Афанасий Павлович. Боже мой, теперь я точно знаю что ЕМУ от них нужно! Да души же! — никакой платы, только их души!
Маринка. Афанасий Павлович, КОМУ?!!
Афанасий Павлович (оставляя вопрос Маринки без ответа). Но я не понимаю — ЗАЧЕМ?!!
Василиса Тихоновна (шепчет). Боже мой, это же самые настоящие ломки, как у наркомана! Я тысячу раз это видела! И отчаяние такое же!
Афанасий Павлович. Василиса, ему нужно вызвать врача!
Маринка. Тетя Василиса, только Бога ради не Володарского!
Афанасий Павлович (вдруг кричит). Все! Хватит! Мне это в конце концов просто надоело! Василиса, дай ключ!!!
Василиса Тихоновна. Тебе?!! Зачем?!!
Афанасий Павлович. Дай мне ключ! Я прошу тебя! Ты что, не понимаешь?!
Василиса Тихоновна. Нет.
Афанасий Павлович. Разве ты не хочешь, чтобы я раз и навсегда!.. (Видя колебания Василисы Тихоновны.) Василиса, ключ! Ведь это твой сын!!!
Василиса Тихоновна. На… (Не без колебания отдает Афанасию Павловичу ключ.) Что ты собираешься делать?
Афанасий Павлович. Сейчас увидишь. (Включает компьютер, ждет, пока тот загрузится.) Так, Димка, ты можешь самостоятельно двигаться? Отлично. Иди сюда. Садись. Садись рядом и ты, Василиса. Да, пожалуй, что и ты, Су… Телефон свободен? Свободен. Хорошо. Очевидно моя заснула. Ну, поехали. Загружаем Игру. Выходим в сеть. Значит так, Димка, сейчас ты мне покажешь, где ты их тут встретил. Ну? Показывай! Где?
Димка. Где? Да вон же они! Вон идут!
Василиса Тихоновна. Пятеро.
Маринка. Кажется, это в самом деле они!
Афанасий Павлович. ИСЧЕЗНУВШИЕ!
Василиса Тихоновна. Боже мой!..
Пауза.
Афанасий Павлович (неожиданно упавшим голосом). Так. Хорошо.
Маринка. Чего ж, Афанасий Павлович, вы увидели тут хорошего?
Афанасий Павлович. Сейчас мы узнаем, кто с нами на связи… Посылаем запрос… Отвечает. Тот же самый номер: шесть-шесть-шесть. (Что-то в себе перебарывая, нарочито веселым голосом.) Ладно. Сейчас мы у него спросим… Что бы такое у него спросить?
Василиса Тихоновна. Например, хорошо бы узнать: откуда он говорит? И как с ним можно встретиться ЛИЧНО! То есть, конкретно: ГДЕ И КОГДА? Ну, что, Афанасий, пошел запрос?
Маринка. Смотрите, он отвечает…
Василиса Тихоновна. Что-что? Я что-то не поняла! Какая «Булочная»? Дом номер… двадцать семь? (Быстро выглядывает из окна кухни на улицу.) Да ведь это же наша «Булочная»! Как это может быть? (Возвращается к компьютеру.) Он не назвал время — когда?
Афанасий Павлович. Очевидно время для него не имеет значения. Видишь — пишет: КОГДА УГОДНО. Каков шутник!
Василиса Тихоновна. Интересно, а чем он подтвердит, что это в самом деле ОН?..
После вопроса Василисы Тихоновны свет в кухне на мгновение гаснет и снова вспыхивает.
Афанасий Павлович несколько секунд сидит неподвижно, упершись взглядом в монитор, потом пулей летит к входной двери, открывает ее и вылетает на лестницу. Возвращается.
Маринка. НУ? НУ ЖЕ, АФАНАСИЙ ПАВЛОВИЧ?!!
Афанасий Павлович (его настроение, так же как и голос, к этому времени окончательно падает «до нуля».) Никого. Ни одной живой души! Даже пугала в белом! Видимо, это на станции. Василиса, звони на станцию и узнай, что у них происходит. Думаю, что НАМ С ТОБОЙ этого просто так оставить нельзя! (Ни на кого не смотрит и выразительно не договаривает.)
Раннее утро или очень поздняя ночь — время, когда вот-вот должен начаться рассвет. Все та же тихая и обыкновенная городская улочка. Во многих окнах, не смотря на ранний час, уже светятся голубые экраны. Возле открытых теперь дверей «Булочной» прогуливается, весело насвистывая, Афанасий Павлович. По тревожному выражению его глаз заметно, что так беззаботно и весело свистеть ему вовсе не хочется, и что свистит он так скорее всего от страха. И еще заметно, что есть какая-то важная и, пожалуй, необыкновенная причина, которая заставляет его прогуливаться возле этой обыкновенной на первый взгляд (да и на второй, пожалуй, тоже) «Булочной», и что если бы не она — эта причина, — то скорее всего припустил бы Афанасий Павлович от этой «Булочной» со всех ног.
