ЖЮЛЬЕНА. Да нет, меня шокировало то, что он не вернул деньги. Мог бы хоть сделать какой-то подарок… Хотя бы послать цветы! Огромный букет!
ПЬЕР. Я чуть не послал ей открытку оттуда, обрати внимание, надо было так и сделать.
ЖЮЛЬЕНА. Не старайся казаться хуже, чем ты есть… (ЭЛИЗЕ). Элиза, он, бедный, хочет таким образом вам понравиться!
АЛЕКС. Элизе очень нравится такого рода юмор. Она вообще любит мужчин циничных и аморальных.
ПЬЕР. Не будем преувеличивать!
АЛЕКС. Речь не о тебе, мой бедный Пьеро! ты просто младенец. (Подходит к воображаемому окну) Дождь идет…
ПЬЕР. Они все еще в саду?
Пауза.
ЖЮЛЬЕНА. Странно, как быстро поменялась погода!
ЭЛИЗА. Да…
АЛЕКС. Вы уже видели карту, изданную в Советском Союзе? В середине — СССР, а мы повыше, как в проходе, ведущем в подземную тюрьму…
Интересно!
ПЬЕР. Можно узнать, почему ты вдруг об этом заговорил?
АЛЕКС. Потому что я смотрю на деревню.
Входит Натан, он весь промок.
ЖЮЛЬЕНА. Боже мой! вы попали под ливень!
НАТАН. Ничего, ничего, это даже полезно!
ПЬЕРА твоя сестра?
НАТАН. Пошла переодеваться.
ПЬЕР. А у нас в разгаре лекция по географии!
АЛЕКС. По философии…
ПЬЕР. По философии!
НАТАН. А мне можно поучаствовать?
Алекс улыбается. Пауза.
НАТАН. Ладно… Ну тем хуже!
ЭЛИЗА. Тебе надо переодеться, простудишься.
НАТАН. Нет, нет, сейчас все высохнет…
ПЬЕР. Я им рассказал историю с Пайо!…
НАТАН (Жюльене) Вы ее не знали?
ЖЮЛЬЕНА. Нет!
ПЬЕР. Она в ужасе.
ЖЮЛЬЕНА. Да нет же! При любом положении вещей, я не понимаю, с чего бы это мне быть в ужасе!
НАТАН. Темно… Тоскливо здесь. Вы ничего не пьете? Даже чай?
Входит Эдит.
ЭДИТ. Я переоделась, вся промокла…
АЛЕКС. А что если во что-нибудь поиграть, чтобы как-то встряхнуться?
А? Монополия, Скрэйбл, здесь есть все что нужно.
НАТАН. Шашки, шахматы…
ЭДИТ. Вы что играть будете? Здесь ни у кого нет желания играть!
НАТАН. В Клюэдо…
АЛЕКС. Клюэдо! В детективов! Ха-ха! Самая идиотская игра на свете!… Как ты вспомнил об этой игре?!
НАТАН. Боюсь, Жюльена не умеет в нее играть.
АЛЕКС. Умеет, полковник Мутард…
НАТАН. Доктор Олив…
ЖЮЛЬЕНА. Мадмуазель Перванш…
АЛЕКС. Вот видишь!
ПЬЕР. Ты знаешь эту игру?
ЖЮЛЬЕНА. Конечно. Вы меня за дуру принимаете, но не забывайте, я уже два раза бабушка!
НАТАН. И вы играете в Клюэдо со своими внуками?
ЖЮЛЬЕНА. В Клюэдо и во все остальное…
ЭДИТ. Сколько им лет?
ЖЮЛЬЕНА. Три и семь. Я конечно играю только со старшим. Младший только начинает говорить. Он говорит "папа", говорит… В общем лепечет что-то по-своему, ведь дети, которые… я хочу сказать, дети, отстающие в развитии, часто очень разговорчивы, в конце концов!
АЛЕКС. Значит, вы поздно заговорили?
ЭДИТ. Алекс!
АЛЕКС. Что? Что такое, Элиза?
ЭЛИЗА. Ничего…
АЛЕКС. Нет! Ты сказала "Алекс!"… В чем дело?
Пауза.
ЭЛИЗА. Успокойся…
АЛЕКС. Я очень спокоен. Я выгляжу нервным?
ЭДИТ. Ладно, хватит уже…
АЛЕКС. Что " хватит"! В чем дело? Вы меня достали!
НАТАН. Ты тоже видимо поздно заговорил… Но результат не очень убедительный.
АЛЕКС" При любом положении вещей"!… О Жюльена, вы обязательно должны объяснить мне смысл этого выражения! Вы часто его употрбляете, вы даже меня заразили, но я как-то не улавливаю что называется его "этимологии"…
ПЬЕР. Что не подобает литературному критику.
АЛЕКС. Вот почему я обязательно должен узнать!
ЭЛИЗА. Остановись, Алекс…
АЛЕКС. Ты хочешь, чтобы я остановился?
ЭЛИЗА. Да.
АЛЕКС. Тогда я останавливаюсь.
Пауза.
ЭДИТ. Пойди сделай нам кофе, раз уж ты так хорошо умеешь это делать…
НАТАН. Лучше травяной отвар!
АЛЕКС. Травяной отвар? Немного травяного отвара, Жюльена? Я пошутил. Я пошутил! Всем травяного отвара?
ЭДИТ. Иди!
АЛЕКС. Иду. (Уходит) Иду.
Пауза.
НАТАН. Он пошутил, Жюльена… Не надо принимать его всерьез.
ЖЮЛЬЕНА. Вы очень любезны, но я думаю, ваш брат не испытывает ко мне симпатии.
ВСЕ ВМЕСТЕ. Да нет же!
