Гейдар-бек. Господин начальник, сотня таких удостоверений гроша ломаного не стоит. Люди сомнительного происхождения часто подделывают свидетельства, чтобы доказать благородство своего рода.
Охан. Если бы эти слова ты сказал не при господине начальнике, а в другом месте, я бы ответил тебе этим ружьем. (Хлопает по ружью, потом обращается к начальнику.) Ваше благородие, по последнему камеральному списку я записан беком, а он хочет теперь опровергнуть, что я бек. Будь справедлив, не давай меня в обиду.
Начальник. Если ты не ответишь на мой вопрос, я прикажу сейчас дать тебе пятьдесят розог, чтобы ты забыл о своем бекстве. Я спрашиваю тебя, не этого ли человека вы повстречали?
Охан. Так точно, ваше благородие, это он со своими товарищами хотел напасть на нас. Их было двадцать человек, хорошо вооруженных всадников, а нас было всего десять. Не будь их больше, чем нас, мы, с вашего разрешения, задержали бы их. После встречи с нами, они, видно, и ограбили акулисских армян.
Гейдар-бек. Господин начальник, все, что он говорит, клевета.
Начальник. Татары всегда врут, и ты тоже. Трудно поверить тебе. Вот еще один из вас, вооруженный, остановил двух тугских армян и хотел их ограбить. А теперь бесстыдно лжет, будто армяне хотели ограбить его.
Гейдар-бек. Я не знаю, кто он такой. Я в Карабахе знаю всех хороших и плохих людей. Если я увижу его, то сумею сказать, правду он говорит или лжет. Клянусь твоей головой, что я сказал всю правду.
Начальник. Халил, приведи сюда того арестованного.
Халил выходит и приводит Хаджи-Кару.
Скажи, кто это? Что это за человек?
Гейдар-бек. Господин начальник, я его знаю. Клянусь твоей головой, что он не способен грабить людей. Армяне сказали неправду.
Начальник. Халил приведи армян.
Халил приводит тугских крестьян.
Вот почему я не верю твоим словам, Гейдар-бек. Посуди сам, похожи ли эти армяне на грабителей? А этот человек утверждает, будто они хотели его ограбить.
Гейдар-бек. Этот человек тоже говорит неправду.
Начальник (рассердившись). Так как же быть? Выходит, что вы все лжете и все вы заслуживаете наказания. Я должен забрать тебя.
Гейдар-бек. Воля твоя!
Сона-ханум дрожит.
Начальник (Хадже-Каре). Скажи, ну зачем ты остановил этих армян?
Хаджи-Кара. Ваша милость, я мирный человек, занятый своей торговлей, и не мое дело останавливать и грабить людей на дороге. Я только покупаю — продаю, оказал царю много-услуг.
Начальник. Какие же услуги оказал ты царю?
Хаджи-Кара. Ваша милость, вот уже пятнадцать лет, как я ежегодно плачу в его таможню пятьдесят туманов.
Начальник. В самом деле, велики твои заслуги! По справедливости, ты заслужил награду.
Хаджи-Кара. Конечно, ваша милость! За эти мои заслуги мне надо дать золотую медаль, а не то чтоб…
Начальник. Действительно, немного таких заслуженных людей, как ты. Надо бы уплачиваемые вами деньги расходовать на чеканку золотых медалей и раздавать вам же… Не болтай глупостей! Признайся лучше, зачем ты остановил этих армян?
Хаджи-Кара. Ваша милость, это они меня остановили.
Мкиртыч. Пусть мы будем жертвами твоими, он лжет. Он хотел нас ограбить.
В это время появляется есаул джеванширского заседателя.
Есаул (начальнику). Ваше благородие, наш заседатель поймал разбойников, ограбивших акулисских армян, отобрал весь шелк, а самих арестовал. Он послал меня к вашему благородию доложить об этом. Позже он сообщит вам все в письменном донесении.
Заседатель. Наверное, и те разбойники татары.
Есаул. Так точно.
Начальник. А ты думал, что это англичане или французы?
Охан. Ваше благородие, разбойники всегда выходят из татар. Из нас никогда не бывает разбойников.
Начальник. Молчи, это не от честности вашей, а от того, что не хватает смелости и ловкости.
Есаул. Ваше благородие, заседатель задержал еще контрабандиста с товаром, и прислал сюда.
Хаджи-Кара бледнеет.
Начальник. Где он? Приведи сюда.
