Военный министр. Господин Смит!
Вуд. Слово имеет его превосходительство господин военный министр.
Военный министр. Вы называете себя уполномоченным Венеры, господин Смит.
Джон Смит. Я и есть уполномоченный.
Военный министр. Кто же вас уполномочивал?
Джон Смит. Я сам.
Молчание.
Военный министр (удивленно). Значит, вы действовали от собственного имени, когда устанавливали с нами радиосвязь?
Джон Смит. Это вы устанавливали с нами радиосвязь. Ваш радиосигнал мы приняли совершенно случайно. Мы хотели связаться с соседями, а услышали Землю.
Военный министр (недовольно). После чего вы не устояли перед искушением и выдали себя за полномочных представителей Венеры.
Джон Смит. Мы и есть полномочные представители. Мы обязаны вести переговоры, поскольку именно мы приняли ваш радиосигнал. У нас никто не имеет права увиливать от исполнения своих обязанностей, даже если эти обязанности свалились на него неожиданно и не имеют к нему никакого отношения.
Военный министр. Мне этого не понять.
Молчание.
Вуд. Значит, если бы наш сигнал принял кто-то другой, то переговоры вел бы он?
Джон Смит. Конечно.
Вуд. И выступил бы в качестве полномочного представителя?
Джон Смит. Он и был бы полномочным представителем.
Военный министр. С ума сойти!
Вуд. Господин Петерсен, информировано ли население Венеры о нашем прибытии?
Петерсен. Мы сообщили об этом ближайшему судну.
Вуд. А дальше?
Петерсен. Мы сообщим им, как прошли переговоры.
Вуд. А если мы подпишем договор?
Петерсен. Мы сообщим и об этом.
Вуд. Признают ли этот договор жители Венеры?
Петерсен. Но мы же уполномоченные.
Вуд. Есть ли возможность собрать суда с жителями?
Петерсен. Да. Но в этом нет необходимости.
Вуд. Господа! Как руководитель делегации объединенных свободных наций Земли я оказался в неожиданном для себя положении. Я предлагаю всем членам делегации вернуться на космический корабль, чтобы обсудить создавшуюся ситуацию. Надо выяснить, имеем ли мы юридическое право вести с вами переговоры, господин Смит и господин Петерсен. Я не юрист и могу ошибиться, но, раз на Венере нет государства, значит, нет и юридического лица, с которым можно заключить договор. Поэтому я полагаю…
Маннергейм. Шестая запись. Совещание на борту «Веги». Космический корабль снова покинул атмосферу Венеры и находится на расстоянии в тысячу километров от планеты.
Военный министр. Еще минута в этом климате, и я бы впал в буйное помешательство. Пусть лучше сюда прилетают русские. Мне еще не доводилось видеть такой нелепой планеты.
Министр внеземных территорий. Невыносимо.
Военный министр. Во время взлета я заметил животное. Какой-то хамелеон длиной в пятьдесят метров.
Министр внеземных территорий. Кошмар.
Вуд. А по-моему, Венера — разумная планета. Всякий раз, когда в своей речи я заводил разговор об идеалах, раздавался удар грома.
Военный министр. Вспомните, перед кем вы держали речь! Перед тремя глупыми рыбаками, или кем там являются эти прохвосты, случайно принявшие наш радиосигнал и заманившие на свое вшивое суденышко целую дипломатическую миссию, в состав которой входят три министра и шесть государственных секретарей.
Министр внеземных территорий. Нашим ученым понадобились годы, чтобы изобрести аппарат и установить радиосвязь с Венерой. Да так, чтобы об этом не пронюхали русские!
Военный министр. Ну и влипли же мы в историю!
Министр внеземных территорий. Как министр внеземных территорий я всегда предостерегал от этой авантюры.
Военный министр. История хуже не придумаешь. Покрыли расстояние в сорок пять миллионов километров — и все зря. Надо возвращаться обратно.
Министр внеземных территорий. Надо отказаться от этой безнадежной затеи.
Вуд. На меня Венера произвела неплохое впечатление. На ней живут свободные люди.
Министр внеземных территорий. Я вынужден еще раз возвысить свой предостерегающий голос!
