Сестра Моника. Бедняга этот сумасшедший.
Мебиус. Но хоть он убедил вас, наконец, что меня нельзя любить?
Сестра Моника. Вы же не сумасшедший.
Мебиус. Было бы куда благоразумнее, если бы вы считали меня сумасшедшим. Бегите! Уходите из этого дома! Сматывайтесь! Не то и я должен буду обойтись с вами, как с собакой.
Сестра Моника. Нет, лучше обращайтесь со мной, как с возлюбленной.
Мебиус. Идите сюда, Моника. (Подводит ее к креслу, садится против нее и берет ее за руки.) Слушайте. Я совершил тяжелую ошибку. Я открыл свою тайну, я не сумел скрыть явление царя Соломона. За это я поплатился. Всей жизнью. Так надо. Но вы не должны за это страдать. В глазах всего мира вы любите сумасшедшего. Вы навлекаете на себя беду. Оставьте этот санаторий, забудьте меня. Так будет лучше для нас обоих.
Сестра Моника. Вы хотите меня?
Мебиус. Как вы можете так со мной говорить?
Сестра Моника. Я хочу с вами спать, я хочу рожать от вас детей. Я знаю, что это звучит бесстыдно. Но почему вы на меня не смотрите? Я вам не нравлюсь? Правда, костюм медицинской сестры меня очень уродует. (Срывает с головы белую шапочку.) Я ненавижу свою профессию. Пять лет я ухаживала за больными во имя любви к ближнему. И я никогда от них не воротила нос, я всегда была возле них, я жертвовала собой для всех. Но теперь я хочу пожертвовать собой для одного-единственного, а не для всех. Я хочу жить для своего любимого. Для вас. Я буду делать все, что вы захотите, я буду работать для вас день и ночь, только не гоните меня от себя. У меня ведь тоже нет никого на свете, кроме вас. Я ведь тоже совсем одна.
Мебиус. Моника, я должен вас прогнать.
Сестра Моника (с отчаянием). Вы совсем меня не любите?
Мебиус. Я люблю вас, Моника. Боже мой, как я люблю вас, вот в чем мое безумие.
Сестра Моника. Почему вы тогда меня предаете? И не только меня. Вы говорите, будто вам является царь Соломон. Почему вы предаете и его?
Мебиус (необычайно взволнован, хватает ее). Моника! Вы можете думать обо мне что угодно и считать меня человеком безвольным. Это ваше право. Я недостоин вашей любви. Но царю Соломону я верен. Он ворвался в мою жизнь нежданно-негаданно, он злоупотребил мной, изуродовал мою судьбу, но я его не предал.
Сестра Моника. Вы в этом уверены?
Мебиус. А вы сомневаетесь?
Сестра Моника. Вы думаете, что расплачиваетесь за то. что рассказали о своих видениях. Но, может быть, вы наказаны потому, что не боретесь за то, что он вам открыл.
Мебиус(отпускает ее). Я... не понимаю вас.
Сестра Моника. Он поведал вам систему всех возможных открытий. А вы боретесь за их признание?
Мебиус. Меня считают сумасшедшим.
Сестра Моника. Почему вы так малодушны?
Мебиус. Мужество в моем положении — преступление.
Сестра Моника. Иоган Вильгельм, я говорила о вас с фрейлейн доктор фон Цанд.
Мебиус (смотрит на нее). О чем?
Сестра Моника. Вы свободны.
Мебиус. Свободен?
Сестра Моника. Мы можем пожениться.
Мебиус. О господи!
Сестра Моника. Доктор фон Цанд все уже устроила. Она действительно считает вас больным, но не опасным. И ваша болезнь не передается по наследству. Доктор смеясь говорила, что сама она гораздо безумнее вас.
Мебиус. Это очень мило с ее стороны.
Сестра Моника. Какой она прекрасный человек!
Мебиус. Несомненно.
Сестра Моника. Иоган Вильгельм! Амбулатория в Блюменштейне предлагает мне место. У меня есть сбережения. Нам не о чем беспокоиться. Главное, мы должны любить друг друга.
Мебиус поднимается. В гостиной заметно потемнело.
Ну, разве это не чудесно.
Мебиус. Конечно.
Сестра Моника. Вы совсем не рады.
Мебиус. Все так неожиданно.
Сестра Моника. Я сделала куда больше.
Мебиус. А что?
Сестра Моника. Я говорила со знаменитым физиком, профессором Шербертом.
Мебиус. Он был моим учителем.
Сестра Моника. Он прекрасно вас помнит. Он сказал, что вы были лучшим его учеником.
Мебиус. И о чем же вы с ним говорили?
