Все y Черри.
Джyлія. Значить, опять будемъ вмѣстѣ.
Альберто. Вотъ и прекрасно, Джулія.
Джyлія. Что этотъ графчикъ изъ Вѣны, все еще здѣсь?
Альберто. Что тебѣ до него, Джулія?
Молчаніе.
Джyлія. Что же ты не спросишь, гдѣ я была?
Альберто. Не спрашиваю, потому что… гдѣ бы ты ни была, Джулія, я рѣшилъ забыть и простить.
Джyлія. Забыть и простить… вотъ какъ! Помнится, я не просила y тебя прощенія.
Альберто. Джулія!..
Джyлія. Тебѣ нечего прощать. Ты, конечно, какъ всѣ, воображаешь, будто я жила съ художникомъ? Успокойся: этого не было. Вы правы въ одномъ: я уѣхала съ тѣмъ, чтобы такъ было. Чтобы стать его женою. Не женою, такъ любовницею… горничною его любовницы, судомойкою, собакою, только бы съ нимъ!..
Альберто. О, Боже мой!..
Джyлія. Ну… онъ убѣжалъ отъ меня: честенъ очень. «Не люблю – и не погублю». Ха-ха-ха! рыцарь! Что говорить, благородно! Спасибо.
Альберто. О, да! спасибо ему, спасибо, Джулія!
Джулія. Убѣжалъ, какъ отъ врага. Ха-ха-ха! Ихъ, должно быть, изъ снѣга дѣлаютъ, этихъ русскихъ великановъ. Просилъ меня вернуться сюда, къ Черри. Что же? Я послушалась, вотъ она, здѣсь. Только на прощанье сказала ему, что онъ раскается, потому что я отомщу ему – онъ не ожидаетъ, какъ.
Альберто. Что ты затѣяла, Джулія?
Джyлія (съ рѣзкимъ смѣхомъ). А вотъ ты увидишь… ты, да, именно ты это увидишь.
Альберто. Я тебя, Джулія, не понимаю.
Джyлія. И не надо. Когда время придетъ, поймешь.
Альберто. Джулія! Я знаю: ты вернулась такою же чистою, какъ уѣхала. Зачѣмъ же это отчаяніе? зачѣмъ думать о мести? Ты знаешь, какъ я тебя люблю. Вотъ тебѣ моя рука. Прими ее и, чортъ возьми, поставимъ крестъ на всемъ прошломъ.
Джyлія (мрачно). Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ, Альберто. Женою твоею я не буду. Я видѣла свѣтъ за это время и многое узнала. Во мнѣ есть сила, которой я сама не понимала раньше. А если бы и понимала, такъ не дала бы ей воли.
Альберто. Значить, это что-нибудь нехорошее?
Джyлія. Художникъ могъ снасти меня. Я была бы сыта его любовью. Я бы ничего больше не спросила отъ жизни. Но теперь, если мнѣ не далось немногое, чего я искала, я возьму себѣ все, чѣмъ веселятся и утѣшаются люди.
Альберто. Вотъ какъ!..
Джyлія. Ты говоришь, вѣнскій графчикъ все еще здѣсь? и съ этой своей крашеной француженкой? Наканунѣ: какъ мнѣ уѣхать, онъ шепталъ мнѣ, что одно мое слово, и онъ пошлетъ француженку къ чорту.
Альберто. Вотъ что! вотъ что!..
Джyлія. У меня будутъ брилліанты, и я буду пить шампанское за завтракомъ. Я заведу себѣ мальчишку-негра, чтобы носить за мною зонтикъ и плащъ.
Альберто. Все дастъ графчикъ?
Джyлія. Онъ или другіе. Я красавица. Если меня не любить тотъ, кого я хочу, пусть любитъ меня, кто заплатить.
Альберто. Такъ, такъ. Только этого не будетъ.
Джyлія. Ты помѣшаешь?
Альберто. Да, я.
Джyлія. Попробуй.
