Дамис прячется в смежную комнату в глубине сцены.
Тартюф, Дорина.
Тартюф(заметив Дорину, громко обращается к слуге за сценой)
Лоран, примите плеть, примите власяницу,
И сердцем вышнюю благословим десницу.
Коль будут спрашивать, то я пошел в тюрьму
Снесть лепту скудную поверженным во тьму.
Что за кривляние и в речи и во взгляде!
Тартюф(доставая из кармана платок)
Но только, бога ради,
Пожалуйста, сперва возьмите мой платок.
ТартюфПрикройте грудь, чтоб я вас слушать мог.
Нам возмущают дух подобные предметы,
И мысли пагубным волнением согреты.
ДоринаУжели вам соблазн так трудно побороть
И столь чувствительно на вас влияет плоть?
О вашей пылкости не мне иметь сужденье,
Но я не так легко впадаю в вожделенье
И, даже если б вы разделись догола,
Всей кожей, что на вас, прельститься б не могла.
ТартюфНельзя ли быть скромней хотя б наполовину?
А иначе я вас немедленно покину.
ДоринаНет, нет, я и сама мешать не стану вам,
И вся-то речь моя сведется к двум словам.
Так вот что: барыня хотела быть здесь вскоре
И очень просит вас о кратком разговоре.
ТартюфАх, с удовольствием!
Где гневные слова?
Ей-ей, мне кажется, что я была права.
ТартюфКогда ж она придет?
ДоринаДа это не она ли?
Она и есть. Уйду, чтоб вы меня не гнали.
Эльмира, Тартюф
ТартюфПусть благодать небес, источник всех щедрот,
Вам здравие души и тела ниспошлет
И долгоденствие, как их об этом молит
Смиреннейший из всех, кому их свет был пролит.
ЭльмираЯ благодарна вам за добрые слова.
Но только, может быть, присядемте сперва.
Так вы оправились от вашей лихорадки?
Да, этот приступ был, по счастью, очень краткий.
ТартюфУвы, моих молитв чрезмерно скромен вес,
Чтоб ими снискивать внимание небес,
Но я не возносил ни одного моленья,
В котором бы для вас не жаждал исцеленья.
ЭльмираМне, право, совестно такую слышать речь.
ТартюфЧтоб ваше нежное здоровье оберечь,
Готов я своему нанесть ущерб здоровью.
ЭльмираТак христианскою не ведено любовью,
И перед вами я в весьма большом долгу.
ТартюфДля вас я сделал бы и больше, чем могу.
ЭльмираМне с вами кой о чем поговорить бы надо.
Никто не слышит нас, и этому я рада.
ТартюфЯ этим восхищен, и с вами сладко мне,
Сударыня, вот так побыть наедине.
Об этом я давно молил с тоскою жгучей,
И небо, наконец, мне посылает случай.
ЭльмираХотела я вопрос задать вам небольшой,
Но отвечайте мне с открытою душой.
Дамис, чтобы слышать разговор, приотворяет дверь комнатки, где он спрятался, но сам не показывается.
ТартюфЯ сам всегда мечтало счастии высоком – —
Все сердце целиком явить пред вашим оком,
Сказать, что если я и сетовал о том,
Что прелесть ваших чар всех манит в этот дом,
То был руководим отнюдь не неприязнью,
А только рвением и набожной боязнью,
Порывом…
ЭльмираВ этом я уверена была:
Вас о моей душе забота увлекла.
Тартюф(беря Эльмиру за руку и сжимая ей пальцы)
О да, сударыня, и для ее спасенья…
ЭльмираОй-ой, не жмите так!
ТартюфАх, то избыток рвенья,
И если сделал я вам больно хоть слегка,
То я готов сейчас…
(Кладет руку Эльмире на колени.)
ЭльмираНо где у вас рука?
ТартюфЯ бархат пробую, какой он обработки.
ЭльмираАх, нет, пожалуйста, я не терплю щекотки.
Эльмира отстраняет свое кресло; Тартюф пододвигается к ней.
ТартюфЧто за прелестные, ей-богу, кружева!
Какого в наши дни достигли мастерства.
Мы, кажется, во всем доходим до предела.
ЭльмираВы правы. Но нельзя ль вернуться к сути дела?
Я слышала, мой муж замыслил новый брак
И прочит дочь за вас. Скажите, это так?
ТартюфОб этом речь была; но, должен вам признаться,
Совсем не к этому мои мечты стремятся:
Иные прелести мой привлекают взгляд
И вожделенное блаженство мне сулят.
