MyBooks.club
Все категории

Теннесси Уильямс - Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы

На сайте mybooks.club вы можете бесплатно читать книги онлайн без регистрации, включая Теннесси Уильямс - Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы. Жанр: Драматургия издательство -,. Доступна полная версия книги с кратким содержанием для предварительного ознакомления, аннотацией (предисловием), рецензиями от других читателей и их экспертным мнением.
Кроме того, на сайте mybooks.club вы найдете множество новинок, которые стоит прочитать.

Название:
Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы
Издательство:
-
ISBN:
-
Год:
-
Дата добавления:
18 сентябрь 2019
Количество просмотров:
188
Читать онлайн
Теннесси Уильямс - Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы

Теннесси Уильямс - Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы краткое содержание

Теннесси Уильямс - Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы - описание и краткое содержание, автор Теннесси Уильямс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки mybooks.club
Предлагаемая книга крупнейшего американского писателя и драматурга Теннесси Уильямса (1911–1983) могла бы иметь подзаголовок «Теннесси Уильямс, шокирующий Америку»: здесь собраны «запретные» и «полузапретные» плоды его творчества — интервью, пьесы и рассказы, в которых он предстает как «крутой» автор.Крупнейший американский писатель драматург ХХ века Теннесси Уильямс (1911–1983) всегда представал перед русскоязычным читателем сильно подрумяненным»: его шокирующие пьесы либо вообще у нас не ставились, либо шли с большими купюрами; из рассказов выбирались самые невинные, переводчики опускали не только «крепкое словцо», но и тщательно вымарывали целые абзацы из его произведений.А между тем Уильямс нередко эпатировал самих американцев, которые считают его одним из самых «крутых» писателей страны. Предлагаемая книга могла бы иметь подзаголовок «Теннесси Уильямс, шокирующий Америку»: здесь собраны «запретные» или «полузапретные» плоды его творчества.

Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы читать онлайн бесплатно

Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы - читать книгу онлайн бесплатно, автор Теннесси Уильямс

Когда Изабел Холли вернулась домой, она действительно обнаружила в своей спальне спящего мужчину. Остановилась на пороге и затаила дыхание — что делать? Однако, какой он красивый! Он лежал в новенькой форме морского офицера, которая сверкала, как только что выпавший снег на ярком солнце. Тесьма с рубиновыми заколками окаймляла плечи. Пуговицы — аквамариновые. Из-под расстегнутого кителя видна его красивая грудь, усеянная золото-алмазными бусинками пота.

Он приоткрыл один глаз, подмигнул ей, пробормотал: «Привет!» и, медленно перевернувшись на живот, снова заснул.

Она стояла, не зная, что предпринять. Потом немного походила по дому, удивляясь происшедшим в ее отсутствие переменам.

Дом был теперь в идеальном порядке. Чистота такая, будто здесь славно поработал полк слуг, который вылизал все до блеска в течение нескольких дней. Старая и ржавая посуда сложена внизу и ждала мусорщика. «Эту дрянь — сдать», — было написано в лежащей рядом записке почерком командира. Среди вещей, предназначенных ее чудесным гостем к отправке на свалку, были и вещи покойного мистера Холли: желудочный зонд, великолепно обрамленная фотография его матери в чрезмерно открытом платье, миска с бараньим жиром, которым он мазался три раза в неделю, вместо того чтобы мыться, девятисотсемидесятистраничная нотная тетрадь с произведением под названием «Меры наказания» — он безуспешно пытался его исполнять на духовом инструменте собственного изобретения; все эти реликвии теперь обречены на уничтожение.

— Чудеса продолжаются! — воскликнула миссис Холли, поднимаясь наверх.

Нерешительность и апатия, ранее присущие вдове Холли, вдруг впервые уступили место легкости и даже легкомысленности: она устремилась в верхние комнаты безо всяких усилий — так с восходом солнца от воды поднимается туман и растворяется в ярких лучах. Наверху было не слишком много света, даже в гостиной, окна которой смотрели на Бербон-стрит; куда больше света исходило из неприкрытой груди молодого командира, лежавшего сейчас в ее спальне. И чтобы узнать время, ей пришлось нагнуться к часам словно для поцелуя. Семь часов — как летит время!

