Маша (в исступлении). Ложь, ложь, ложь!
Серд. Он заявляет, что у него нет списка, который мы ищем, который нам необходим, но по всему видно, что он в ящике — вот там. Пусть он даст ключ, если мы не найдем ничего в ящике — мы уйдем.
Пан. Подлое насилие. Маша, они оказались просто мазуриками.
Серд. Небогатько, запри дверь!
(Небогатько запирает дверь).
Пан. Маша, звони же, кричи, зови Дуню… (Маша делает шаг и падает в обмороке на диван).
Пан. Э! бабье!
Небогатько и доктор возятся около Маши.
Серд. А я все-таки убью вас… ключик! (внезапно бросается на него и валит на пол, борьба. Серд. поднимается с ключом). Небогатько! шарь в ящике, а я подержу парня.
Неб. (берет ключ, отпирает ящик, шарит в нем). Здесь! Уф, слава тебе Господи, а копии ему некогда было снять. Ба! вот оно! вот и билет его, карточка фотографическая и подпись: «Предъявитель сего состоит на службе департамента полиции!»
Серд. Два зайца сразу! Ага, сударик! (выпускает его). Не вздумайте скандалить. Пристрелю, как собаку!
Маша (приходя в себя) Боже! что случилось?.. Где я?.. Кто вы?..
Серд. Ваш муж провокатор, вот его билет! (подбегает к ней и показывает). А! вы бледнеете, вы не знали. Тем хуже для вас!
Пан. Не показывайте ей, не говорите ей! А, чоррт!
Днеп. Напрасно показали! Дама молодая. Удар такой… Варвар вы…
Серд. Слушайте, сударь, чтобы в 24 часа духу вашего не было в Петербурге. Эту карточку мы распубликуем. Если хоть один человек будет арестован по вашим показаниям, — на дне морском отыщем, а убьем! Небогатько, доктор, айда! (надевает шляпу и уходит).
Неб. (Маше). Весьма… хотел сказать… т. е. весьма сожалею — и вообще… (быстро уходит смущенно).
Днепр. Позволите остаться для оказания помощи.
Пан. К черту помощь. Вон! Мазурики! Вон! а то вылетишь кубарем!
Днепр. (пожимая плечами) Как угодно!
Явление XIII
Маша сидит неподвижно на диване. Панибр. ходит по комнате.
Пан. Дьяволы! Черти! О-о! Т. е. до чего я взбешен. Насолю голубчикам (подбегает к столу).
Маша плачет.
Пан. Манечка! Марусенька! не плачь! Не стоит. (Маша плачет сильнее). Ну, ну! Рома с тобою, никто не сделал ему зла и не сделает (становится на колени перед ней и хочет обнять ее).
Маша. Уйди, уйди! (отталкивает его).
Пан. Ты, может быть, сердишься на своего Рому? На Рому-то? а?
Маша. Лжец! Лжец! Ты лгал мне все эти месяцы! Лгал им! Ты всех продавал, ты продал любовь свою… доверие.
Пан. (встает и ходит по комнате). Marie!
Маша. Ты низкий человек! Сию же минуту еду к папе, буду просить простить меня… Или нет, поеду куда глаза глядят, на край света. Попрошу помощи у них! Буду служить им. Будѵ учиться! (горячо) Господи, Господи!.. впрочем, вед Бога нет! Кто мне поможет, кто меня научит!
Пан. Манюша!
Маша. Не смейте называть меня так, чудовище! Вы мне чужой, страшный человек!
Панибр. Минуту терпения! Никогда не обвиняют, не выслушав обвиняемого. Собери все твое женское терпение и во имя нашего короткого, но радостного прошлого — дай мне только пять минут, только пять минут на оправдание.
Маша. Ты не можешь оправдаться (рыдает). Горе, мое горе! Не можешь ты, не можешь… Я видела.
Пан. Я умоляю, заклинаю — пять минут молчания. Возьми себя в руки и слушай, не прерывая, а потом суди.
Маша. Я слушаю.
Пан. Маруся, я действительно служил полиции.
Маша. О! какая мука!..
Пан. Я служил и революции. Но еще вернее, если я скажу — я никому не служил, а одному себе, да еще тебе, которую я обожаю. Да, да! Я готов был взорвать на воздух все эти центральные комитеты и все эти отделения и департаменты. Я вел тонкую, умную, артистическую игру, я обманывал всех, потому что передо мной витал грандиозный идеал. Я чуял в себе силы, мне надо было подняться высоко. Все равно на чьих плечах, все равно по чьим трупам — но к власти! Ничто не казалось мне невозможным. Власть, могущество! Подумай: разве не кружится от этого голова? Спасителем правительства мог я стать и получить в благодарность всемогущество, и его победоносным разрушителем мог я сделаться, и опять таки судьба… Наполеона ждала меня. Да, да, твой Рома — брат Наполеона по дерзости, по замыслам! А маленькая мораль, что она такое? Она не для нас с тобой, Маня, — она для мелких людишек! Крупный человек служит себе и никому больше!