ЭльмираКонечно, вас ничто не обольстит земное.
ТартюфНет, сердце у меня в груди не ледяное.
ЭльмираЯ думала, свой взор вы к небу возвели
И вам неведомы желания земли.
ТартюфЛюбовь, влекущая наш дух к красотам вечным.
Не гасит в нас любви к красотам быстротечным;
Легко умилены и очи и сердца
Пред совершенными созданьями творца:
Ведь то его лучи сияют в вам подобных.
Но в вас он сочетал всю прелесть чар беззлобных;
Он вашему лицу дал яркость красоты,
Смущающую взор, влекущую мечты,
И я не в силах зреть ваш облик совершенный,
Не восхищаясь в нем зиждителем вселенной,
И пламенной любви не повторять слова
Пред самым редкостным подобьем божества.
Сперва боялся я, что этот пламень томный – —
Быть может, духа тьмы подарок вероломный,
И даже вас бежать я замышлял в тиши,
Дабы не жертвовать спасением души;
Но понял, наконец, о сладостное диво,
Что в этой страсти нет греховного порыва,
Что целомудрия не осквернит она,
И сердце с той поры вам посвятил сполна.
Я очень дерзостен, сударыня, я знаю,
Когда я говорю, что сердце вам вручаю,
Но мне надеждою лишь ваша доброта:
Убогих сил моих мне явственна тщета;
Вы для меня – покой, отрада, упованье,
Вы можете мне дать блаженство и страданье,
И всю мою судьбу решает ваш ответ:
Я счастлив, если «да», несчастлив, если "нет".
ЭльмираВы очень горячо излили ваши чувства,
Но кто бы ждал от вас подобного искусства?
И ежели у вас так беззащитна грудь,
Вы бы подумали сначала хоть чуть-чуть.
Благочестивый муж, который целым светом…
ТартюфДа, я благочестив, но человек при этом.
И видевший лучи столь неземных красот
Уже не думает и сердце отдает.
Пусть речи о любви в моих устах невместны;
Но я ж, сударыня, не ангел бестелесный,
И если слов моих преступен страстный жар,
То это – действие прелестных ваших чар.
Едва их дивный блеск узрел мой взор несчастный,
Моей владычицей вы стали полновластной;
Божественных очей неизреченный свет
Сломил мной на себя наложенный обет;
Он пересилил все – посты, молитвы, слезы – —
И к вашим прелестям мои направил грезы.
Мой вздох, мой томный взгляд твердил уже не раз
То, что я голосом вам изъяснил сейчас.
Ах, если в вас найдут хоть каплю состраданья
Смиренного раба душевные терзанья
И ваши милости его вознаградят,
Склонив к ничтожеству великодушный взгляд, —
Я буду к вам всю жизнь, о нежное виденье,
Невыразимое питать благоговенье.
Со мною ваша честь вполне ограждена,
И ни малейших жертв не требует она.
Все эти щеголи, любимцы женщин света,
В поступках и речах не ведают запрета;
Они везде трубят про всякий свой успех,
О каждом торжестве оповещают всех,
И шумный их язык, ведя себя нескромно,
Святыню их души бесчестит вероломно.
Тогда как мы горим невидимым огнем
И никогда никто не узнает о нем;
Мы так заботимся о нашей доброй славе,
Что наши милые тревожиться не вправе,
И награждаем тех, кто с нами не был строг,
Любовью без молвы и негой без тревог.
ЭльмираХоть вы истратили все красноречье ваше,
Но содержание отнюдь не стало краше.
А не боитесь вы, что я сейчас возьму
И расскажу про все супругу моему?
Так из-за вашего любовного недуга
Вы потеряете испытанного друга.
ТартюфЯ знаю, что ваш дух высок и незлобив
И вы простите мне мой дерзостный порыв,
Забудете, что я, покорен высшей власти,
Не совладал с огнем вас оскорбившей страсти,
И примете в расчет, вняв собственной красе,
Что я же не слепец и человек, как все.
ЭльмираДругую, может быть, просили б вы напрасно,
Но вас помиловать я все-таки согласна.
Я мужу, так и быть, ни слова не скажу,
Но и на вас зато повинность наложу:
Содействовать тому, – но честно, без обмана, —
Чтобы вступили в брак Валер и Мариана;
Отнюдь не посягать, в ущерб чужим правам,
На ту, которая принадлежит не вам,
И…
