Агава видит на земле носилки, покрытые черным саваном.
АгаваНа месте все? Все сложено опять?
……………………………………………
Я согрешила; но зачем же сын мой
За матери безумие ответил?
Как вы, он бога не хотел признать.
За то нас всех одной бедой покрыл он:
Вы, и Пенфей, и весь наш род погиб,
И мне, которому не дал бог сына,
Теперь пришлось смотреть на отпрыск твой,
Убитый так злодейски, так позорно.
Дитя мое, с надеждой на тебя
Мой дом взирал, ты был его опорой!
Тебя, Пенфей, весь город трепетал.
Твой ясный взор грозою был неправых
И от обиды старика спасал.
Теперь же из дому, пожалуй, выгнан
С позором буду я, – великий Кадм,
Тот Кадм, что здесь, посеяв род фиванцев,
Такую жатву дивную собрал.
О мой любимый!.. Нет тебя со мною,
А все тебя по-прежнему люблю.
До бороды рукой уж не коснешься,
Уж не обнимешь деда, дорогой;
Не скажешь: “Кто, старик, тебя обидел?
Кто сердце растревожил и смутил?
Скажи, отец, – и дерзкий мне ответит!”
Теперь несчастлив я, загублен ты,
Разбита горем мать, несчастны сестры…
О, смертный! Если небо ты презрел,
Взглянув на эту смерть, в богов уверуй!
Старик! Тебя мне жаль: хоть заслужил
Пенфей свой жребий, все же горько деду.
Отец, ты видишь: изменилась я.
……………………………………………
…Драконом станешь ты, а дочь Ареса
Гармония, что в жены получил
Ты, смертный, тоже примет вид змеиный.
И повезут тебя с женой быки
Перед несчетной варварской дружиной,
И много городов ты разоришь:
Оракул Зевса вам вещает это.
Но Феба прорицалище твои
Разграбят воины и на возвратном
Пути постраждут. А тебя Арес
С Гармонией спасет и вас с женою
На острове блаженных поселит.
Я говорю вам это, сын Завеса,
Не смертным порожденный Дионис.
Ах, если бы стезю благоразумья
Избрали вы тогда, когда на путь
Нечестья вас толкнула ваша гордость, —
Вы были б счастливы теперь, имея
Союзником Зевесово дитя!
Мы виноваты, сжалься, Дионис!
Нет, к богу вы идете слишком поздно.
Ты прав, о бог, но чересчур суров…
Я, бог, терпел от смертных поношенье.
Но разве смертный гнев пристал богам?
Отец мой Зевс все порешил давно.
Все кончено, старик! О, мрак изгнанья!
Что ж медлить? Рок свершится – все равно.
Дитя мое, беда приспела злая
На нас – и на тебя и на сестер,
И мне пришлось на старости печальной
Переселяться к варварам. Увы,
Оракул мне сказал, что на Элладу
Я варварское войско приведу:
Дракон с змеею – Кадм и дочь Ареса, —
Мы во главе их смешанных дружин
Пойдем на алтари, гробницы греков…
И Ахеронта волны не дадут
Злосчастному от бед успокоенья.
Отец, как ты уйдешь, меня ушлют…
Дитя, к чему бессильного отца,
Как птица-лебедь[38], обнимаешь ты?
Кто даст приют отверженной, несчастной?
Не знаю, дочь. Отцу не защитить.
Ты прости, мой чертог, моя родина! Вас
Оставляю на горе себе, изгнана
Из любимых хором…
Ты прости, дорогая. В последний ты раз
Злополучное место увидишь, где рок
Аристеева сына[39], затем – твоего,
Беспощадный, сгубил.
Как мне жаль тебя, старец!
А мне-то тебя
И сестер твоих бедных!
Неслыханных кар
Чередою взыскал этот дом Дионис!
Он неслыханных мук натерпелся от вас:
Поруганью вы предали имя его!
Исчезает.
АгаваКадмБудь здорова и ты,
Горемычная дочь, если можно тебе.
Уходит.
АгаваО подруги мои! Поведите меня
На лужайки лесные, где сестры сестру,
Соизгнанницы жалкие, ждут. А затем —
Да найду я тот край, где проклятый меня
Киферон не увидит, где очи мои
Киферона не узрят кровавых полян,
Где не ведают тирсов, не знают небрид —
Пусть другим они служат вакханкам!
Уходит.
Хор(покидая орхестру)Многовидны явленья божественных сил,
Против чаянья, много решают они:
Не сбывается то, что ты верным считал,
И нежданному боги находят пути;
Таково пережитое нами.
Из бога став по виду человеком — о метаморфозах Диониса как одном из источников трагического искусства.
Матери-перунницы — т. е. пораженной молнией (перуном).
Еще курятся — сколько же лет может дымиться старое пожарище? Это, конечно же, символ неугасимого гнева богов.
Небрида — одеяние из шкуры, которое носили вернувшиеся к природе вакханки.
Бромий — культовое имя Диониса (добавлено переводчиком).
Рогоносного бога — рога в древности – символ святости и плодородия (Моисей изображался с рогами). Змеи – связь с землей, плодородием, культом умирающего и воскресающего бога.
Триетериды – справляемый раз в три года праздник Диониса.
Млеком струится земля – самородные мед, вино и молоко – признак Золотого века, “царства божьего”, провозвестник которого – Дионис. Но в этом царстве не будет прощения, и невинно веселящиеся вакханки жаждут “свежей козлиной крови”. Ягненок здесь если и ляжет рядом со львом, то мертвым – обоих разорвут в исступлении.
Придя из стран сидонских – Кадм был родом финикиец (сидонец). Уйдя на поиски своей сестры Европы, похищенной Зевсом, он не вернулся домой и основал Фивы, посеяв зубы убитого им дракона. Ему приписывается изобретение греческого алфавита на основании финикийского.
Ино, Агаву… Актеона мать – три сестры Семелы, дочери Кад-ма. Согласно другой версии мифа, Ино и ее детей уже не было в живых – Гера покарала ее безумием за то, что она взяла на воспитание младенца Диониса, и Ино, убив своих детей, бросилась в море (см. “Медея”). Актеон, превращенный Артемидой в оленя, был растерзан своими же собаками – вероятно, упоминание этого имени намекает на скорую участь Пенфея.
Он смеет богом Вакха называть – казалось бы, что за печаль Пенфею, если его родич прославится как бог? Но помимо естественной братской зависти, вероятно, царь боится, что божественный кузен будет претендовать на его престол.
Сам бог, себя дозволил в возлиянье другим богам преподносить – культовая параллель с христианством достаточно очевидна.
В подлиннике игра слова: Дионис был “заложником” (homeros), а людям послышалось “бедро” (ho meros).
Не чуждайся веры – буквально: “не оставайся вне законов”.
Пенфей твой мрачный – имя Pentheus созвучно penthos – “печаль, траур”.
Реки стоустой – Нила (Фасос расположен на берегу этой реки).
Ирина – богиня мира.
Из моих сетей – трагедию пронизывает лейтмотив уз и сетей, связанный как со сценическим действием (Пенфей ловит и заковывает вакханок и Диониса), так и с одним из культовых имен Диониса-Узорешителя. Кроме того, сеть выступает в традиционном для трагедии значении метаморфоз судьбы – Пенфею-охотнику суждено самому стать жертвой (как прежде его брату Актеону).
Какой хотел – подчеркивается многоликость Диониса, произвольно меняющего свой облик.
Ты сам не знаешь – подлинник проще: “Ты не знаешь, кто ты и что делаешь”. Аналогичная сцена разыгрывается между Эдипом и Тиресием в “Эдипе-Царе”.
