Судя по документам, «шкурнический страх» у Чижевского отсутствовал напрочь. Двигало же им убеждение в правоте или неправоте суждений и поступков любого. Так, несмотря на свой конфликт с Мейерхольдом, на важной дискуссии, состоявшейся в ГАХН 13 ноября 1930 г. после установочного доклада В. А. Павлова «Творческая методология театра им. Вс. Мейерхольда», обвинившего режиссера в формализме, Чижевский решительно выступил в его защиту (см.: РГАЛИ. Ф. 963. Оп. 1. Ед. хр. 51. Л. 61 об. — 65). Драматург говорил о современной задаче утверждения нового типа писателя, нового типа режиссера и актера (между прочим, объяснив, что мейерхольдовская «биомеханика» была не чем иным, как сугубо производственной необходимостью обучения «сырых», физически не готовых к сценической работе актеров азам профессионального мастерства). На Всемирном театральном конгрессе в Париже (1928) именно Чижевский выступит с докладом «О театральном положении» (Советский театр. Документы и материалы. 1921–1926. Л.: Искусство, 1975. С. 386–387). Помимо бойцовского характера, выступления свидетельствуют и о сценической компетентности драматурга.
В 1929 г. отмечалось двадцатилетие творческой деятельности Чижевского. Критик писал, что пьесам этого автора свойственна «тщательная обработка языка, выделяющая Дм. Чижевского в ряду наших драматургов» (Клейнер Ис. К двадцатилетию творческой деятельности // Новый зритель. 1929. № 19. С. 2). Спустя несколько лет по инициативе ячейки писателей организуются творческие вечера драматургов, выпавших из «обоймы». На вечере Чижевского доклад читает Р. В. Пикель, который говорит, что не может пройти мимо «идеологических изъянов его драматургической продукции». Прочие выступавшие (Б. В. Алперс, Б. А. Вакс и др.), назвав среди литературных учителей Чижевского таких разных авторов, как Л. Андреев, Горький, Чехов, Гольдони, отмечают и обретение драматургом своего собственного почерка (Я. Э. Путь драматурга // Лит. газ. 1933. № 49. 23 октября. С. 4). «Беспокойная, мятежная натура, Чижевский начинает сходить в писательской среде за некоего „чудака“ лишь за то, что не хочет следовать линии наименьшего сопротивления <…> пользоваться готовыми рецептами, капитулировать перед литературными канонами. За эти свои особенности, так же как и за свою резкую прямолинейность в личном общении т. Чижевский награжден <…> длительным молчанием критики» (Эй-н Як. Лит. газета. 1933. 23 сентября. № 44. С. 3).
В 1930-е гг. Чижевский продолжает сочинять комедии (некоторые из них запрещаются), активно выступает на разнообразные театральные и общественные темы. В архиве сохранились черновики его писем конца 1930-х — начала 1940-х гг. к Н. И. Бухарину, Л. Б. Каменеву, Л. П. Берии. Обращения к Бухарину и Каменеву связаны с мыслями Чижевского по поводу гонений на сатиру, он полемизирует с «установочной» статьей В. И. Блюма, в которой утверждается невозможность самого существования сатирического жанра в стране победившего социализма. В письме к Берии Чижевский просит о поддержке пьесы о Сталине, сочиненной в 1936 г. Тогда она была отвергнута В. М. Киршоном и Я. Б. Гамарником. Теперь недруги попали в опалу, и Чижевский вновь пробует провести пьесу на сцену.
В 1942 г. драматург пытается добиться отправки на фронт, но, по-видимому, хлопоты успехом не увенчиваются (ему уже 57 лет). В 1948 г. выходит на пенсию.
ЗАВАЛИШИН Александр Иванович (1891–1939) родился в бедной мордовско-казачьей семье близ Челябинска, в поселке Кулевчинском Николаевской станицы Оренбургского казачьего войска. С двенадцати лет батрачил, затем выполнял разную конторскую работу. Скитаясь в поисках заработка, Завалишин в канун революции попадает в Москву, где устраивается на работу и одновременно в качестве вольнослушателя поступает в университет им. А. Л. Шанявского (окончить курс ему не удается).
В 1918 г. Завалишин в Оренбурге, сражается с бандами атамана Дутова, а после их разгрома возвращается на родину. Земляки выдвигают его в Совет народных депутатов. В конце 1919 г. вступает в РКП(б) и через год на 2-м Челябинском губернском съезде Советов Завалишина избирают членом губисполкома и одновременно — делегатом на VIII Всероссийский съезд Советов.