ЖЮЛЬЕНА(Готова расплакаться) Да, да, но это неважно, совершенно неважно…
ЭДИТ. Жюльена, он сегодня не в себе…
ЖЮЛЬЕНА. Я знаю, я прекрасно знаю! Естественно, вы все сегодня опечалены, а я здесь как… (плачет) Пьер настоял, чтобы я приехала, но я чувствую себя чужой, я не член вашей семьи..
ЭЛИЗА. Жюльена, если здесь и есть кто-то, кто действительно не является членом семьи, так это я. А не вы. Вы им тетя, вы как раз член семьи…
ЖЮЛЬЕНА (сквозь слезы) Он сейчас мне такое наговорил… Будто я какое-то животное…
НАТАН. Что он вам сказал?
ЖЮЛЬЕНА. Ничего… Только чтоб посмеяться надо мной… Не говорите, Эдит, прошу вас!
ЭДИТ. Я пойду за ним.
Выходит.
ЖЮЛЬЕНА. Нет! Зачем она пошла за ним? Оставьте его в покое, беднягу…
ПЬЕР. Что за денек, дети мои!
ЖЮЛЬЕНА. Я очень сожалею… Я очень сожалею, я выгляжу смешно..
НАТАН. Вам не о чем сожалеть.
ЖЮЛЬЕНА. Вы все стараетесь… А я разревелась, как дура… (Рыдает). Ничего лучше не придумала!
Возвращается Эдит с Алексом. Алекс безмолвно останавливается перед Жюльеной.
ЖЮЛЬЕНА (Алексу) Вы здесь не при чем… Все. Прошу у всех прощения.
Алекс берет Жюльену за руку и помогает ей подняться. Когда она встает, он обнимает ее и долго так стоит, прижавшись к ней.
Когда он ее отпускает, Жюльена оказывается вся в слезах.
Пауза.
ПЬЕР. У тебя нет чего-нибудь покрепче вместо травяного отвара?
АЛЕКС. Есть… С удовольствием!…
ЭЛИЗА. Я могу пойти с тобой?
АЛЕКС. Идти некуда, все здесь.
С помощью Натана он открывает буфет и достает оттуда бутылки, которые ставит на низкий столик.
НАТАН. Выбор самый широкий, друзья мои…Я вам особенно рекомендую эту зеленую бутылку. Настойка венгерского артишока…
ПЬЕР. Это же дижестив!
НАТАН. Это все что угодно. Можешь разбавить водой, добавить льда, а кроме того, можешь отравить свою жену!
ПЬЕР. Дай ей хоть передохнуть!
НАТАН. Попробуй, сам увидишь.
ПЬЕР. Невкусно?
НАТАН. Мне принес ее один клиент. Она стоит здесь уже пятнадцать лет.
ПЬЕР. Налей мне лучше виски!
НАТАН. А вы, Жюльена?
ЖЮЛЬЕНА. Капельку порто…
Алекс наливает ей.
ЖЮЛЬЕНА. Спасибо. Хватит. Вы очень любезны.
НАТАН Элиза?
ЭЛИЗА. Дай попробовать эту венгерскую штуку.
ПЬЕР. А, я так и знал! Я так и знал, что кто- нибудь попробует, и я был уверен, что это будете именно вы!
ЭЛИЗА. Почему, у меня такой вид, будто я только и делаю, что пью артишоковую настойку?
ПЬЕР. У вас вид первопроходца! Особенно глаза… У вас глаза любительницы приключений!
ЭДИТ. Что ты говоришь?
ПЬЕР. Нет. правда. Вы любите риск. Вам не нравится, когда вам навязывают образ жизни. я прав?
ЭЛИЗА (улыбаясь) В данном случае, у меня нет ощущения, что я сильно рискую!
НАТАН (протягивает ей стакан) Не говори раньше времени…
ЭЛИЗА (поднимает свой стакан) Посмотрим…
ЭДИТ. А мне не дадут выпить?
АЛЕКС. Что ты будешь?
ЭДИТ. Белое порто. (Пьеру) Ты так пьешь? Не хочешь со льдом?
ПЬЕР. Нет, нет, не беспокойся. Все прекрасно.
Алекс и Натан наливают себе. Элиза пробует артишоковую настойку.
НАТАН. Ну как?
ЭЛИЗА… Сладкая, полная ностальгии и пикантности… (Допивает свой стакан.)
НАТАН. Еще?
ЭЛИЗА. Да… Ты мне дал на донышке.
Он снова ей наливает. Элиза улыбается Пьеру.
Пауза.
Звук дождя за окном.
ПЬЕР
"Что для сердца, подобного гробу, милей,
Чем, проснувшись под инеем,
Видеть все ту же
Наших стран королеву,
Предвестницу стужи,
Эту бледную мглу над безмолвьем полей -
Разве только вдвоем,
Под рыданья метели,
Усыпить свою боль на печальной постели"
НАТАН. Чье это?
ПЬЕР. " Туманы и дожди…" Догадайтесь.
ЭДИТ. Твое.
ПЬЕР. " Весны, осени, зимы, и грязь и хандра,
Усыпительно скучные дни…"[2]
Я очень польщен, дорогая, но это господина Шарля Бодлера!
НАТАН. Скажите, Жюльена, он вот так, иногда, по вечерам ублажает вас чтением стихов?
ЖЮЛЬЕНА. Время от времени. С ним это случается. Впрочем, чаще по утрам!
ПЬЕР. По утрам Виктор Гюго! По вечерам Бодлер, Аполинер…. Вы опоздаете на поезд, Элиза.
НАТАН. Еще полно времени, поезд в восемь.
АЛЕКС (Элизе) Почему ты уезжаешь?
ЭЛИЗА. Потому что не собираюсь ночевать здесь…