Маша. И этих самоотверженных, героических мучеников вы продавали? И лгали, прямо и честно смотря им в глаза? А, великий человек, Наполеон! Но отчего же я не вижу ничего великого, а вижу только шпиона, покрытого с ног до головы грязью! До Наполеона вы бы не добрались, но до чинов и жалованья, пожалуй. А как относились к вам те, которые вас покупали? Как к лакею, хуже чем к лакею!
Пан. Я, это я — презирал их.
Маша. Осмельтесь сказать, что вы не брали у них денег? Откуда ваше богатство, которое, папа, ах, как я помню теперь это, называл подозрительным!
Паниб. Гордо заявляю — да брал.
Маша. Иуда! (вскакивает). Вон из твоего Иудина дома. За вещами я пришлю (хочет уйти).
Панибр. Маша, верь одному: я люблю тебя.
Маша. Я рада! Быть может, хоть это заставит тебя страдать, холодная гадина.
Паниб. Вспомни, вспомни наше бегство, первую ночь вдвоем, поцелуи, ласки!
Маша (гадливо). Боже! Я могла иметь от него ребенка! Я целовала его… А! (содрогается от отвращения и быстро уходит).
Явление XIV
Панибр. один.
Пан. Ушла. Удержать ее нельзя. Она не поедет со мною. Проклятие. Сорвалось! Манька, Манька, тебя больше всего жалко, смертельно жалко! А! какая девчонка, какая конфетка, какое блаженство! Ну, дьяволы красные, погодите. Тотчас же скачу в департамент. Чу! дверь хлопнула. Уехала. А-а-а! Тяжело Роману (садится на диван и закрывает глаза рукой). Тяжело Роману Петрову… (вскакивает). Кое что мы еще знаем. Теперь весь товарец в ход (подбегает к столу и набивает карман бумагами). Напугать вздумали, дурраки! Нет, я умею мстить, такого наплету! А там, паричок! бороду к черту, взамен пару бачек, английский этакий макинтош, по-английски я, как лорд Биконсфильд говорю… Тотчас за границу. А оттуда получу какое-нибудь жандармское правление, где-нибудь на юге… Погромчики будем организовывать, ха, ха, ха! (вынимает револьвер из стола). Эх, Маруська! Тебя уж не верну я! А как любила. Исподволь думал помощницей сделать, львицей своей. Эх, Маруська! (приставляет револьвер к виску, в публику). Думаете, убью себя? Как же! (кладет револьвер в задний карман). «Будьте тверды!», сказал Заратустра. Дуня, Дуня!
Явление XV
(Дуня входит).
Пан. Уложите мне все нужное в серый чемодан. Слышите? Как всегда в дорогу. Я пришлю сюда человека со своей карточкой, на которой будет стоять для вас, так как вы неграмотная, синий крест. Ему дадите чемодан. А ежели придут от барыни за вещами, то скажите, что барин не велел ничего отпускать. И ежели барыня сама приедет — скажите, что барин не велел отдавать ничего. Будет шуметь — дворника позовите, полицию. Поняли?
Дуня. Поняла.
Пан. (грозит ей). Смотрите же. Ну, идите.
Явление XVI
Пан. (один). Всем насолю, насколько могу. Жизнь сплетена из удач и поражений. Самого Наполеона били. Великий Дант сказал: «следуй своею дорогой и предоставь людям болтать» Это эпиграф Маркса, а также и мой девиз. Ха-ха! Я люблю покощунствовать! (В публику). О! мои господа, презирайте, презирайте, улыбайтесь, я еще заставлю вас плакать!
(уходит).
ЗАНАВЕС.
ЛИЦА:
Федосий Тихонович Малецкий, чиновник департамента.
Полина Ларионовна, его жена, 27 лет.
Юлий Сергеевич Энгельшлиппе, директор департамента, 60 л.
Ольга Павловна, его супруга, 42 л.
Стеша, горничная Малецких.
Действие происходит на даче Малецких, в спальне, служащей в тоже время кабинетом.
Явление I
Малецкий (в резиновом плаще, калошах, клеенчатой фуражке и с зонтиком). Сейчас, сейчас, Поля, не опоздаю, еще 1 1/2 до отхода поезда, а ходьбы, слава Богу, сорок минут, я тут свою большую палку забыл, — без неё нельзя, (вдруг останавливается). Чёрт! (Замечает конверт, лежащий у окна). Письмо! Очевидно, бросили в окно. (Бросается к двери и запирает ее на крюк). Что это значит? Ужасная мысль! Руки дрожат! Не могу распечатать! О, Поля, Поля… Неужели ты! (Решительно разрывает конверт и читает). «Федосию Малецкому от неизвестного друга». Отлегло от сердца. Не жене.
