Открылась дверь. Держась за руки, вошли Розалина и Антонио.
Спокойно и отрешенно смотрят на собравшихся.
Герцог (обращаясь к ним).
Вы слышали, что требует народ?
Антонио.
Розалина.
Но мы со всем согласны,
Лишь только просим нас не разлучать!…
Антонио.
И на корабль нас поскорей отправить…
Я чувствую, как ветер паруса
Надул… И чайки приумолкли,
Как пред бурей… Ох, не опоздать бы!…
Герцог. Про что он говорит?
Лоренцо. Безумен он, синьор…
Антонио.
Безумен… Но не больше, чем другие,
Что голову теряют невзначай…
Вы не теряли? Значит, повезло!
Держитесь крепче за нее руками
И повторяйте: «Ах, ты, Боже ж мой!»…
Бенволио. Прикидываются сумасшедшими! Не выйдет! Ваше высочество, мы требуем наказания… Нагими – и через весь город!
Антонио. И всего-то? Бенволио, я считал тебя умней. Разве благо может быть в наказание? Розалина, разденемся? Нам с тобой друг дружку нечего стесняться, а остальных и не существует, когда видим друг друга… (Смеясь, раздевается).
Розалина. Конечно, милый… (Смеясь, раздевается.) Разве Господь Еву и Адама не голыми выгнал из рая?
Антонио. Как раз и нет… Ты все путаешь! Они прикрыли наготу, и на этом погорели… Вот обратно в рай Господь, действительно, принимает абсолютно без всего… Так что мы будем одеты вполне прилично для торжественной встречи… (Достает склянку с ядом.)
Лоренцо (испуганно кричит). Нет!!! Остановитесь!… Антонио и Розалина, я готов повенчать вас! (Стража и представители домов возмущенно зашумели. Лоренцо высоко поднял распятие.) Назад! Пока еще я сана не лишился и буду следовать своим законам! У Бога вымолю себе прощенье, а вам не сметь монаха осуждать! (Подходит к Антонио и Розалине.) Антонио, готов ли ты взять в жены женщину по имени Розалина?
Антонио. Да, святой отец!
Лоренцо. Ты, Розалина, готова ли стать женой Антонио?
Розалина. Мечтаю, святой отец!
Лоренцо. Поклянитесь в верности друг другу на Святом Распятии! Впрочем, эту верность вы уже доказали… (Антонио и Розалина целуют распятие.)
Розалина. Спасибо, святой отец. Заберите эту склянку! (Протягивает яд.) Теперь мы будем долго жить, даже если они нас и убьют, правда?
Лоренцо. Я постараюсь все для этого сделать… У вас есть кольца?
Розалина. Ох!… Антонио, ты забыл приготовить кольца!
Антонио. Ничего! Наша родня позаботилась о нас… Верно, ребята? Вы собираетесь нас заковывать или нет?… Не задерживайте обряд!
Один из родственников нерешительно подходит к ним, соединяет их кандалами и цепью.
Ну, вот! Такими брачными узами не все могут похвастать, верно, невеста? (Целует ее.) Пошли! Будем приветствовать гостей!
Розалина. Святой отец! Не оставьте заботой нашу девочку, нашу Джульетту!
Антонио. Да! Конечно! Чуть не забыл… И моего мальчика. Знаете, как его зовут? Угадали – Ромео! Он сейчас в Неаполе у родных… Когда наша Джульетта подрастет, познакомьте ее с братом. Может, они полюбят друг друга и даже поженятся… Я бы очень этого хотел!
Один из стражников. Тьфу!… Чтоб брат на сестре… Тьфу! (Плюет в Антонио.)
Антонио (утирая лицо). Все мы – братья и сестры, солдатик! Тебе когда-нибудь это объяснят… А, впрочем, сейчас не время. Сейчас время веселой свадьбы! Встречайте молодых, родня! Как умеете, так и встречайте!…
Позванивая кандалами, обнаженные Антонио и Розалина идут сквозь строй плюющих и шипящих на них людей.
Затем все стихает. Сцена постепенно пустеет.
Последними остаются Герцог и Лоренцо.
Герцог (задумчиво). «Нет повести печальнее на свете, чем повесть об Антонио и…» Нет, не рифмуется! «На свете нет печальнее картины, чем свадьба у… тарара… Розалины!» А так в размер не влезает! Странная какая-то история получилась, святой отец: ни в рифму, ни в размер!! (Посмотрел на валяющиеся листы.) Вы, я слышал, записываете все? Так вы уж постарайтесь, как-то изложите, чтоб повеселей!… Верона, все-таки… Карнавалы. Ну, сами понимаете… (Уходит.)
Лоренцо, оставшись один, собирает разбросанные листы, скрепляет их, затем берет перо, записывает…
В открытое окно кельи начинает вползать белое облако тумана…
Лоренцо.
«Их обнаженных в город увезли,
Чтобы предать хуле и поруганью!
Но тут, как говорят мне очевидцы,
Случилось чудо: пал туман на город!
Такой густой, что, право, в двух шагах
Протянутой руки не различить!…
Когда ж туман исчез, то вдруг открылось,
Что молодых никто и не видал!
Кто говорит: забила их родня!…
Кто говорит: Антонио – ловкач,
Сняв кандалы с себя и Розалины,
Бежал, потом уехал, да уплыл,
И жил с ней много лет в любви и счастье!…
Так или нет? Судить я не решаюсь…
Пишу всегда о том, что только точно знаю!…»
(Откладывает перо, обращается к публике.)
А про себя добавлю лишь одно:
Не стал я ждать суровых наказаний
От настоятеля… И за грехи свои,
За нарушенья таинств и обрядов
Себя от Божьей церкви отлучил!…
(Снимает монашеское одеяние. Под ним – яркий костюм Пьеро.)
И, угодив в актерскую семью,
Хожу с тех пор по городам и селам,
Рассказываю собственную повесть
Про карнавал… Верону… и чуму,
И про ЛЮБОВЬ,
Что дарит нам легенды!…
Туман заполняет всю сцену. Гремит музыка.
В клубах тумана то появляются, то скрываются участники представления в карнавальных масках.
«Карнавал в Вероне! Карнавал!
Пусть же никогда он не кончается!
Пусть глаза влюбленные встречаются,
Чтоб сразить друг друга наповал!…»
ЗАНАВЕС.
