Мистер Морланд. В двух словах об этом, пожалуй, не расскажешь. Все произошло семь лет назад, когда Мэри-Роз было одиннадцать лет. Мы отдыхали в отдаленной части Шотландии — на Гебридах.
Саймон. Мне доводилось как-то высаживаться там на берег с «Овода»: местность унылая, бесплодная, одни только скалы да жесткие травы, ни одного деревца.
Мистер Морланд. Вот-вот, везде примерно одно и то же. Там еще китобойная станция есть. Мы поехали туда, потому что я страшно любил рыбачить. С тех самых пор у меня не хватает духу взять в руки удочку. Неподалеку от гостиницы, где мы остановились, есть… маленький островок. (Он видит этот маленький островок так отчетливо, что забывает продолжить.)
Миссис Морланд. Совсем крошечный островок, Саймон, там никто не живет, даже овец нет. Думаю, что в нем всего-то около шести акров. Там растут деревья, и много — шотландские ели и несколько рябин, знаешь, с красными ягодами такие. Ничем особенным, на наш взгляд, остров не отличался, разве что казался как-то очень уж завершенным, до странности завершенным. Прудик там был, можно даже сказать, озеро; из него вытекал ручей. Холмики были, и лощина: этакий материк в миниатюре. Более ничего мы не заметили, хотя впоследствии островок этот стал для нас самым ужасным местом на свете.
Мистер Морланд (заботливо). Я бы мог рассказать ему без тебя, Фанни.
Миссис Морланд. Я останусь, Джеймс.
Мистер Морланд. Я много рыбачил в морском проливе между островком и тем, что побольше. Клевала отличная морская форель. Я часто отвозил Мэри-Роз на островок и оставлял ее там рисовать. В те времена она обожала рисовать, нам казалось, что получается очень мило. Почти все время я видел ее с лодки; мы обычно махали друг другу рукой. А, наловив рыбы, я возвращался за Мэри-Роз.
Миссис Морланд. Я нечасто ездила с ними. Тогда мы не знали, что суеверные местные предпочитают не высаживаться на остров, и что островок, вроде как, этим недоволен. У него было гэльское название, означающее «Остров, Которому Нравится, Когда Его Навещают». Мэри-Роз ничего об этом не знала, и ужасно любила свой остров. Она все, бывало, разговаривала с ним, называла его «мой миленький», и все такое прочее.
Саймон (нетерпеливо). Говорите скорее, что произошло.
Мистер Морланд. Это случилось в день накануне нашего предполагаемого отъезда. Как обычно, я высадил Мэри-Роз на островке, и с наступлением вечера поплыл забрать ее. Я видел ее с лодки: она сидела на пне, своем любимом месте, и весело махала мне рукой; я тоже помахал в ответ. Потом я взялся за весла: конечно же, греб я спиною к ней. Проплыть мне нужно было менее ста ярдов, но, Саймон, когда я добрался до острова, ее там не было.
Саймон. Вы принимаете все слишком близко к сердцу. Она спряталась от вас?
Миссис Морланд. Ее не было на острове, Саймон.
Саймон, Но… но… ох, но…
Мистер Морланд. Ты думаешь, я не обыскал остров вдоль и поперек?
Миссис Морланд. Все мы искали. В ту ночь никто в деревне не сомкнул глаз. Вот тогда-то мы и узнали, как местные боятся острова.
Мистер Морланд. Озерцо осушили. Мы испробовали все; но девочка исчезла.
Саймон (расстроенный). Не могу… не может быть… впрочем, неважно. Расскажите, как вы нашли ее.
Миссис Морланд. Это случилось на двадцатый день после ее исчезновения. Двадцать дней!
Саймон. Какая-нибудь лодка…?
Мистер Морланд. Не было там никаких лодок, кроме моей.
Саймон. Говорите.
Миссис Морланд. Все уже давно оставили поиски, но мы не могли так просто взять и уехать.
Мистер Морланд. В один прекрасный день я бродил вдоль берега залива можешь себе вообразить, в каком состоянии. Я остановился и посмотрел через залив на островок, и, Саймон, я увидел, что она сидит себе на пеньке и рисует.
Миссис Морланд. Мэри-Роз!
Мистер Морланд. Она помахала мне рукою и продолжала рисовать, я помахал ей в ответ. Я вскочил в лодку и погреб через залив, проделывал всегда, только вот сидел лицом к ней, чтобы все время ее видеть. Когда я пристал к берегу, она первым делом спросила меня: «Почему ты так забавно греб, папа?». И я тотчас же понял: девочка даже не подозревает о том, что произошло.
Саймон. Мистер Морланд! Как могло случиться… И где, по ее словам, она пропадала?
