БРАГИНА. Я читала, исчезает ген самца-насильника. Есть, оказывается, такой. Правда, в этом мы сами виноваты, это из-за того, что мы стали сами планировать беременность. А природой такая самодеятельность не предусмотрена. Самец-насильник он и есть самец-насильник. Он и ту, и эту, и третью, и четвертую… Гены его доминировали. А теперь у него никаких преимуществ — хочешь рожай от него, хочешь не рожай от него, вот их и перестают рожать. Скоро они переведутся все, самцы-насильники…
АСЯ. Плохо это или хорошо?
БРАГИНА. Пишут, что очень хорошо, а ты сама подумай, чего же хорошего?
Возвращается Гриша, с рюмкой.
ГРИША. Кстати! Никто не знает, почему Костя решил сегодня отметить? Он же не двадцать первого родился. У него в воскресенье, а он решил посреди недели… Есть логика?
АСЯ. Ты пьешь один?
ГРИША. Композитор не пьет. Кости нет. У вас свои разговоры.
АСЯ. Ты съел мой апельсин?
ГРИША. Извини, забыл. (Хочет вернуться.)
АСЯ (останавливает). Не надо, перехотели!
У него звонит телефон.
ГРИША. Да!?. Ну и куда ты пропал? Мы тебя все ждем… Нет, не приходил… Хорошо… Обязательно. (Убирает.) Сейчас будет.
БРАГИНА. Не приходил — кто?
ГРИША. Да ну его. Судебный исполнитель. Если придет, просил не пускать.
АСЯ. Какой исполнитель?
ГРИША. Судебный. Легкая паника. Квартира Косте не принадлежит. Никакой судебный исполнитель здесь появиться не может.
АСЯ. А разве суд уже был?
ГРИША. О суде я не слышал.
АСЯ. Он за вещи боится. Манекен в шкафу. Два под кроватью.
ГРИША. Манекен — не вещь. Манекен — почти человек.
КОМПОЗИТОР (отводя Гришу в сторону). Вы меня все-таки извините, просто я их совсем не переношу.
ГРИША. Манекены не переносишь?
Композитор смущается.
Не понял… Судебных исполнителей?
КОМПОЗИТОР. Лифчики. (Пауза.) У меня от них все тело чешется.
ГРИША (изумленно). Кто же тебя заставляет лифчики надевать?
КОМПОЗИТОР. Меня?.. Надевать?.. Да я на них смотреть не могу! Как увижу, все тело начинает чесаться… Идиосинкразия на них. Аллергия на лифчики. Фобия…
ГРИША (с уважением). Круто. Я вот высоты побаиваюсь. А кто не побаивается? Их меньшинство. А нас как пруд пруди, высоты все боятся, не стыдно признаться… А с лифчиками это ты такой один, лифчики это круто!
КОМПОЗИТОР. У меня отец когда-то на ткацкой фабрике работал, инженером был, станки программного управления обслуживал… Я на третьем курсе был… А тут кризис в стране. Тут развал производства. Отцу зарплату полгода не выдавали. А тут — лифчиками. За шесть месяцев… Сто восемьдесят лифчиков, как сейчас помню… без премиальных!.. Мать у ворот рынка стояла, продать пыталась. Я помогал. По электричкам ходил, до чего дело дошло… Мне двадцать один, а я по вагонам… с отцовскими лифчиками!.. А тут… одноклассница… А я… А я ее… А мы… Не выношу!..
Пауза.
ГРИША. Слушай, дружище, а тебе сколько лет?
КОМПОЗИТОР. Да. Ты прав. Я помню вкус… еще настоящего молока!.. Еще настоящего хлеба! Ты прав! Помню вкус еще настоящей еды!..
Пауза.
Разве это помидоры? Это не помидоры. А я их ел, еще настоящие помидоры… Я ел горчицу, которая жгла, потому что была настоящей горчицей, а горчице положено жечь. Если сок, значит был сок… Виноградный, томатный… Вот это был сок!..
ГРИША (на публику). Вам даю совет приватный: пейте, дети, сок томатный!..
КОМПОЗИТОР. И водка должна быть по-настоящему горькой, невкусной, чтобы пить ее через силу, иначе это не водка!.. А если водка пьется, как пепси, значит это не водка, а так… Уж лучше та, тогдашняя — череповецкого, воркутинского разлива… канского… Все-таки вкус…
БРАГИНА. Каннского?.. С каннского фестиваля?
КОМПОЗИТОР. Канск — это город в Красноярском крае. Сибирь. Книги тоже… Я еще помню вкус чтения книг… Тогда читалось иначе…
ГРИША. Ну, конечно. Вы не только не обманывали свои желудки. Но еще и сердца.
ГРИША (не замечая иронии). Да. Ты прав.
АСЯ (подает голос). Мы чем-то недовольны?
ГРИША. Товарищ в детстве лифчиками обожрался. Такое бывает.
АСЯ. А он, вообще, здесь на каком основании?
КОМПОЗИТОР. Люди чувствовать стали иначе. Все. Включая меня… Просто я еще помню… Еще не забыл.
