Феликс Лопе де Вега - Испанский театр

Дон Хуан Тенорьо.
Соблазнитель лицемерный,
В день моей злосчастной свадьбы
Он коварством и изменой
Отнял у меня жену.
Тесть мой этому свидетель.

Коль не будет, государь,
В руки правосудья предан
Дон Хуан Тенорьо вами,
Люди и господь предвечный
Снизойдут к мольбе моей.
Жертва кораблекрушенья,
У меня нашел он кров,
Я его спасла, пригрела,
И меня ж он опозорил.

Не навет ли это?

Нет.

Где мой муж?

Кто он такой?

Как! Вам это неизвестно?
Муж мой дон Хуан Тенорьо,
И сегодня нас поженят.
Честью мне поклялся он
В брак вступить, и слово сдержит,
Как пристало дворянину.

Правду вам открыть сполна
Время, государь, приспело.
Знайте, дон Хуан Тенорьо
Совершил то преступленье,
За которое я схвачен.
Если нужно, я немедля
Двух свидетелей представлю.

Нет злодею снисхожденья!
Взять его! Пусть казнь он примет!

Если за свои заслуги
Я просить награды смею,
То прошу я смерти сыну,
Чтоб не сжег огонь небесный
Вместе с ним отца.

И это
Приближенный мой содеял!

Государь, казните, но
Дайте прежде вам поведать
О событье, небывалом
И неслыханном доселе.
Надругался дон Хуан
Над своей усопшей жертвой,
У которой раньше отнял
Жизнь одновременно с честью:
Изваянье командора,
Камень за́ бороду дернув,
Он на ужин пригласил.
Ох, зачем он это сделал!
Гость пришел, и мой хозяин
Был им зван на ужин в церковь.
Мы явились, и мертвец,
С нами разделив трапезу,
Так сеньору руку сжал,
Что скончался тот в мученьях,
А покойник рек: «Предать
Смерти за твои злодейства
Мне велел тебя всевышний.
По поступкам и возмездье!»

Что ты говоришь!

Успел
Мой хозяин перед смертью
Вымолвить, что донью Анну
Не сумел он обесчестить.

Мною за такую новость
Награжден ты будешь щедро.

Справедлива божья кара!
А теперь мы без помехи,
Ибо нет злодея больше,
Свадьбы справим поскорее.

В брак вступить я буду счастлив
С Изабеллой овдовевшей.

Я — с кузиной.

Я — с Аминтой.
Приведем мы к завершенью
Этим Каменного гостя.

Пусть перевезут навеки
Прах и гроб его в Мадрид,
В храм Франциска благолепный.

Добро пожаловать, мой сын.

Сеньор, целую ваши руки.

Как ты доехал?

Худшей муки,
Чем этот зной сухих равнин,
Еще на свете не бывало,
И я бы умер двести раз,
Когда бы жажда видеть вас
Меня в пути не оживляла.

Входи же с богом, отдохни.
Как возмужал! Тристан…

Сеньор…

Считай Гарсию с этих пор
Своим хозяином. Храни,
Оберегай и здесь и всюду.
Ведь ты в столице — старожил,
Он — новичок.

По мере сил
Ему во всем опорой буду.

Он для тебя советник, друг,
А не слуга, несущий службу.

Я дружбой отплачу за дружбу.

Покорнейший из ваших слуг.

Сеньор, позвольте вас обнять.

Сеньор, целую ваши ноги.

Не надо! Думаю, с дороги
Устали вы?

Мне уставать
Не позволял ваш милый сын,
Которого я обожаю
Так пламенно, что я не знаю,
Как буду жить теперь один.

Храни вас бог! Да, я не скрою,
Что он, сеньор лисенсиат,[104]
Всегда казался, на мой взгляд,
Ребенком с нежною душою.
Я рад услышать, что он сам
Веленья чести понимает
И так примерно исполняет
Свой долг по отношенью к вам.
Я говорю вам без притворства:
Я столь великий ваш должник,
Что слишком малого достиг
Устроив вам коррехидорство,[105] —
Вас недостойна должность эта.
Завись решенье от меня,
Вы были бы с сего же дня
Член королевского совета.

Я верю, — это в вашей власти.

Я о себе скромней сужу.
Что если я помог отчасти
Вам эту должность получить,
То на дальнейшие ступени
Вы без малейших затруднений
Начнете сами восходить.