Стендист протянул Кате чемоданчик. Она машинально взяла его. Вспыхнули фотолампы.
– Поставь на место, – процедила, улыбаясь, Ада Петровна. – Ты что, с ума сошла?!
Катя опустила чемодан.
– А почему? – удивилась она.
– Потому! Мадемуазель благодарит вас, – улыбнулась Ада Петровна, – но она не может принять столь дорогой подарок.
– О, это делает честь мадемуазель, такая скромность! Но наша фирма будет счастлива, если она все же примет его. Это совсем скромный подарок. Наша фирма заинтересована в контактах с советскими строительными фирмами. Наш «Питон» уже работает, и очень успешно, на Аляске и в Гренландии. Мы были бы рады, если бы он появился и в Сибири…
– У нас не принято принимать подарок, если ты не можешь сделать ответный, – сказала Ада Петровна.
– О, это очень хороший обычай. Но пусть мадемуазель пришлет нам отчет, и мы будем в расчете.
– Нет, нет, спасибо, – настаивала Ада Петровна.
– Что он говорит? – спросила Катя.
– Глупости говорит. Спровоцировать нас хочет.
– Чем?
– Не знаю чем. Рекламный трюк. А ты разбежалась.
– У мадемуазель какие-то проблемы? – спросил вице-президент.
– Нет, все в порядке. Просто мадемуазель здесь на отдыхе, и таскать с собой чемодан… Она благодарит вас. Может быть, На обратном пути… Мы тогда известим вас.
– Я был счастлив познакомиться, – он протянул визитную карточку. – Моя фирма к вашим услугам.
– Спасибо, – сказала Ада Петровна, – мы тоже счастливы. – И добавила по-русски: – Особенно я. – Она взглянула на часы и всплеснула руками. – Черт, мы опаздываем! Связалась с тобой… – И она потянула Катю.
Катя и Ада Петровна шли по выставке. Когда они проходили мимо советского стенда, к Кате неожиданно рванулся один из стендистов.
– Мадемуазель! – крикнул он. – Миссис! Синьорина! Девушка, наконец!…
Катя обернулась – к ней, раскинув руки и улыбаясь, шел
Евдокимов.
– Не узнаете? – он отогнул борт пиджака, показав потайную грелку.
– Дядя Миша?! – изумилась Катя. – Вы здесь?
– Мы – везде, – сказал Евдокимов многозначительно. – Слушайте, – наклонился он к ней заговорщически, – если меня не обманывают глаза, вы вышли от французов?
– Ну… – сказала Катя.
– И если меня не обманывают уши, вы разговаривали с представителем фирмы, выпускающей «Питоны»?
– Ну… – Катя все не понимала, к чему он клонит.
– И если мне не изменяет память, вы пили шампанское на приеме у Орлова с господином Фашоном? Простите, с месье Фашоном? Следовательно… – Евдокимов поднял указательный палец, – вы с ним виделись и здесь. Если мне не изменяет чутье. Не изменяет?
– Ну и что?
– Вы должны меня с ним познакомить.
– Но…
– Никаких «но». Вам дороги идеи международного сотрудничества?
– Конечно, но…
– От вас требуется минимум: мсье Евдокимов – мсье Фашон. Бонжур, мерси, «алон занфан де ля патрие…», – запел он неожиданно «Марсельезу». – А я вам за это…
– Мне ничего не нужно, – быстро сказала Катя и посмотрела на Аду Петровну.
– Конечно, – сказала Ада Петровна. – Не считая прибора за полмиллиона. Но это так, пустяки, кто говорит о таких мелочах? Ладно, пошли – опоздаем… – И она потянула Катю за руку.
– Минутку! – закричал Евдокимов. – А я?! Товарища – в беде? Отца двух детей? – он жестом фокусника снова вытащил фотокарточку.
– Ладно, – сказала Катя и протянула ему только что полученную визитную карточку. – Вот. Скажете, что от меня.
Евдокимов с недоверием посмотрел на карточку, с изумлением на Катю:
– Так вы что, действительно с ним знакомы?
– Если вам не изменяет сообразительность, – лукаво улыбнулась Катя и пошла.
– Гран мерси! Данке шен! Сенк ю! Кёсенем! Спасибо, наконец! – крикнул ей вслед Евдокимов.
На другой день утром в гостинице группа спускалась к завтраку. К Аде Петровне подошел портье.
– Простите, имеете ли вы мадемуазель Котову?
– Да. Вон, – она помахала Кате рукой.
Катя подошла.
– Для вас просили передать, – портье вытащил чемоданчик с «Питоном» и букет гвоздик.
Автобус мчался по Венгрии. Катя сидела у окна с «Питоном» на коленях, смотрела на проносящиеся мимо пейзажи, улыбалась, поглаживая мягкую кожу чемодана. Ада Петровна обернулась, посмотрела на нее, сердито покачала головой.
Девушка-гид рассказывала в микрофон о местных достопримечательностях. В перерывах она листала книгу.