Вуд. Никакого правительства. Каждый может стать полномочным представителем. Здорово!
Министр внеземных территорий. Ужасно.
Вуд. Когда встречаешь воплощение идеала в действительности, это всегда необычно.
Военный министр. Я не обнаружил там ничего похожего на идеал.
Вуд. Разве бывает политика более идеальная, чем та, которая не нуждается в политике?
Военный министр. Не станем же мы вести переговоры с этими босяками?
Вуд. В них — наш последний шанс.
Военный министр. Вуд, я вас не понимаю.
Вуд. Мы обязаны найти союзников.
Военный министр. На Венере мы их не найдем.
Вуд. Только на Венере. На нашей первой конференции это блестяще доказал министр внеземных территорий.
Министр внеземных территорий. Я протестую. Наоборот, я всегда возвышал свой предостерегающий голос…
Вуд. Господа, не будем терять голову, а то потеряем ее окончательно. Мы неверно представляли себе условия жизни на Венере. Хотя мы не знали, что нас ожидает, но надеялись найти здесь нечто похожее на земные условия. Увы, это не так. Жители этой планеты находятся в состоянии жестокой войны с природой. У них одна только цель — выстоять в этой борьбе и сохранить жизнь, какой бы безотрадной она ни была. Мы их не интересуем, но они проявят к нам интерес, если мы окажемся в состоянии пробудить в них надежду на изменение их положения. Мы в состоянии это сделать.
Министр внеземных территорий. А вы оптимист!
Вуд. Мы имеем дело с людьми. Они ничем не отличаются от нас и так же подвержены искушениям, как и мы.
Военный министр. Хотите предложить им деньги?
Вуд. Нечто большее — власть.
Министр внеземных территорий. Что вы задумали?
Вуд. Мы признаем Смита и Петерсена полномочными представителями и тем самым возведем их в ранг правительства, поскольку другого правительства на Венере нет.
Военный министр. Не можем же мы образовать правительство из ничего.
Вуд. Из ничего, но с помощью кое-чего, военный министр. Мы гарантируем этому правительству поддержку Объединенных Штатов свободной части Земли.
Министр внеземных территорий. Хочу возвысить свой предостерегающий голос. Петерсен — преступник.
Вуд. Ну и что? Многие правительства, с которыми мы на Земле поддерживаем союзнические отношения, состоят из преступников. Кроме того, мы пообещаем жителям планеты, что после нашей совместной победы над русскими они смогут вернуться на Землю.
Военный министр. Не зайдем ли мы слишком далеко?
Вуд. Мы должны рискнуть, если хотим достичь своей цели.
Министр внеземных территорий. Но где же, черт возьми, мы будем их расселять? Я хочу возвысить свой предостереги…
Вуд. Любое место на Земле покажется им раем.
Молчание.
Маннергейм. Ваше превосходительство.
Вуд. Слушаю вас, Маннергейм.
Маннергейм. А если жители Венеры не захотят?
Вуд. Чего не захотят?
Маннергейм. Возвращаться, ваше превосходительство.
Вуд (сердито). Вздор, Маннергейм. Нет такого ада, из которого не хотелось бы убежать.
Маннергейм. Вспомните Бонштеттена. Он остался. Другие комиссары тоже.
Вуд. Не беспокойтесь, молодой человек. Я знаю Бонштеттена. Учился с ним в Оксфорде и Гейдельберге. Это был человек не от мира сего, одержимый странными идеями. Думаю, Венера излечила его от причуд, можете не сомневаться. Вот увидите, как он обрадуется возможности вернуться с нами на Землю.
Маннергейм. Значит, мы все-таки возвращаемся.
Запись второй посадки та Венеру. Гром, дождь.
Закутавшись в армейские плащи, предохраняющие от дождя и песка, их превосходительства идут к берегу океана. Дождь напоминает теплый душ, песок обжигает. Температура около пятидесяти градусов. Навстречу нам идет женщина. Я дал бы ей лет тридцать. Она одета как и мужчины, ничто не защищает ее от обрушивающихся с неба потоков воды.
Ирена. Вы господин Вуд?
Вуд. Да, я.