Есаул выходит.
Гейдар-бек. Вы теперь убедились, господин начальник, что я не грабитель?
Охан. Ваше благородие, те задержанные грабители наверняка его товарищи.
Начальник. Это все выяснится.
В это время есаул приводит Керемали. Хаджи-Кара кричит «вай» и падает без сознания.
(В изумлении.) Что с ним? Почему он лишился чувств? Помогите ему.
Заседатель брызгает на Хаджи-Кару водой, Гейдар-бек и Халил-старшина трут ему руки, Хаджи-Кара открывает глаза.
(К Керемали.) Эй ты, скажи правду, и я тебя отпущу. Почему при виде тебя этот человек упал в обморок?
Керемали. Не знаю начальник.
Начальник. А с кем ты ездил за контрабандой и когда?
Керемали. Ни с кем и никогда я не ездил за контрабандой.
Начальник. Что ты болтаешь? Тебя же схватили на вьюке. Как ты можешь отрицать это?
Керемали. Я ничего не знаю об этом вьюке.
Начальник. А чей же то товар?
Керемали. Не знаю.
Начальник. Ладно, разве ты не сидел на лошади?
Керемали. Да.
Начальник. А кто же положил на лошадь вьюк?
Керемали. Черт положил, но я ничего об этом не знаю.
Начальник. Черта мы знаем лучше тебя, голубчик. На многие проказы он способен, но контрабандой не занимается. Говори правду, не то шкуру с тебя спущу.
Гейдар-бек. Я хочу сказать вам, господин начальник…
Начальник. Говори.
Гейдар-бек. Я очень виноват перед вами, но я сознаюсь в своей вине. Этого человека я с двумя моими товарищами брал с собой за контрабандным товаром. Этот задержанный парень — его слуга. Он крайне скуп, и увидя, что его товар захвачен, упал в обморок. Армян тоже он, должно быть, остановил на дороге из боязни за свой товар.
Начальник. Теперь все ясно. (Гейдар-беку). А кто были твои товарищи?
Гейдар-бек. Аскер-бек и Сафар-бек.
Начальник (заседателю). Пошли за ними.
Заседатель. Сейчас. (Посылает одного из есаулов.)
Начальник (Гейдар-беку). Как же тебе было не стыдно говорить, что Охан лжет?
Гейдар-бек. Охан на самом деле лжет, господин начальник, потому что нас было всего шесть человек. Мы взяли контрабанду, и у нас было четыре вьюка. Встретившись с ними, мы пугнули и прогнали их, а сами поехали своей дорогой. К, лянусь своей головой, что об ограблении акулисских армян мы ничего не знаем.
Есаул приводит Аскер-бека и Сафар-бека.
Начальник. Это твои товарищи, Гейдар-бек?
Гейдар-бек. Да, они.
Начальник. Гейдар-бек, хотя ты и не виновен в ограблении, но так как вы перешли границу без паспорта, провезли контрабандный товар и подняли оружие на посланных заседателем стражников, я по закону должен вас сейчас же задержать и отвезти в крепость.
Гейдар-бек. Воля твоя, господин начальник.
Сона-ханум (подходит к начальнику и берет его за полу сюртука). Пусть я погибну за тебя, убей меня, но не уводи его, не оставляй меня без защитника.
Начальник. Гейдар-бек, кто она?
Гейдар-бек. Господин начальник, это моя жена. Вчера я справил свадьбу и привез ее в свой дом. Она и есть главная виновница моего несчастья.
Начальник. Как так?
Гейдар-бек. Господин начальник, мы очень любим друг друга. Два года мы никак не могли пожениться. У меня не было денег, чтобы справить свадьбу. Наконец мы привезли контрабанду, продали ее, и на эти деньги я сыграл свадьбу, привел в дом жену. Лучше бы мне умереть, чем дожить до этого дня!
Сона-ханум. Ваша милость, прости его, ради нашего царя. Не бывает раба без проступка и господина без милости. Напиши об этом деле высшему начальству, там, может быть, сжалятся, видя мои слезы. А я даю обещание удерживать Гейдар-бека от всяких дурных проступков.
Гейдар-бек. Господин начальник, я готов кровью смыть свою вину, сражаясь в Дагестане против врагов царя.
Начальник (заседателю). Ей-богу, мне жаль разлучать их. Не знаю, можно ли отдать их на поруки, пока я доложу высшему начальству.
