ИРИНА. Ты обещаешь это уже пять лет. (Михейчик и Ирина уходят.)
Референт воровато достает из урны заявление Учительницы и тоже уходит. Входят Тая с диктофоном и Белан. Присаживаются за столик.
ТАЯ. Самая скандальная ваша передача «Как обидеть женщину». Как родилась ее идея и у кого?
БЕЛАН. Боюсь, что у меня. На одной из пресс-конференций меня спросили, какой бы товар вы согласились сами рекламировать по телевизору, я сказал: орудия пыток для женщин. Всем присутствующим женщинам это страшно понравилось. Так появилась эта передача. Я, правда, рассчитывал, что будут обижать женщин в основном мужчины, но оказалось, что женщины в этом плане гораздо изощренней.
Входит Официантка.
ОФИЦИАНТКА. О, Олег Викторович!.. Вы так редко к нам заходите. Вам что?
БЕЛАН. Два горячих шоколада.
ОФИЦИАНТКА. Есть! (Убегает.)
ТАЯ. Это вы и для меня заказали?
БЕЛАН. Вы возражаете?
ТАЯ. Правда, что вы собираетесь закрывать передачу «Взгляд из XXII века» за ее нулевой рейтинг?
БЕЛАН. Ну один зритель у нее всегда есть — это я.
ТАЯ. Выходит, она существует только для вас?
БЕЛАН. Выходит так.
ТАЯ. А как быть с тем, что вы намеренно замалчиваете и игнорируете?
БЕЛАН. Например?
ТАЯ. Месяц назад все городские каналы, кроме вашего, обсуждали случай, когда женщина утопила в реке сына любовницы своего мужа. Вы же этого в своих новостях почему-то предпочли не заметить.
БЕЛАН. Извините, как вас зовут? Тая? Извините, Тая, но я не ставлю в эфир то, что вызывает во мне зоологическое отвращение.
ТАЯ. А если этот дикий случай является высшим проявлением большой общественной проблемы?
БЕЛАН. Я же сказал: к черту и этот случай, и эту общественную проблему!
Официантка вносит два шоколада.
Спасибо.
ТАЯ. Ну вот, а ваши ведущие никому никогда не говорят «спасибо». А так же не здороваются и не прощаются.
БЕЛАН. У них строгие инструкции. Заискивать перед публикой — последнее дело. (Официантке.) А что такое?
ОФИЦИАНТКА. Вы не поверите, но я самый подходящий участник для вашей игры «Кто тупее?» Я тоже не знаю, кто такие Сократ и Дон Кихот и у меня дома тоже есть компьютер и видик. Я всегда была самая тупая в классе. Ваша последняя Мисс Тупость мне в подметки не годится. Ну спросите меня что-нибудь.
БЕЛАН. Присядьте на корточки.
ОФИЦИАНТКА. Да. (Присаживается на корточки.)
БЕЛАН. Сделайте на одной ноге оборот.
ОФИЦИАНТКА. Да. (Встает и делает на одной ноге оборот.)
БЕЛАН. Вы приняты.
ОФИЦИАНТКА. Ва-у! (Убегает.)
ТАЯ. А по какому признаку вы ее приняли?
БЕЛАН. По личной симпатии.
ТАЯ. Скажите, как это так: из шести городских каналов семьдесят процентов публики смотрят только двенадцатый канал и при этом лично вас очень многие считают чудовищем.
БЕЛАН. Это вопрос или что?
ТАЯ. Как лично вы относитесь к тому, что вас никто не любит?
БЕЛАН. Снисходительно.
ТАЯ. Почему?
БЕЛАН. Видите ли, милая девушка, я не просто эгоцентрик, а чемпион среди эгоцентриков. Вся планета моя личная собственность, а все человечество — личные подданные. Какое мне дело, что они меня не любят. Знаете, у меня уже туго со временем. Даже владельцу планеты иногда надо заниматься делами.
ТАЯ. Тогда последний вопрос. Можно мне вас сегодня пригласить на ужин?
БЕЛАН. На ужин? Куда?
ТАЯ. Я знаю, что вы любите домашнюю выпечку. Я очень хорошо пеку «Наполеон».
БЕЛАН. Вы меня раньше когда-нибудь видели?
ТАЯ. Да, в прошлом году вы выступали у нас с лекцией на факультете. Ну и конечно все самые ваши хулиганские интервью у меня собраны в особую папку. Так вы согласны?
БЕЛАН (листает записную книжку). У меня сегодня вечером конкурс в театральной академии, я там член жюри. Решите сами, что важней: идти мне на конкурс или к вам на домашнюю выпечку.
ТАЯ. Вот мой адрес. В семь часов. (Белан и Тая встают.)
Подходит Официантка. Белан протягивает ей деньги.
ОФИЦИАНТКА (отшатывается). Нет, что вы, что вы!
БЕЛАН (Тае). А вот так я получаю взятки. (Официантке.) Позвоните в приемную Ирине Владимировне. Она вас запишет. Только никаких подруг.
ОФИЦИАНТКА. Ну конечно! (Все трое расходятся в разные стороны.)