БРАГИНА. Правду говорят, вы ключи потеряли?
КОМПОЗИТОР. Да, я ключи потерял.
БРАГИНА. Так и живете здесь целый месяц?
КОМПОЗИТОР. Месяц и три дня.
БРАГИНА. Это, наверное, трудно в чужой квартире жить?
КОМПОЗИТОР. Я работаю много, мне все равно где.
БРАГИНА. А ваша квартира на каком этаже?
КОМПОЗИТОР (неуверенно). На третьем.
БРАГИНА. Так надо вызвать пожарных, проникнуть через окно.
КОМПОЗИТОР (испугано). Зачем же пожарных? Что вы говорите такое? Это слишком — пожарных…
ГРИША. Фомкой дверь приподнять, и всего-то делов!..
КОМПОЗИТОР. Вы посоветуете… Фомкой… Мерси… Я еще, может, найду… Буду искать… (Отходит в сторону, становится незаметным). Это другой сюжет…
Входит Костя.
КОСТЯ. Пристав не приходил?
ГРИША. А ты приглашал?
АСЯ. Не волнуйся, никого не было…
ГРИША. Ни прокурора, ни исполнителя, ни гробовщика с могильщиком…
КОСТЯ. Фролова случайно тоже не было?
ГРИША. Фролова не было тоже, особливо случайно.
АСЯ. Как твой адвокат?
КОСТЯ. До адвоката я не добрался. Ничего, без меня обойдется.
БРАГИНА. Дорогой Костя, поздравляю тебя с днем рожденья… Расти большим и умным… (Вручает подарок.)
КОСТЯ. Спасибо. Ты настоящий друг.
БРАГИНА. Правда?
КОСТЯ. Сто пудов.
ГРИША. А это от нас. (Вручает.)
АСЯ. Самая большая сковородка из всех имеющихся в продаже.
ГРИША. Теперь мы сможем жарить яичницу сразу на всех. Я имею в виду — на всех обитателей нашей квартиры.
КОСТЯ. Ценная вещь. Давно мечтал о такой…
Подходит композитор, он держит стеклянный сосуд.
КОМПОЗИТОР. Я тоже тут… Но сначала хочу всех тут удивить. (С размаха шарахает сосуд об стену.)
Звон стекла. Сосуд вдребезги. Все изумлены.
(Растерянно.) Говорили, не бьющийся… Продавец при мне на пол ронял…
КОСТЯ. Это незабываемо. Спасибо, друг.
АСЯ. Славный номер. (Идет за веником и совком.)
ГРИША. Н-да, я тоже растрогался…
КОСТЯ. А Валера? А Першин?
БРАГИНА. Не поверишь, я уходила — они еще оставались в офисе. Плохая примета. Не к добру.
КОСТЯ. Сегодня все к лучшему. День такой.
Брагина и Костя в стороне.
БРАГИНА. Тебе деньги нужны?
КОСТЯ. Мне надо много денег.
БРАГИНА. Много это сколько? Тридцать тысяч долларов?
КОСТЯ. Поменьше. Но соизмеримо.
БРАГИНА. А конкретнее?
КОСТЯ. Зачем тебе?
БРАГИНА. Не мне, а тебе. И я не спрашиваю «зачем» — тебе. Впрочем, сама знаю. (Уязвленно.) Ты — как будто я что-то взамен прошу.
КОСТЯ. У тебя-то откуда?
БРАГИНА. Дачу продала. Устраивает?
КОСТЯ. Зачем?
БРАГИНА. Были причины.
КОСТЯ. Давно?
БРАГИНА. Два месяца назад.
КОСТЯ. Причины себя исчерпали?
БРАГИНА. Можно и так выразиться. Хотя звучит забавно.
КОСТЯ. Я даже не знал, что у тебя дача есть… То есть была…
БРАГИНА. Ну, ты обо мне вообще ничего не знаешь. Твое нелюбопытство меня, по правде сказать, изумляет. Все-таки на работе за одним почти что столом сидим… Ты не страдаешь близорукостью? Сейчас — ты меня видишь? Или я размытое пятно?
КОСТЯ. Отец жив-здоров? Помню, с ним что-то было…
БРАГИНА. У меня отчим. Все хорошо.
КОСТЯ. Вообще-то есть у кого перезанять. Ситуация не критическая.
БРАГИНА. Ты прячешься от судебного исполнителя, и это не критическая ситуация?
КОСТЯ. От меня тоже некоторые прячутся. Ситуация симметричная.
АСЯ (кричит). Брагина, майонез ты принесла?
БРАГИНА. Ладно, я к тебе еще подойду.
КОСТЯ. В любом случае — спасибо.
Звонок. Ася бежит открывать.
ГИША. А вот и он. Идет, гудёт зеленый шум! Слышу шаги командора.
АСЯ (отбегая от двери). Прячьтесь, прячьтесь!.. Исполнитель пришел!
ГРИША. От судьбы не спрячешься… под кровать.
Входят Валера и Першин — вносят большую коробку, на ней коробочка маленькая.