– Недавно работаете? – Ада Петровна кивнула на книгу.
– О, это… Нет. Экзамен через неделю. География СССР. В университете. Очень трудная у вас география – столько республик… – Гид полистала книгу. – Чего только у вас нет. И все выучить надо.
– Это же хорошо, когда земля богатая.
– О, если жить. А если учить, – гид засмеялась, – очень плохо.
К ним подсела Катя.
– Ада Петровна, а сколько мы будем в Дьёре?
Ада Петровна достала программу.
– Прямо гонки с преследованием, – сказала она гиду. – Там жених ее должен быть.
– О, почему не вместе? – удивилась гид.
– Испытывают свои чувства. – Ада Петровна посмотрела на Катю.
– О, у вас так принято?
– Да, у отдельных граждан.
– О, фольклор? – обрадовалась гид.
– Именно, – сказала Ада Петровна, – народное творчество. Такое вытворяют… – Она снова посмотрела на Катю.
– Что это – вытворяют? – не поняла гид.
– Ну… Это когда один человек дает прикурить десяти.
– Прикурить… А если не все курят?
– Закурят, – убежденно сказала Ада Петровна. – Еще и пить начнут.
– О, я поняла вас, – засмеялась гид. – Это шутка. Игра слов. А я подумала…
– Ничего себе шутки, – вздохнула Ада Петровна. – Ладно, – примирительно сказала она Кате. – Я так… Настигнем мы твоего красавца, куда он денется.
И тут они увидели «Икарус», который сначала пошел на обгон, но потом, вместо того чтобы уйти вперед, пристроился рядом с их автобусом. К окну прильнул Ласло и стал делать Кате какие-то знаки. Она обрадовано закивала и начала объяснять ему жестами и прикладывая к стеклу записки, что вечером они будут в загородном ресторане на гуляш-парти.
Сзади автобуса, занимавшего левый ряд, предназначенный для обгона, выстроилась целая очередь автомашин, мигавших левыми подфарниками. Задние нетерпеливо сигналили, требуя пропустить их, те же, кто оказался поближе и был, так сказать, приобщен, покорно ждали, не решаясь прервать столь романтическое свидание.
Гуляш-парти – непременная часть любой туристической программы. Вечером к загородному ресторану съезжаются автобусы всевозможных туристических компаний, привозящие туристов, машины разных марок с гостями. У входа их встречает цыганский оркестр, подтянутые гусары подносят бокалы с палин-кой, а потом всех ведут в большой зал и усаживают за длинными столами, а на сцене снова играет оркестр и танцуют народные танцы и поют арии из «Сильвы», а потом танцовщицы и танцовщики становятся официантами и разносят по столам знаменитый гуляш, от которого у самых сильных слезятся глаза, а кто послабее – спешит отдать последние распоряжения… В промежутках элегантный шоумен на всех мыслимых языках ведет программу, общается с залом, развлекает гостей, а в конце тем, кто выжил после гуляша, предлагает шутливые между народные соревнования: кто быстрее наполнит кувшин вином из старинной реторты, кто быстрее надует воздушный шарик, качая насос, лежащий на стуле, тем местом, каким на стул и полагается садиться; кто быстрее и лучше запомнит слова венгерской песни, в которой человек, не знающий венгерского, ни слова выговорить не может, и, наконец, чардаш… Катя вошла в зал со своей группой, поискала глазами Юру, Они с Ласло сидели в другом конце зала. Ласло увидел Катт, помахал ей рукой. Катя подсела к ним. Ласло сказал, что ему надо позвонить, и ушел. Катя поставила на его место чемоданчик с «Питоном».
– А вы что, прямо отсюда уезжаете? – удивился Юра. – Оставила б его в автобусе. Никто твой чемодан не тронет.
– А это не мой.
– А чей?
– Твой.
– Привет. Мой – у нас в автобусе.
– А ты посмотри.
Юра опасливо открыл чемодан и ахнул.
– Откуда это у тебя?
– Почему у меня – у тебя.
– Но откуда?
– Подарок фирмы.
– Но как же… Я не понимаю… Ты что, украла?
– Юра… – укоризненно сказала Катя.
– Ну а откуда? Он же стоит…
– Говорю тебе – подарили.
– Кто подарил?
– Вице-президент. Господин… как его… Фашон. Очень милый дядя. Просил писать, будет с нетерпением ожидать.
– Слушай, перестань морочить голову. Что все это значит?
– Я же говорю.
– Ну хорошо, я же не идиот, чтобы верить всяким сказкам. Откуда это у тебя?
– Ну, какая тебе разница, откуда у меня. Важно, откуда у тебя. У тебя – от меня. Подарок. Презент, по-ихнему. Чтоб защитил до того, как поседеешь.
– Что ты несешь?… Ну что ты несешь?… Какой презент? От кого? Что я на таможне скажу: Катин подарок? А где разрешение на вывоз? Катя дала? У тебя есть разрешение?