Приемная Белана. Празднично одетая Ирина прихорашивается перед зеркалом, несколько раз порывается войти в кабинет и снова возвращается к зеркалу. Входит Михейчик.
МИХЕЙЧИК. Ну, какие перемены? Что случилось за мою командировку?
ИРИНА. Все как всегда. Четыре иска подано на Белана, один на тебя.
МИХЕЙЧИК. А что губернаторская камарилья?
ИРИНА. Пока тихо. Еще не все наручники для вас приготовлены.
МИХЕЙЧИК. А почему на студии непонятно какое затишье?
ИРИНА. Белан трех режиссеров прямо со съемок выгнал, поставил стажеров. Теперь все на цыпочках ходят и только шепотом говорят.
МИХЕЙЧИК. А гильдия режиссеров что?
ИРИНА. А у них машинистка в отпуск ушла, некому телеги набирать.
МИХЕЙЧИК. Как хорошо, что живем не в Америке.
ИРИНА. Это точно.
МИХЕЙЧИК. Я сегодня не мог всю ночь уснуть в поезде. И знаешь, что я подумал?
ИРИНА. Наверно, что-нибудь неприличное.
МИХЕЙЧИК. Да уж куда неприличней. Слушай, как это так, пять лет с человеком бок о бок работаешь, и вдруг понимаешь, что влюблен в него? Как быть?
ИРИНА. Ты знаешь, у меня точно такая проблема.
Звонок телефона.
(Снимает трубку.) Алло!.. Может, вы сначала представитесь… Очень приятно, но Олега Викторовича, к сожалению, нет. Что ему передать?.. Хорошо, записываю… Непременно передам. До свидания.
МИХЕЙЧИК. Он что, забыл? Я ему еще с вокзала звонил. Мы договори-лись.
ИРИНА. Успокойся, он на месте. Смотрит новую программу. Можешь зайти.
Входит Режиссер.
РЕЖИССЕР. Пал Палыч, очень хорошо, что вы здесь. Давайте, может, в ваш кабинет.
МИХЕЙЧИК. Все знаю и ничего не могу поделать.
РЕЖИССЕР. Он всех нас, заслуженных режиссеров, телепузиками называет. А я с красным дипломом ВГИК закончил. Мы все на грани забастовки.
МИХЕЙЧИК. Хорошо, я с ним поговорю.
РЕЖИССЕР. Он должен публично перед всеми извиниться.
МИХЕЙЧИК. Я же сказал, что поговорю с ним.
Режиссер уходит.
Между прочим, я имел в виду тебя, Ирочка. Я — про неприличное в поезде.
ИРИНА. Михейчик, не безобразничай, следи за своими словами.
МИХЕЙЧИК. Слова мои рабы, а не хозяева, как хочу, так и говорю.
ИРИНА. Месяц назад я уже слышала это, только от другого человека.
МИХЕЙЧИК. Я догадываюсь, какого. Ну что поделаешь, мы все здесь обречены воровать его цитаты. Но я не просто проснулся в тебя влюбленным, я жениться на тебе хочу.
ИРИНА. А как же Верочка и Людочка?
МИХЕЙЧИК. Надоели мне эти эротические рекорды. Такое впечатление, что в постель к девицам нас общественное мнение загоняет. Я не хочу, а оно загоняет. Домашнего борща хочу и пушистых тапочек, и ходить по дому в одних трусах, и чтобы ни одна Нефертити не говорила мне, что это неприлично. Ты ведь не будешь возражать, если я по дому буду ходить в трусах?
ИРИНА. Михейчик, ты кажется не услышал, я сказала: у меня точно такая же история, только не с тобой.
МИХЕЙЧИК. Ирочка, я не понял. Ты что, не знаешь, сколько я зараба-тываю? Да над тобой все женщины хохотать будут, если ты мне откажешь.
ИРИНА. Он зарабатывает не меньше.
МИХЕЙЧИК. Он? Кто же это?.. Ах вот оно что! Ну ты же это несерьезно. Зачем тебе быть его четвертой женой?
ИРИНА. Пятой, Михейчик, пятой.
МИХЕЙЧИК. Тем более. И не получает он больше меня, не получает.
ИРИНА. Ну хорошо, не получает.
МИХЕЙЧИК. А предложение уже состоялось?
ИРИНА. Все тебе надо знать.
МИХЕЙЧИК. А, ну тогда ничего не получится. Даже ему надо два-три месяца, чтобы отойти от предыдущего семейного счастья. Он не сделает тебе предложение. Сто процентов.
ИРИНА. Предложение буду делать я.
МИХЕЙЧИК. Обожди, обожди, что-то я не догоняю. А он догадывается о своем пятом счастье?
ИРИНА. Еще чего! Конечно, нет.
МИХЕЙЧИК. Видал наглых, сам наглый, но ты, Ирочка, высший пилотаж! То-то ты при параде. А если он скажет: нет?
ИРИНА. Пойду и напьюсь, делов-то!
Входит Тая.
ТАЯ. Олег Викторович на месте?
ИРИНА. Да, но он очень занят.
ТАЯ. Вы только скажите ему, что пришла Тая. Он знает.
Звонок по внутреннему телефону.