Альберто. Ты думаешь, мнѣ легко было пережить стыдъ твоего бѣгства, когда всякій говорилъ о тебѣ самыя подлыя слова, самыя скверныя сплетни? Я укротилъ свое бѣшенство, я примирился со своимъ позоромъ, я принесъ тебѣ ту же любовь, что и прежде. А ты хочешь надругаться надъ собою? надо мною? Нѣтъ. Не удастся. Честь художника спасла тебя отъ одного стыда, А моя любовь спасетъ отъ другого.
Джyлія (въ гордой и дерзкой позѣ, руки въ бедра). Что я не буду твоею женою, я готова повторить тысячу разъ.
Альберто (тихо и спокойно). Тогда…
Джулія. Дуракъ, чего ты хочешь? Жены, y которой мысли будутъ всегда полны другимъ человѣкомъ, которая, если тебѣ удастся поцѣловать ее, нарочно закроетъ глаза, чтобы думать, что цѣлуетъ тотъ, другой!
Альберто. Мое это дѣло. Если я иду на такую муку, не тебѣ меня отговаривать.
Джyлія. Ты идешь, да мнѣ-то не охота. Однако, довольно, прощай, меня ждетъ старый Черри.
Смотритъ на часы, вынувъ ихъ изъ-за кушака.
Альберто. Это часы художника? Зачѣмъ они y тебя?
Джyлія. Онъ подарилъ мнѣ ихъ, когда уѣзжалъ изъ Віареджіо.
Альберто (грубо). За что?
Джyлія. Ты сейчасъ подумалъ подлость. Я никогда не прощу тебѣ этого вопроса. А еще хвалишься, что вѣришь мнѣ, что забылъ и простилъ… Эта вещь – самое дорогое, что есть и будетъ y меня въ жизни… Смотри: вотъ, вотъ, вотъ…
Трижды цѣлуетъ часы и прячетъ ихъ за кушакъ.
Альберто (хриплымъ крикомъ). А!..
Схватился за голову, но вдругъ, опомнившись и овладѣвъ съ собою, опустилъ руки и закинулъ ихъ за спину.
Джyлія. Прощай!
Альберто (все съ руками за спиною, заслонилъ ей дорогу). Не уйдешь ты…
Джyлія. Зачѣмъ? Мнѣ нечего больше сказать тебѣ.
Альберто. Нечего?
Джyлія. Да. Если ужъ мнѣ суждено достаться нелюбимому человѣку, такъ мнѣ нуженъ кто-нибудь и побогаче, и познатнѣе простого матроса… Пусти меня, Черри ждетъ, – будетъ сердится.
Молчаніе.
Альберто (кротко). Иди.
Отступаетъ. Когда Джулія проходить мимо Альберто, онъ быстро бьетъ ее ножемъ въ спину. Джулія, поднявъ обѣ руки надъ головой, одно мгновеніе судорожно ловитъ пальцами воздухъ, – потомъ, безъ крика, безъ стона, падаетъ ничкомъ. Альберто надъ тѣломъ Джуліи. Изъ глубины бѣгутъ къ нему рыбаки, съ рынка народъ, торговки.
Джулія, красавица Джулія
Зарѣзалъ! Ахъ, бѣдняжка!
Такъ я и думала!
Какъ увидала вмѣстѣ,– ну, думаю, быть бѣдѣ!
Срамъ-то какой! Ужасъ! Разбойникъ!
А здорово хватилъ! На смерть!
Держи его! Вяжи убійцу!
Можетъ быть жива?
Гдѣ жива: прямо, какъ овцу, подъ лопатку!
И крови почти нѣту развѣ ложка.
Какая молоденькая!..
Да и онъ-то давно ли вернулся со службы?
Чѣмъ онъ ее?
Матросъ, говорите?
Эхъ, хорошей семьи сынъ!
Все изъ-за женщинъ!
Да. Куда чортъ самъ не поспѣетъ, туда бабу пошлетъ.
Сквозь толпу проталкиваются два карабинѣра.
Альберто (бросаетъ имъ ножъ и протягиваетъ руки). Вяжите!
Лештуковъ (входя). Альберто! Другъ мой! Какъ вы могли?
Альберто (спокойно). Она хотѣла сдѣлаться потаскушкой, синьоръ. Я не могъ допустить ее до позора.
