Уильям Шекспир - Сон в летнюю ночь

На тот же мох и я прилягу тоже:

Одно в нас сердце, пусть одно и ложе!

Нет, нет, Лизандр мой! Я тебя люблю!

Но ляг подальше, я о том молю!

Мой друг, пойми невинность слов моих,

Любовь тебе понять поможет их.

Хотел сказать я, что любовь чудесно

В одно слила два наших сердца тесно

И клятвою их так связала оба,

Что верность в них одна живет до гроба.

В местечке рядом мне не откажи:

Поверь, что не способен я ко лжи.

Словами ты играешь преискусно;

Но гордости моей как было б грустно,

Когда в тебе я допустила б ложь!

Но уваженье и любовь ты все ж

Докажешь мне, коль дальше отойдешь:

Для юноши с девицей стыд людской

Не допускает близости такой…

Ляг дальше. Спи спокойно, без забот;

И только с жизнью пусть любовь пройдет.

Аминь, аминь, — вослед твоей мольбе,

И пусть умру, коль изменю тебе.

Здесь лягу я. Во сне найди вновь силы!

Того же и тебе желаю, милый!

Засыпают.

Входит Пэк.

Я прошел весь лес насквозь:

Никого там не нашлось,

Чтоб на нем проверить мог

Я цветка волшебный сок.

Ночь… Молчанье… Тcс! Кто там?

Да не он ли это сам?

Это он, сомненья нет:

По-афински он одет.

Вот и девушка здесь тоже

Сладко спит на влажном ложе.

Ах, бедняжка! Так нежна…

И не смела лечь она

К бессердечному поближе?

О, злодей! Ну, погоди же!

(Выжимает сок цветка на глаза Лизандру.)

Властью чар порабощен,

Пусть, едва проснется, он

От любви утратит сон.

Я ж лечу: ждет Оберон!

(Исчезает.)

Входит Деметрий, за ним бежит Елена.

О, подожди! Убей меня, убей!

Я говорю: прочь с глаз моих скорей!

Одну меня ты бросишь? Пощади!

Оставь меня, не то… Пусти! Уйди!

(Убегает.)

Нет сил! В погоне я изнемогаю.

Чем больше просьб, тем меньше достигаю.

О, счастье ей, — где б ни была она, —

Что прелесть звезд глазам ее дана!

И почему те звезды так блестящи?

Не от соленых слез: я плачу чаще!

Нет, я дурна, противна, как медведь!

Зверь на меня боится посмотреть.

Так как же мне Деметрию дивиться,

Что он, как зверь, прочь от меня стремится?

Как, зеркало, ты, лживое стекло,

Равняться с ней позволить мне могло?

Но что это? Лизандр? Он здесь лежит!

Но мертв иль спит? Нет крови: не убит.

Проснитесь, о Лизандр, мой друг! Что с вами?

(просыпаясь)

Я за тебя с восторгом кинусь в пламя,

Прозрачная Елена! Вижу я,

Как в красоте сквозит душа твоя.

Деметрий где? Вот имя для того,

Кто от меча погибнет моего!

Нет, нет, Лизандр, вы так не говорите.

Пускай ее он любит; но поймите:

Она вас любит — этого довольно!

Довольно? Нет! Мне тяжело и больно,

Что с ней я время тратил добровольно!

Не Гермию люблю — люблю Елену.

Голубку взял вороне я в замену.

Ведь у рассудка воля в подчиненье,

А он сказал: ты выше без сравненья!

До времени ведь не созреть плодам:

Я молод был доселе по годам,

Но разум мой созрел до основанья

И ныне стал вождем моим желаньям.

В твоих глазах читаю в этот миг

Рассказ любви в прекраснейшей из книг.

За что обречена я на мученья?

Чем заслужила эти оскорбленья?

Иль мало вам, иль мало вам того,

Что ласки я не вижу от него,

Что надо мной смеялись вы безбожно?

Нет, хуже поступить едва ль возможно!

Стыдиться б надо шутки вам дурной:

В насмешку вдруг ухаживать за мной!