Вдова не была простужена, но поскольку ее одежда сейчас лежала в гостиной у камина, она начала чихать. Чихала и чихала. Все мускулы ее молодого, но остудившегося тела стали дрожать мелкой дрожью. Это происходило еще и потому, что в доме стоял сквозняк из-за непрерывно открывавшихся и закрывавшихся дверей — будто какие-то бесплотные существа носились по комнатам. А надо всем господствовало нечто особенное: создавалось впечатление, что кто-то держал над дерзким языком пламени яблоко в сахаре, подвешенное на металлической вилке, держал до тех пор, пока кожура не почернела и не треснула, — из яблока потек сладкий сок и стал капать в огонь. И аромат этого печеного яблока наполнил весь дом — все его студеные и полутемные комнаты, наверху и внизу. Аромат, который бывает в церкви во время Рождественского поста.

КАРАМЕЛЬ[90]

Жил однажды в американском южном портовом городе семидесятилетний коммерсант-пенсионер по фамилии Круппер, человек с большим и непривлекательным лицом. Близких родственников у него не было. Когда-то он являлся владельцем маленькой кондитерской, которую потом продал своему дальнему родственнику (кузену в каком-то колене) — человеку, значительно более молодому, нежели он сам. С его родителями (их теперь уже нет в живых) он эмигрировал в Америку свыше пятидесяти лет назад. Однако мистер Круппер не забыл про магазин, чем доставлял кузену, его жене и их двенадцатилетней дочери массу огорчений. Дочку мистер Круппер с его неискоренимой любовью к допотопным остротам называл не иначе, как «маленьким совершенством большого мира». Правда, прозвище это изобрел сам кузен, когда ей было пять лет и когда ее склонность к полноте еще не так обнаруживала себя, как теперь; ныне же оно звучало издевкой, хотя мистер Круппер спрашивал «как там наше маленькое совершенство большого мира?» вполне благожелательно. И при этом обычно трепал девочку по щеке или по плечу, а ребенок резко отвечал: «Убирайся!» Но мистер Круппер не реагировал, потому что из-за высокого давления у него звенело в ушах, и он слышал только тогда, когда кричали. По крайней мере, делал вид, хотя уверенности в этом быть не могло. Насколько он прост, — никто не знал.

Старые больные люди находятся от мира на определенной дистанции, но каждый раз на разной. То они дрейфуют в каком-то невидимом море на тысячу миль от ближайшего берега, с парусами, развернутыми в обратном направлении, и, кажется, не ведают, что происходит в мире. А то вдруг становятся такими чувствительными, что улавливают малейшее движение, легчайший шорох на берегу. Но так как, в целом, их чувства, словно кожа, от старости грубеют, неприязни и ненависти они не ощущают. И мистер Круппер, видимо, даже не догадывался, как кузен со своей семьей относится к его утренним появлениям в магазине. Как только он приходил, они ретировались во внутренние комнаты (если только их не задерживали покупатели); но мистер Круппер терпеливо ждал, когда кто-нибудь из троих к нему все же подойдет. «Не спешите, — любил говорить он, — чего-чего, а времени у меня навалом». И никогда не покидал магазин, не зачерпнув совком карамелек; он насыпал их в пакетик, а пакетик клал в карман — такова уж у него привычка. Это раздражало родственников больше всего, но поделать они ничего не могли.

С тех пор, как кузен и его семья стали владельцами магазина, они отнюдь не процветали; им едва удавалось заработать больше, чем они должны были выплачивать мистеру Крупперу в процентах от стоимости сделки. Потому-то им и приходилось терпеть его грабеж. Однажды кузен заметил, что у мистера Круппера, должно быть, очень хорошие зубы, раз он ест так много карамелек, но тог сказал, что их ест не он. «А кто же?» — спросил кузен, на что старик с желтозубой улыбкой ответил: «Птички!» И правда, они никогда не видели, чтоб он съел хоть одну конфету. Иногда карамельки скапливались в пакете и тот оттопыривал карман, словно у старика выросла огромная опухоль. А иной раз пакет таинственным образом истощался, становился совершенно плоским и едва виднелся из-под замасленного темно-синего клапана кармана. И тогда кузен говорил жене или дочке: «Наверное, птички были голодными!» Эти сердитые, злые шуточки — с незначительными вариациями — продолжались в течение очень долгого времени. Силу неприязни семьи кузена к старику трудно было измерить, равно как и степень равнодушного отношения мистера Круппера к поведению родственников. В конце концов ведь ничего серьезного не происходило: ну, причинял им старик убыток на два — три цента в день; ну, обменивались они несколькими совершенно безобидными фразами — и что из того? Но длилось это долго — много лет.