В результате его ожиданий возле «Булочной» появляется, наконец, видимо совсем не тот, кого ждет Афанасий Павлович, а напротив — тот, кого Афанасий Павлович меньше всего в этот ранний час хотел бы тут видеть. Происходит это так: слышится характерный кашляющий звук подъехавшего легкового автомобиля. Хлопает его дверца. После этого звука Афанасию Павловичу еще нестерпимее начинает хотеться уйти (он даже зажмуривает глаза и шевелит пальцами ног в ботинках), но остается стоять возле входа в «Булочную» как отважный часовой, а из-за угла дома стремительной походкой выходит Александр Иванович Володарский. Он опять в белом халате.
Володарский (он очень удивлен). Афанасий Павлович, с добрым утром! Какая причина беспокоит кандидата наук в столь ранний час, можно узнать? В булочную или просто так… от бессонницы? Сейчас, знаете, она многих косит: авитаминоз, весна… Могу быть чем-нибудь полезен, как врач? Как, кстати, жена?
Афанасий Павлович. Да, я в бу… то есть, я, конечно, э… гуляю. Жена… Ну, что жена…
Володарский. Вот и отлично. Гулять положено. А я подумал, что вы, возможно, кого-нибудь еще и ждете?..
Афанасий Павлович. Да, это так. То есть… Не совсем. (Не знает, как себя вести.)
Володарский. Ага. Ну, это тоже очень хорошо.
Неожиданно Володарский снимает белый халат и на глазах у Афанасия Павловича облачается в рабочий халат синего цвета, какие носят уборщицы.
Осуждаете? По глазам вижу, что да. Да ведь сегодня на одну зарплату врача не проживешь! Приходится подрабатывать грузчиком. Вы только об этом вы никому не рассказывайте! Хлебца свежего не хотите? Могу предложить… по старой университетской дружбе. Решайте! Так не нужно?
Афанасий Павлович. Нет.
Володарский. Ну, тогда, как говорится, пора. Разрешите пройти в дверь! (Мимо Афанасия Павловича проходит в дверь «Булочной» где и исчезает.)
Афанасий Павлович стоит некоторое время совершенно, что называется, обалдев. Потом оживляется, очевидно кого-то увидев на другой стороне улицы.
К «Булочной» подходит Василиса Тихоновна. Ее трудно узнать: она отлично одета, в туфлях на высоком каблуке и с хорошо уложенной головой. Под мышкой держит небольшую сумочку из тех, какие обычно носят женщины в театр.
Василиса Тихоновна. Привет.
Афанасий Павлович. Куда собралась?
Василиса Тихоновна. А ты что, не видишь? Пришлось выйти за хлебом.
Афанасий Павлович. В таком виде? За хлебом? В половине пятого утра?
Василиса Тихоновна. Из окна видно, что булочная открыта! Наверное ее перевели на круглосуточный режим!
Афанасий Павлович. Может быть. Только это странно.
Василиса Тихоновна. А ты?
Афанасий Павлович. Что?
Василиса Тихоновна. Что ты тут делаешь?
Афанасий Павлович. Я? Например прогуливаюсь!
Василиса Тихоновна. Ты опять ночевал у нее?!
Афанасий Павлович. Ты же меня опять выставила!
Василиса Тихоновна. Я тебя ВОВСЕ вы выставляла. Ты сам сбежал!
Афанасий Павлович. Я только на пять минут отлучился. Жена — она мне ведь и в самом деле жена! А ты взяла — и меня обратно не пустила! Видимо только затем, чтобы самой потихоньку сбежать!
Василиса Тихоновна (с опаской заглядывая в разверстую дверь «Булочной»). По-моему ты следишь за мной!
Афанасий Павлович. Ничуть. Я же объяснил: прогуливаюсь. Кстати, мне ведь тоже нужно за хлебом. Моя, как ты знаешь, вчера целый день лежала. Поэтому дома нет буквально ни крошки!
Оба ходят, делая вид, что прогуливаются.
Я надеюсь, ты к вчерашнему отнеслась… критически?
Василиса Тихоновна. В общем, да.
Афанасий Павлович. Смотри. Потому что я могу так долго гулять!
Василиса Тихоновна. Опять что ли на работу не пойдешь?
Афанасий Павлович. Меня, наверное, уже выгнали. И думаю к лучшему: мало того, что денег не платят, еще и от военкомата отбить не могут. Бороться поэтому приходится самому!
