Мейнерт. Господа… (Дверь открывается. Мы видим женскую палату неврологического отделения. Между койками навытяжку стоят санитары и сиделки.) Прошу заходить!
Старшая сиделка устремляется навстречу. В знак приветствия он помахал ей двумя пальцами левой руки. Она будет следовать за Мейнертом на почтительном расстоянии. Мейнерт входит в палату, не сняв цилиндра. Длинная палата, печальная и очень темная. Слабые лучи солнца проникают сквозь два открытых окна.
Группа студентов, большинство из них одеты бедно, держатся неловко, без всякого изящества, на цыпочках (словно кордебалет) шествует за этим элегантным, почти танцующим (несмотря на свою хромоту, а, быть может, благодаря ей) человеком, который больше похож на знаменитого танцора, нежели на профессора медицины.
Санитары и сиделки по-прежнему стоят между койками почти по стойке смирно. Мейнерт указывает тростью на больных женщин, которые молча смотрят на него, сидя на койках. Изредка он слегка постукивает кончиком трости по их железным спинкам. Перед первыми двумя больными он задерживается на несколько мгновений. Одна из них, молодая женщина, здоровается с ним. Мейнерт смотрит на нее, не отвечая на приветствие.
Больная. Здравствуйте, господин профессор.
Мейнерт. Как ты себя чувствуешь?
Больная. Все так же.
Он покачивает головой, потом продолжает обход. Третья больная – это женщина лет сорока Нижняя челюсть у нее перекошена в правую сторону. Она спит. Мейнерт стучит кончиком трости по спинке койки.
Мейнерт. Двойной мастоидит. Следствие хирургического вмешательства. Во время трепанации был задет лицевой нерв. Вчера мы ее обследовали. Прописали массаж, но я намерен попробовать электротерапию.
Он продолжает обход. Больная, проснувшаяся от ударов трости по спинке кровати, провожает его глазами.
Мейнерт. Сегодня ничего особенно нового нет. Кроме больной с односторонним параличом. (Сиделке.) Она поступила вчера? (Сиделка подобострастно кивает.) Хорошо. Мы ее осмотрим.
Обход продолжается Пройдя в глубь палаты, санитары наконец-то уложили слепую старуху на кровать и встали по обе стороны койки навытяжку, не шевелясь. Мейнерт останавливается и глядит на старуху.
Мейнерт. Новенькая?
Санитары встревоженно переглядываются.
Первый санитар. Она… из психиатрического отделения.
Мейнерт (властным, неприятным тоном). Ну и что? Что ей здесь нужно? (Санитары молчат.) Унесите ее. (Постукивает по кровати тростью.) Сколько раз я говорил: каждый больной должен быть там, где положено. У нас и так не хватает коек…
Первый санитар (жалостливо). Да ведь…
Мейнерт (испепеляя его взглядом). Ну что еще?
Первый санитар. Доктор Маннгейм не принимает ее.
Мейнерт. Почему?
Первый санитар. Он говорит, что она ист… есте…
Мейнерт (меняется в лице; он побледнел or ярости, глаза его сверкают). Истеричка? Ей здесь не место.
Старуха (хнычет). Я слепая.
Мейнерт. Зрение проверяли?
Первый санитар. Да. У нее ничего не нашли.
Старуха (с тревогой). Я слепая.
Студенты перешептываются.
Мейнерт. Вы лжете, милочка моя. Притворяетесь. Зрение у вас такое же, как у всех нас, а вы вынуждаете меня зря терять время.
Старуха. Я слепая, нога у меня отнялась…
В оставшуюся открытой дверь входит Фрейд и спешит подойти поближе к Мейнерту. На лице у него пятно сажи, руки еще черные от копоти. В тот момент, когда он подходит к группе студентов, которые расступаются, чтобы дать ему место, Мейнерт оборачивается к старшей сиделке.
Мейнерт (спрашивает с непререкаемой властностью и подавляющим презрением). Какой идиот поместил ее в мое отделение?
Сиделка, боясь ответить, смотрит на Мейнерта, переводит взгляд на Фрейда, который наконец-то пробился к профессору. Вид у него мрачный, и он отлично расслышал последние слова Мейнерта.
Фрейд (отвечает не без иронии, но очень вежливо). Этот идиот я, профессор.
Мейнерт, смутившись, посмотрел на Фрейда, потом громко расхохотался.