Стоит сказать, что члены семьи кузена, не обладавшие особым воображением, даже самим себе не могли признаться в беспросветной монотонности своей жизни, в душераздирающей безысходности своего упрямого желания продолжать дело и преуспеть в нем. Ко всему прочему, девушка все время полнела — надувалась, как резиновая игрушка. Ни на миг не сосредоточивая на этом внимания и даже не сознавая, что делает, она то и дело бросала в рот карамельки, а когда ее останавливали, горько плакала и совершенно искренне уверяла, что не знает, как это произошло. А через пять минут все повторялось сначала, ей давали по пухлым рукам, и она вновь плакала, и все забывала. Еще в школе ее прозвали «толстуха» — приходила домой и рыдала. Теперь она стала тучнее своих тучных родителей и продолжала набирать в весе. К тому же у нее развилась дурная, не подобающая женщине привычка: ей ничего не стоило рыгать в присутствии покупателей или выходить к ним с текущим носом. Все эти неурядицы стали ассоциироваться в сознании членов семьи кузена с регулярными утренними визитами старого мистера Круппера; они уверяли себя, что именно из-за старика все беды и происходят…

Излагая эту историю, мы должны будем — и весьма скоро — поведать о мистере Круппере нечто такое, о чем рассказывать сразу в столь кратком повествовании неудобно. В жизни сугубо натуралистические проявления, включающиеся в чрезвычайно широкий ее контекст, смягчаются и находят там свое место. Но когда касаешься их в рассказе, то требуются определенные ухищрения, чтобы обеспечить такой же — или примерно такой же — сглаживающий эффект, как это бывает в жизни. Когда я говорю, что в жизни мистера Круппера была некая тайна, я прибегаю к тем самым намекам, которые крайне необходимы в этом случае, потому что излишний натурализм может вызвать у читателя отвращение и испортить рассказ, фактически извратить всю историю.

Если вы кого-нибудь презираете или ненавидите, как кузен с семьей — мистера Круппера, предполагается, что об этом человеке вы знаете практически все самое важное. Но если этот человек для вас — загадка, ваша враждебность к нему станет неоправданной. Никакой тайны в жизни старика кузен с семьей не видели. Иногда, когда он выходил из магазина, кузен или жена кузена провожали его до двери, а затем стояли и наблюдали, как он ковыляет дальше: рука охватывает карман (где лежит пакет с карамелью), словно там сидит птица, готовая вылететь наружу. Ими руководило отнюдь не любопытство и не забота о старике. Так смотрят на камень, о который только что споткнулись, — бессмысленный злой взгляд обращается на бесчувственный вредный предмет. Оба, кузен и жена, были настолько толсты, что вместе в дверях не помещались; поэтому за мистером Круппером наблюдал тот, кто успевал первым. И когда старик исчезал из виду, с отвращением говорилось «Тьфу!»; этим «Тьфу!» они словно затрагивали существо той тайны, к раскрытию которой мы приближаемся с такой осторожностью. Ну, а тот, кто не успевал, оставался внутри. Спектакль из магазина виден не был — приходилось довольствоваться комментариями; а комментировать было почти нечего — ничего существенного со стариком не происходило. Тот, кто стоял в дверях, сообщал: «Он что-то нашел на тротуаре!» — «Тьфу! Что, что именно?» (Не дай Бог что-нибудь ценное!) И к удовольствию слышалось в ответ: «Выбросил — через несколько шагов!» Или комментатор говорил: «Он смотрит на витрину». — «На какую?» — «Магазина мужского белья». — «Тьфу! Да он же никогда ничего не покупает!» Обычно репортаж оканчивался так: «Он перешел через улицу и идет на площадь! Пришел. Тьфу!» Создавалось впечатление, что мистер Круппер проводит на площади все утро каждый раз, когда он посещает кондитерскую. Что же касается пристального наблюдения, комментариев и всех этих «Тьфу!» (символов презрения), то они не могли выражать подлинного интереса, заботы или даже простого любопытства, а воплощали собой совершенно бесчувственное отношение ко всему, у чего, как считалось, не должно быть никаких тайн.


Теннесси Уильямс читать все книги автора по порядку

Теннесси Уильямс - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybooks.club.


Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы отзывы

Отзывы читателей о книге Желание и чернокожий массажист. Пьесы и рассказы, автор: Теннесси Уильямс. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.

Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*
Все материалы на сайте размещаются его пользователями.
Администратор сайта не несёт ответственности за действия пользователей сайта..
Вы можете направить вашу жалобу на почту librarybook.ru@gmail.com или заполнить форму обратной связи.