Сестра Моника. Он обещал прочесть вашу рукопись без всякого предубеждения.
Мебиус. Вы ему объяснили, что мне ее продиктовал царь Соломон?
Сестра Моника. Конечно.
Мебиус. И что же?..
Сестра Моника. Он смеялся. Вы всегда, он сказал, были ужасным шутником. Иоган Вильгельм, вы должны думать не только о себе. Вы избранная натура. Вам являлся царь Соломон во всем своем блеске, на вас снизошла мудрость небес. У вас свой путь, идти по нему вам повелевает чудо, никуда не сворачивая, несмотря на смех и издевки, неверие и сомнения. Но этот путь ведет из этого санатория в широкий мир; он ведет вас к борьбе, а не к одиночеству. И с тобой рядом я, чтобы тебе помочь, чтобы бороться вместе с тобой, — ведь небо, которое послало тебе царя Соломона, послало тебе и меня.
Мебиус смотрит в окно.
Любимый!
Мебиус. Что, моя дорогая?
Сестра Моника. Ты не рад?
Мебиус. Я очень рад.
Сестра Моника. Надо уложить твои чемоданы. В восемь двадцать уходит поезд в Блюменштейн.
Мебиус. Да укладывать почти нечего.
Сестра Моника. Смотри, как темнеет.
Мебиус. Ночь наступает теперь рано.
Сестра Моника. Я зажгу свет.
Мебиус. Подожди. Иди ко мне.
Моника идет к нему. Теперь видны только их силуэты.
Состра Моника. У тебя на глазах слезы?
Meбиус. У тебя тоже.
Сестра Моника. Это от счастья.
Он срывает занавеску и набрасывает на нее. Короткая борьба. Их силуэты больше не видны. Потом наступает тишина. Дверь из комнаты номер три отворяется. Полоса света падает в гостиную. В дверях стоит Ньютон в костюме своей эпохи. Мебиус поднимается.
Ньютон. Что тут случилось?
Мебиус. Я задушил сестру Монику Штеттлер.
Из комнаты номер два слышатся звуки скрипки.
Ньютон. Эйнштейн опять играет на скрипке. Крейслер. «Прекрасный Розмарин». (Подходит к камину и достает оттуда коньяк.)
Час спустя. Та же гостиная. Ночь. В доме снова полиция. Они снова что-то измеряют, записывают, фотографируют. Только теперь публике легче догадаться, что труп Моники Штеттлер лежит справа под окном, хотя его тоже не видно. Гостиная освещена. Горят люстра и торшер. На диване сидит фрейлейн доктор Матильда фон Цанд, угрюмо погруженная в свои мысли. На маленьком столике перед ней стоит ящик с сигарами, в кресле справа сидит Гуль с блокнотом. Инспектор Фос в шляпе и пальто отходит от трупа. Затем он проходит вперед.
Доктор. Гаванскую сигару?
Инспектор. Нет, спасибо.
Доктор. Рюмку водки?
Инспектор. Потом.
Молчание.
Блохер, можешь фотографировать.
Блохер. Слушаю, господин инспектор. (Фотографирует.)
Вспышка света.
Инспектор. Как звали сестру?
Доктор. Моника Штеттлер.
Инспектор. Возраст?
Доктор. Двадцать пять. Из Блюменштейна.
Инспектор. Есть какие-нибудь родственники?
Доктор. Нет.
Инспектор. Гуль, вы записали показания?
Гуль. Так точно, господин инспектор.
Инспектор. Она тоже задушена, доктор?
Судебный врач. Несомненно. ИI этот сумасшедший проявил гигантскую физическую силу. Но в этот раз был применен шнурок от портьеры.
Инспектор. Как и три месяца назад. (Устало опускается в кресло, стоящее спереди.)
Доктор. Вы хотите видеть убийцу?..
Инспектор. Я попросил бы, фрейлейн доктор...
Доктор. Понятно. Виновника.
Инспектор. И не думаю.
Доктор. Однако...
Инспектор. Фрейлейн доктор фон Цанд. Я выполняю свои обязанности, я составляю протокол, осматриваю труп, велю его фотографировать и обследовать судебному врачу. Но с Мебиусом встречаться я не буду. Его я предоставляю вам. Категорически. Вместе с остальными радиоактивными, физиками.
Доктор. А что об этом думает прокурор?
Инспектор. Он больше не свирепствует. Размышляет.
Доктор (вытирает пот). Фу, какая жара!..
Инспектор. Что вы, ничуть не жарко.
Доктор. Но это уже третье убийство!..
Инспектор. Я попросил бы, фрейлейн доктор...