С того же времени в местной прессе начинают появляться его фельетоны, корреспонденции, театральные рецензии, статьи. Молодой автор сочиняет и юмористические рассказы, и одноактные пьесы для сельской художественной самодеятельности. В драматургии Завалишин пробует свои силы уже с начала 1920-х. Сохранилось его письмо к Мейерхольду 1921 г., в котором он пытается выяснить судьбу своей пьесы «Бывшие», переданной в ТЕО (где в то время служил Мейерхольд). «Она в Томске ставилась уж с рукописи и имела успех», — сообщает начинающий драматург (РГАЛИ. Ф. 998. Оп. 1. Ед. хр. 1570. Л. 1).
В июле 1921 г. Завалишин знакомится с Горьким, который в беседе с молодым литератором-мордвином рассказывает, что по материнской линии он тоже из мордвы. В следующем году молодого, активного и грамотного коммуниста отзывают в Москву — на работу в редакции газеты «Беднота», где он выступает в качестве фельетониста и очеркиста до начала 1930-х гг.
Первые сочинения Завалишина отданы пережитому во время Гражданской войны. Ранние пьесы: «Таежные гудки» — Сибирь, красное подполье времен колчаковщины; «Третий жених» — партизаны в Сибири, тоже во время Колчака; «Сплетня» — развал крестьянской семьи, борьба за новые отношения в семье. В архиве сохранились договор и переписка Госиздата с Завалишиным по поводу его пьес «Частное дело» (старая и новая семейная мораль в деревне) и «Перед концом». Последнюю автор оценивает как «исторический, идеологический и литературно-художественный ответ двум пьесам — „Бронепоезду 14–69“ Вс. Иванова и „Дни Турбиных“ М. Булгакова» (РГАЛИ. Ф. 611. Оп. 2. Ед. хр. 103. Л. 4,11–12. 12 дек. 1925 — 31 дек. 1929).
К середине 1920-х Завалишин вхож в столичные литературные круги, он член Общества крестьянских писателей (1927), а также — месткома писателей и московского Общества драматических писателей и композиторов (МОДПиК). На чистке писателей (осенью 1933 г.) сообщается:
«Начав писать, Завалишин неожиданно почувствовал тяжесть партийной дисциплины, его тянуло к пьесе, литературе, а партия бросала его на административную работу… <…> И тогда <…> чтобы иметь возможность писать, он вышел из партии. Ему казалось, что он может быть коммунистом, не будучи в партии. Завалишин ошибся. Скоро он почувствовал, что могучий источник его прежней силы, уверенности и ориентировки пропал <…> В результате — „Партбилет“, политически ошибочная пьеса. <…> И Завалишин сделал единственно правильный вывод: он вновь подал в партию. Писательская ячейка приняла его и — думается — не ошиблась».
(Острогорский Н., Абольников С. Дневник чистки // Лит. газ. 1933. 5 сент. № 41. С. 1)
«Партбилет», ставший вехой в литературной и человеческой судьбе драматурга, написан в 1928 г. Пьеса задумывалась как сатирическая бытовая комедия во время расцвета нэпа, а спектакль вышел к публике в месяцы великого перелома. В процессе многократных переделок «Партбилет» сменил жанр, превратившись в «трагикомедию». Комизм всячески приглушался, мотивировки поступков центрального героя, его предысторию (старый большевик — или эсер) автор переписывал на ходу, ломая логику характера. В центр пьесы вышел второстепенный персонаж, инвалид Гражданской войны и доморощенный мемуарист Шайкин. В критике промелькнуло сравнение персонажа Завалишина с зощенковскими героями, параллель, многое объясняющая в дальнейшей судьбе драматурга.
После снятия «Партбилета» Завалишин пишет производственную пьесу «Стройфронт!», посвященную строительству Магнитки, не оставляет дальнейших театральных планов. Пробует свои силы как прозаик и даже как литературовед — готовит к изданию сочинения Некрасова и Салтыкова-Щедрина для «Литературного наследства». Продолжает дружить с актером Дм. Орловым, воплотившим его Шайкина. В одном из писем к нему 30 июня 1934 г. из Коктебеля сообщает, что не живет, а только дышит, но надеется, что «блеск и синева моря пробудят <…> мои прежние искристые, засохшие теперь источники веселья, жизнерадостности» (Письма Завалишина А. И. Орлову Д. Н. // РГАЛИ. Ф. 2228. Оп. 1. Ед. хр. 3. Л. 1 об.).
До ареста Завалишину остается пять лет. «Умер в тюрьме», — сообщает современное издание (Между молотом и наковальней: Союз советских писателей СССР. Документы и материалы. М.: Росспэн. 2010. С. 252). Посмертно реабилитирован.
АФИНОГЕНОВ Александр Николаевич (1904–1941). Родился в г. Скопине в семье интеллигентов (отец — инженер, ж/д служащий, впоследствии ставший беллетристом, печатавшимся под псевдонимом Н. Степной, мать — учительница). Литература и театр привлекали будущего драматурга с юных лет. Начинал же он традиционным образом — со стихотворных опусов. Первые два сборника стихов были выпущены уже в 1920 г. (под псевдонимом Александр Дерзнувший).