Мейнерт (дружески). Я должен был сам догадаться. Извините, Фрейд, я сказал не то, что думал. (Постепенно его снова охватывает гнев, но внешне он пытается совладать с собой.) Я никогда не пойму, почему вас интересуют истерички. (Резким тоном.) Вам же отлично известно, что все они притворяются.
Фрейд (держится вежливо, но упрямо, говорит с глубоким уважением). Я ничего не знаю, профессор. Мне еще ничего не известно.
Мейнерт (прекращая спор). Вы знаете об этом, потому что я вам это говорю. (Обращаясь к подавленным санитарам.) Унесите ее.
Первый санитар. Куда?
Мейнерт. Меня это не касается. (Повернувшись к испуганным студентам, указывает на койку в конце палаты.) Пойдем взглянем на мою параличную.
Группа трогается с места. Мейнерт взял Фрейда под руку, чтобы сгладить то тяжелое впечатление, которое он произвел на него своей резкостью.
Мейнерт (вполголоса). Так, значит, завтра едете?
Фрейд. Да, профессор.
И тут раздаются пронзительные крики. Студенты оборачиваются, Мейнерт с Фрейдом тоже. Слепая старуха сцепилась с двумя санитарами. Она кричит, резко дергается, вырывает простыни и выпячивает живот. Ее ноги сводят судороги. Мейнерт внезапно принимает решение.
Мейнерт (властным, резким тоном). Господа, сегодня я прочту вам небольшую лекцию об истерии. (Он идет назад, за ним следом – Фрейд, сиделки и студенты. Обращаясь к санитарам.) Отпустите ее. Психиатры различают два вида психических заболеваний: психозы и неврозы. Психозы – наиболее серьезные болезни: они характеризуются глубокими нарушениями, затрагивающими личность больных и их ощущение действительности; причину психозов надлежит искать в мозговых центрах. Неврозы же затрагивают только чувства, подобно неврастении или неврозу тревога, или поведение больных, подобно неврозам навязчивости. Что касается истерии (показывает тростью на старуху, которая продолжает трястись) — превосходнейший пример, который вы наблюдаете, – то тщетно пытались причислять ее к одной или другой из этих категорий. На самом деле этой мнимой болезни не существует: невроз навязчивости заключается в том, что больной становится одержимым; при неврастении больной действительно встревожен. При истерии все фальшиво, все ложь. (Протянув трость, он слегка касается ног больной старухи.) Парализованная нога? И где же она? (Студенты смеются. Старуха продолжает дергаться, каждый ее жест имеет свой смысл: страх, протест, жалость, мольба и т.д.) Эпилептический припадок? Припадок, похожий на эпилепсию? (Он смеется.) При эпилепсии трясутся все члены тела При эпилепсии отмечаются быстрые клонические судороги. (Имитирует рукой в перчатке клонические судороги.) Ну а где же здесь эти судороги? Где они? Вы видите плохую актрису, все движения которой притворны. (Он, едва уловимо, передразнивает жесты старухи, студенты, улыбаясь, смотрят то на Мейнерта, то на больную старуху. Жесты Мейнерта слегка убыстряются, словно он вот-вот утратит контроль над своими движениями. Он замечает это и вовремя останавливается. Санитарам.) Держите ее. Нет, поднимите только голову. (Студентам.) Дайте спичку. (Один студент роется в кармане и с почти лакейской поспешностью протягивает Мейнерту спичку. Тот кладет трость на соседнюю койку. Медленно стягивает перчатки. Студенту.) Зажигайте! (Студент чиркает спинкой.) Что вы наблюдаете? (Мейнерт спрашивает тоном профессора, читающего лекцию.)
Глаза старухи. При вспышке спички зрачки у нее сужаются.
Голос студента за кадром. Зрачки, у нее сузились зрачки.
Мейнерт. Неужто вы полагаете, что у слепого под действием света могут сузиться зрачки?
Студенты (отвечают хором). Нет.
Мейнерт. Причина ясна. Хватит валять дурака, старая, мы никуда не пойдем.
Старуха постепенно успокаивается. Она больше не шевелится, но ее левая нога, снова оцепеневшая, опять застыла в паралитической контрактуре.
Мейнерт (торжествующе). Ну что, Фрейд, теперь вы убедились, что она симулянтка?