Миссис Морланд. Она не знала, что где-то пропадала, Саймон.
Мистер Морланд. Она думала, что я просто приехал за нею в обычное время.
Саймон. Двадцать дней. Вы хотите сказать, что все это время она провела на острове?
Мистер Морланд. Мы не знаем.
Миссис Морланд. Джеймс привез ее ко мне такую же, как всегда: веселую, ни о чем не подозревающую девочку; она и не догадывалась, что пробыла вдали от меня дольше одного-двух часов.
Саймон. Но когда вы ей рассказали…
Миссис Морланд. Мы так и не рассказали ей ничего; она не знает и сейчас.
Саймон. Но вы, конечно…
Миссис Морланд. Ее нам вернули, Саймон; это было самое главное. Сначала мы намеревались рассказать ей по приезде домой; а потом — все это было так необъяснимо, мы боялись напугать ее, погубить в самом расцвете. В конце концов, мы решили вообще ничего не говорить ей.
Саймон. Вы ни с кем не советовались?
Мистер Морланд. С несколькими докторами.
Саймон. Как они это объясняют?
Мистер Морланд. Их единственное объяснение — что ничего подобного вообще не было. Ты тоже можешь считать так, если хочешь.
Саймон. Не знаю, что и подумать. Как бы то ни было, на ней эта история никак не сказалось.
Мистер Морланд. Никак — а ты можешь себе представить, как мы наблюдали за нею.
Миссис Морланд. Саймон — я изо всех сил стараюсь быть с тобою честной до конца. Мне иногда кажется, что наша девочка до странности молода для своих лет… словно… ну, знаешь, вот как мороз, бывает, чуть дохнет на растение, и оно перестает расти, но остается в цвету… мне порою кажется, что ледяные пальцы однажды так коснулись моей Мэри-Роз.
Саймон. Миссис Морланд!
Миссис Морланд. Разумеется, это только пустые страхи.
Саймон. То, что вас тревожит — это просто ее неведение, для меня вещь священная.
Миссис Морланд. Воистину священная.
Саймон. Если это все…
Миссис Морланд. Порою нам казалось, что иногда она на какое-то мгновение вспоминает то время, но прежде чем мы успевали осторожно расспросить ее, ворота захлопывались, и Мэри-Роз снова ничего не помнила. Ты никогда не замечал, что она разговаривает с… с кем-то, кого рядом нет?
Саймон. Что вы!
Миссис Морлавд. Или словно прислушивается к какому-то звуку — который так и не раздается?
Саймон. Звуку? Вы хотите сказать, звуку с острова?
Миссис Морланд. Да, так нам кажется. Впрочем, она давным-давно выросла из этих фантазий. (Она достает из ящика альбом для рисования.) Вот ее рисунки. Можешь забрать альбом с собою и посмотреть на досуге.
Саймон. Немного странно, что она никогда не говорила со мною об этом путешествии. Мэри-Роз рассказывает мне все.
Миссис Морланд. Ничего странного в этом нет; просто остров изгладился из ее памяти. Если бы Мэри-Роз вдруг вспомнила о нем, меня бы это встревожило. Ну что же, Саймон, нам казалось, что не следует от тебя скрывать эту историю. Это все, что мы знаем; я уверена, что большего нам не узнать никогда. Что ты намерен делать?
Саймон. А вы как думаете! (Он снова взбирается на стул и победоносно стучит. В ответ раздается счастливое постукивание.) Слыхали? Это означает, что все в порядке. Сейчас увидите, как она вихрем примчится сюда, к нам!
Миссис Морланд (целуя его). Милый ты мой мальчик, сейчас ты увидишь, как я вихрем помчусь наверх, к ней. (Она уходит.)
Саймон. Я очень люблю Мэри-Роз, сэр, правда.
Мистер Морланд. И мы тоже любим ее, Саймон. Полагаю, что из-за этой истории мы всегда любили ее чуть больше, чем принято любить дочерей. Ну что ж, все это прошло и быльем поросло, и теперь ничуть меня не тревожит. Надеюсь, что и тебя не станет.
Саймон (ничуть не встревоженный). Пожалуй что нет. (Встревоженный.) Послушайте, я вот думаю, а не замечал ли я и в самом деле за нею, будто она к чему-то прислушивается?
Мистер Морланд. Нет, что ты. Правда же, мы поступили мудро, что не стали расспрашивать ее?
Саймон. О Господи, конечно. «Остров, Которому Нравится, Когда Его Навещают». Странное название. (Совсем по-мальчишески.) Послушайте, а забудем-ка об этом. (Поднимает глаза к потолку.) Я почти жалею, что миссис Морланд поднялась к ней. Теперь Мэри-Роз не так скоро спустится.
