Мария Петровна. Я приготовлю, сейчас придумаем что-нибудь, сейчас.
Вика. Ты бы помылся для начала.
Виктор. Не хочу, все равно не отмыться. Жрать охота.
Мария Петровна. Сейчас, сейчас Витя, все сделаю, ты пока садись.
Виктор. Спасибо, сесть я всегда успею.
Мария Петровна начинает суетиться на кухне, разогревает еду. Виктор садится на табурет. Вика молча смотрит в окно. Мария Петровна накрывает на стол, Виктор жадно ест.
Не рада что-то мне сестренка.
Мария Петровна. Витя, это такой характер, совсем невозможный. Если бы ты только знал, как с ней тяжело! Как хорошо, что ты приехал! Ой, Витя! Смотрю на тебя, а самой не верится. Семь лет не виделись. Может хлеб помельче порезать? Тебе так неудобно кусать?
Виктор. Нормально. Я привык.
Мария Петровна. Пашешь, здоровье губишь. Как надумал-то приехать? Чего раньше-то не приезжал?
Виктор. Не отпускали.
Мария Петровна. На работе тебя, значит, любят, ценят, раз не отпускали.
Виктор. Любят, еще как любят. (Смеется.)
Мария Петровна. Расскажи, хорошо там, в Америке? Или тяжело очень?
Виктор. Да непросто было, первое время особенно. Долго привыкал.
Мария Петровна. А что там тебе нравится больше всего? Чего у нас нет?
Виктор. Свобода мне нравится.
Мария Петровна. Статуя ихняя, что ли?
Виктор. Ага, стату́я, у которой нету… (Смеется.)
Мария Петровна. Ну, а девушку нашел там себе?
Виктор. Была у меня как-то заочница одна, давно. Ради прикола.
Мария Петровна. На заочном училась? На кого?
Виктор. Училась, ага. (Смеется.)
Мария Петровна. А Вика не стала учиться. Я уж не хотела тебе говорить, чтоб ты не переживал. Но скажу, чего перед родными таить. Работает в ночном клубе. Позор-то какой!
Виктор. А что, за встречу и сто грамм не нальете?
Мария Петровна. Так это, Витя, я ж не пью. И Вике не разрешаю.
Виктор. Зато я пью.
Вика. Мама, иди купи. Порадуй сыночка любимого.
Мария Петровна. Да, да, бегу. Сейчас, Витенька, все будет. Бегу-бегу!
Вика. Смотри, не споткнись.
Мария Петровна уходит.
Я же писала тебе, чтобы к матери не являлся.
Виктор. А ты что такая грубая?
Вика. Я тебе же объяснила, она верит, что ты в Америке, она же не знает ничего. Ей не надо это знать. А у тебя на роже написано: зэк! Она же не дура, она же догадается.
Виктор. О, как ты о матери печешься, похвально, похвально.
Вика. Ты зачем явился, мы же договаривались ей ничего не говорить!
Виктор. А куда мне идти, по-твоему? На помойку?
Вика. Да хоть бы и на помойку. Тебе там самое место.
Виктор. Слышь, ты пасть-то прикрой!
Вика. Это у тебя пасть. Что с твоими зубами?
Виктор. Выпали.
Вика. Ага, выпали. Я же не тупая. В интернете читала.
Виктор. И что же ты там вычитала?
Вика. Ничего. Отстань.
Виктор. Дура ты все-таки, Вика. Раз уж я из Америки приехал, так ты бы на шею мне должна была броситься, радоваться. Сама же и палишься.
Вика. Ты тут жить собираешься?
Виктор. Пока да, дальше видно будет.
Вика. Шел бы к своей заочнице, или как там она называется?
Виктор. Сдулась она, замуж вышла. Да ладно ты, не кипишуй, Викуля. Все нормально будет, обещаю.
Вика. Где-то я уже это слышала.
Виктор. Не думал я, что ты так меня встретишь.
Вика. Как?
Виктор. Так.
Вика молчит. Виктор ест, громко чавкает. Входит Мария Петровна с пакетами.
Мария Петровна. Мне так повезло, сегодня почти все по акции купила. Тут, все, в нашем магазинчике. Никуда и бегать не пришлось. Вот, устроим праздник, посидим вместе. (Достает покупки.) Я виноград купила, россыпью, и еще бананы со скидкой. Они черные. Но внутри-то нормальные. И помидоры. Помялись, но это хорошо, это значит, натуральные, без ГМО.
Виктор. Водку-то купила?