Прощайте! Но должна я вам заметить,

Что больше рыцарства ждала в вас встретить.

О боги! Быть отвергнутой одним,

Чтоб грубо быть осмеянной другим!

(Убегает.)

А! Гермии не видела она!

Спи, Гермия! Ты мне уж не нужна.

Да, так в нас вызывает отвращенье

Излишек в лакомстве иль пресыщенье.

Так ересь после возмущает тех,

Кого прельщала, — точно тяжкий грех.

Была такой ты ересью моей:

Пусть все тебя клянут, я — всех сильней!

Все силы я отдам во власть Елены:

Любить ее, служить ей без измены.

(Убегает.)

(просыпаясь)

Лизандр мой, помоги! Скорей приди,

Ползучую змею сорви с груди!…

О страшный сон!… Дрожу от страха я.

Мне снилось, что ужасная змея

Мне грызла сердце. Было тяжко, душно,

А ты смотрел с улыбкой равнодушно.

Лизандр! Как! Нет? Ушел? О мой супруг!…

Не слышит он? Откликнись, милый друг,

Во имя всей любви! Да что же это?

Лишаюсь чувств от страха. Нет ответа?

Так, значит, мне на поиски идти?

Найти его — иль смерть свою найти!

(Убегает.)

Лес.

Титания спит.

Входят Пигва, Миляга, Основа, Дудка, Рыло и Заморыш.

Вся ли наша компания в сборе?

Все налицо. А вот и замечательно подходящее местечко для нашей репетиции. Вот эта зеленая лужайка будет нашей сценой, эти кусты боярышника — уборной, и мы можем представлять все в точности как перед самим герцогом.

Питер Пигва!

Что скажешь, удалец Основа?

А то, что в этой комедии о Пираме и Фисбе есть вещи, которые никому не понравятся. Во-первых, Пираму придется вынуть меч, чтобы заколоться; а дамы этого совершенно не выносят. Что же вы на это можете ответить?

Ах ты, сделай милость — это опасная штучка!

Я полагаю, что придется нам в конце концов самоубийство вымарать.

Ничего подобного! Я придумал такую хитрую штуку, что все великолепно обойдется. Напишите вы мне пролог, и пусть этот Пролог доложит публике,27 что, мол, мечи наши никакой беды наделать не могут и что Пирам на самом деле вовсе не закалывается; а чтобы окончательно их уверить в этом, пусть он скажет, что, мол, я, Пирам, вовсе и не Пирам, а ткач Основа: это всех совершенно и успокоит.

Отлично, закажем пролог, велим его написать восьмисложными и шестисложными стихами.

Не пожалейте лишних двух стоп: пусть уж будут восьмисложные с восьмисложными.28

А не испугаются дамы Льва?

Ох, боюсь, что испугаются, — ручаюсь вам.

Друзья, об этом надо хорошенько подумать! Вывести Льва к дамам!… Сохрани нас бог! Это страшная затея. Ведь опаснее дичины нет, чем лев, да еще живой! Надо это иметь в виду.

Так пускай другой Пролог объяснит, что Лев совсем не лев.

Нет, вот что: надо, чтобы он назвал себя по имени. Потом, чтобы полфизиономии его было видно из-под львиной шкуры. А он сам пусть заговорит и скажет что-нибудь в таком роде: «сударыня, позвольте мне просить вас…», или: «позвольте мне умолять вас…», или: «позвольте мне заклинать вас — не дрожать и не бояться: я готов за вас жизнь свою отдать! Будь я в самом деле львом — плохо мне пришлось бы здесь. Но я вовсе не лев, ничего подобного, я такой же человек, как и все другие». И тут пусть он себя назовет: так прямо и скажет, что он, мол, столяр Миляга!

Ладно, так и порешим. Теперь остаются еще две трудности. Как устроить лунный свет в комнате? Потому что, знаете ли, у Пирама и Фисбы — свидание при лунном свете.

А будет луна в вечер нашего представления?

Календарь, календарь! Поглядите в альманах29: найдите луну, найдите луну!

Да, будет луна.