палаты навстречу друг другу идут две фигуры в черном. Две смерти. Одна ведет бабушку в больничном халате.
1 смерть. Ты куда?
2 смерть. В седьмую палату. Сейчас бабулю отведу и туда. Бабушка, ты отдохни пока, присядь.
1 смерть. Сколько у тебя еще?
2 смерть. Один в хирургии и двое в третьем корпусе. Если по скорой новых не привезут. Там в третьем вредный один — ни туда, ни сюда. Цепляется за краешек. Три раза за ним приходила.
1 смерть. А здесь?
2 смерть. Здесь пока погожу. К одному, который весь в дырках, не сегодня-завтра прийти должны. Так что позже наведаюсь.
Ровный топот за сценой. Выходит старшина в форме и отделение солдат (м.б. солдат не видно, только слышно).
— Раз, раз, раз, два три. Шире, маму вашу, шаг… Я вас до потери пульса. Которого нет. Я вас поставлю, засуну и вырву… Пока не узнаю! Кто гранату в казарму принес? Какая… собака женского рода? Кто с кольцом игрался?!Бабушку вашу за подол? Дембель им захотелось. Портянку вам на рыло, а не дембель. Дембельнулись — уже! Тетю вашу наизнанку… У меня пенсия через год. Была бы. Я домик присмотрел. И что теперь?..Мамкины сыны! А ну — шире шаг…
Смерти провожают их взглядом.
2 смерть. А у тебя что?
1 смерть. Я всех обязательных на сегодня отработала. Теперь в вольном поиске. Смотрю вот.
Смотрит внимательно в зал переводя взгляд из ряда в ряд, задерживаясь на чьих-то лицах, отчего зрителям должно быть не по себе.
1 смерть. Человечка одного ищу. Тут он должен быть, я знаю.
Махнула кому-то.
2 смерть. Твой?
1 смерть. Мой. Три года его пасу. Деньги у него. Я ему обширный инфаркт, он — пересадку сердца. Я — второй. Он — опять. Я алкоголем по печени — он в завязку. Почки отпали — новые пришивает, лучше прежних. Курить бросил, любовниц молодых прогнал, чтобы не перенапрягаться. За здоровьем следит. Дома дефибриллятор держит и реанимационную бригаду в полном составе. Два раза его вытаскивали. Уж не знаю с какой стороны зайти. Ну ничего, я что-нибудь придумаю. Мы ведь всегда что-то придумываем. Может он теперь, на выходе, на ступеньках… Они там скользкие, а на улице дождь. Или кирпич на голову.
Еще раз помахала.
Вон, еще парочка сидит. Тоже мои. Один в седьмом, другой в пятнадцатом. Только они не догадываются. У одного опухоль. У второго тромб на ниточке болтается, вот-вот оторвется. Все под нами ходят. Может, еще кого пригляжу. На завтра. Или послезавтра. Пусть пока сидят. Зачем им знать… Никто не знает, когда. Приду, заберу… И ты погляди может приглянется кто. Много их тут… Ладно, пошла я. Вставай бабуля, шевели ножками.
2 смерть. И я, пожалуй. Мне тут рядом. Совсем.
Заходит за кулису.
Голос. Машенька, ты где? Иди сюда.
Выводит маленькую девочку, ведет через сцену.
— Тетя, куда мы идем?
— Тут, недалеко. Все хорошо. Не бойся. Больно уже не будет.
— А уколы мне больше ставить не будут?
— Не будут. Совсем не будут. Ничего больше не будет. Все кончилось.
— А мама придет?
— Придет. Не теперь позже. Скоро… Сама к тебе придет, сама так решит… Все придут. Ты иди.
Заходят Семен Иванович и Серый.
Серый. Скучно. Никого новых, все старенькие. Может в гинекологию на шестой этаж смотаться?
Семен Иванович. Зачем?
Серый. Посмотреть. Только посмотреть, больше все равно ничего. Там такие дамы лежат. Или во второй корпус, в травматологию, туда сегодня футболистов привезли, после встречи с болельщиками, говорят, они шесть ноль проиграли.
В палату входят люди.
Серый. Кто это?
Семен Иванович. Похоже ко мне. Акционеры. Друзья мои, с которыми мы вместе бизнес начинали. И теперь тоже.
Двое мужчин подходят, встают скорбно. Один ставит на пол коробку с тортом. Смотрят.
— Похоже, не выгребет.
— Нет. Не жилец. Надо выводить его из состава директоров.
— И акционеров тоже. Сколько у него?
Серый стоя за спиной ехидно гримасничает, глядя на растерянное лицо Семена Ивановича.
— 51 процент. Контрольный пакет.
— Много. Надо скинуть их задним числом в четыре транша. Зачем ему активы? Лишние они. Ему теперь только утка под одеяло… Крепкий мужик… был, такой бизнес поднял… Нам. Надо ему похороны организовать, по первому классу, с музыкой и салютом. И чтобы все офисы в черном и цветы под портретом.
— Так он же жив еще.
— Сейчас жив. А завтра… Зачем ему в нищете жить? Лучше вот так, на пике, на самом верху, чем после копейки считать. Давай, готовь траурную церемонию, и чтобы речи проникновенные до слез, кто-то от церкви, пару звезд и поминки в ресторане с омарами. Не каждый день такой повод.
Постояли еще молча и скорбно. Ушли.
Серый. Так ты, похоже, нищий.
Семен Иванович. Похоже. Они же друзья мои!
Серый. У покойников друзей не бывает. И даже приятелей. Ладно, чего тебе расстраиваться, наплюй и разотри. Тебе там ничего не понадобится — ни акции, ни дивиденды, ни нал. Кроме себя туда ничего не унесешь. Я вот тоже, пока сюда не лег, чего-то хотел. А теперь нет. Теперь вон, лежу и сухой пеленке радуюсь. Голый пришел, голый уйду.
В палату вваливаются два братка в кожанках. Серый испуганно приседает за кровать.
Семен Иванович. Кто это?
Серый. А это уже ко мне. Тоже коллеги. По работе.
«Коллеги» вытаскивают пистолет, накручивают на ствол глушитель.
«Коллеги». Серый, ты где? Отзовись.
Серый мотает головой, накрывается простыней.
«Коллеги». Ну ты чего, блин в молчанку играешь? Голос подай!
Начинают приподнимать простыни, вглядываясь в лица.
Заходит сестра.
Сестра. Вы кто такие?
«Коллеги». Мы — друзья. Ты это, погуляй пока. Минуты три. На вот, купи там себе… жигули. Потом придешь, приберешь. Давай, давай…
Продолжают искать.
— Где он?
— Хрен знает. Они тут все на одно лицо. Все, как жмуры. Давай всех завалим, чтобы не ошибиться.
Серый подходит, встает за их спинами, показывает куда-то в сторону от своего тела на койке.
— Серый?! Эй?
Кто-то шевельнулся. «Коллеги» подошли, глянули.
— Он?
— А черт знает. Вроде похож.
Серый быстро-быстро кивает.
Выстрел. «Коллеги» не спеша уходят.
Серый. Федор?.. Слышишь меня? Федор?.. Фух, пронесло.
В палату вбегают врач с сестрой.
Врач. Что здесь произошло?
Сестра. Не знаю. Я вышла. На минутку. То есть на три. Они зашли.
Врач (наклоняется над телом.) Хорошо.
Сестра. Что хорошо?
Врач. Что ранение в голову, а не в сердце или печень.
Сестра. Почему хорошо?
Врач. Потому… потому что не