Мария Петровна. И водку купила, а к ней стопка бесплатно, замечательно как.
Виктор. Надо набор собрать будет.
Вика. Ты попойки тут собрался устраивать?
Мария Петровна. Мы семь лет не виделись, а ты злая такая, противно смотреть. (Виктору.) Я тебе Витя, еще вот футболку взяла. Хэ бэ!
Виктор. Ништяк!
Мария Петровна. И носочки.
Виктор. Ну, давай, дерябнем уже, обмоем обновки.
Виктор открывает бутылку, наливает себе и выпивает.
Я на пробу, вдруг отрава. За Америку!
Виктор снова выпивает один.
Хорошо пошла, родная!
Мария Петровна. А что там, в Америке, водки нет?
Виктор. Водки! Ничего там нет. Голяк.
Мария Петровна. Витя, а вот скажи, ты там негров видел? У них, правда, ладошки розовые?
Виктор. Ой, мама! Знала бы ты, какие там, в Америке, негры! За негров!
Мария Петровна. Ты надолго приехал?
Виктор выпивает.
Виктор. Как пойдет. Вот водочка хорошо пошла, хорошо.
Виктор выпивает.
Мария Петровна. Витя, ты отпуск взял?
Виктор. Отпуск.
Мария Петровна. У тебя там дом, да? Большой?
Виктор. Большой, комнатки тесные, правда, но зато их много.
Мария Петровна. А тебе не одиноко там?
Виктор. Так я там не один же.
Мария Петровна. Друзей много?
Виктор. Ага, друзей. (Смеется.)
Мария Петровна. А ты с ними на каком языке разговариваешь? На американском?
Виктор. А со всеми по-разному. Я же полиглот. (Смеется.) За Америку!
Виктор выпивает.
Вика. Ты не разогнался ли?
Виктор. Ут-тю-тю, кто это завякал?
Виктор снова выпивает.
Мария Петровна: Вика, пусть выпьет человек.
Вика. Человек? Он больше на свинью похож.
Виктор. Ты, животное, за базаром следи.
Мария Петровна. Витя, Вика, не ругайтесь. Как маленькие, совсем как в детстве. Постоянно что-то делили, ругались! Витя, а я кое-что для тебя сберегла. Очень ценная вещь!
Виктор. Ценная?
Мария Петровна. Очень!
Мария Петровна быстро уходит в комнату и возвращается с какой-то тряпкой.
Мария Петровна. Вот. Сохранила, сберегла.
Виктор. Что это?
Вика. Твои ползунки, не узнал? (Смеется.)
Виктор. Что?
Мария Петровна. Ты их так любил. Они же дефицитные такие были. И даже не ползал маленький, ты сразу пошел, не как Вика, та весь мусор на корячках собирала. А ты раз – и пошел! И я сразу поняла, что много достигнешь, настоящим человеком вырастешь!
Виктор. А где ценность-то?
Мария Петровна. Как где? Вот. Память же.
Виктор. А поценнее ничего нету?
Мария Петровна. Поценнее? Только вы.
Виктор. Ясно. За нас тогда, за нашу семью!
Виктор хочет налить еще водки, но бутылка пуста.
А водочка-то тю-тю!
Мария Петровна. Еще сходить?
Вика. Совсем больная что ли?
Виктор. Не надо, я сам. Сам схожу.
Виктор залезает на подоконник, открывает окно, садится, свешивая ноги на улицу.
Вика. У нас так-то дверь имеется.
Виктор. А я так хочу. Я у себя, в Америке, только так и хожу, через окно.
Мария Петровна. Витенька, а ты в Америке…
Виктор. Мам, денег дай, а то я это… кошелек украли.
Мария Петровна. Вот сволочи, за иностранца приняли. (Дает ему денег.)
Виктор. Ну, еще соточку накинь хотя бы, не жмись, родная моя! Окно не закрывайте, спать ложитесь, я скоро приду. Прогуляюсь перед сном.
Мария Петровна дает еще денег, Виктор спрыгивает с подоконника на улицу и уходит.
Мария Петровна. Хорошо, что у нас первый этаж.
Вика. Окно закрой, дует.
Картина 3Ночь. Комната Вики. На разложенном диване лежат Вика и Мария Петровна.
Мария Петровна. А мне так спокойно теперь на душе, что Витя приехал. Отлегло что ли.
Вика. Давай спать, а?
Мария Петровна. Я ведь чувствовала сердцем материнским, что ему тяжело там, в Америке. Все же не дома.
Вика. Дай поспать, мама, хватит уже о своей Америке.
