Дмитрий Кедрин - Стихотворения и поэмы

Свой поэтический путь Дмитрий Кедрин начал еще в середине двадцатых годов. Однако признание пришло к нему в конце сороковых годов, к сожалению, уже посмертно.

Искатель и следопыт по натуре, Кедрин не хотел читателя делать свидетелем своих многочисленных проб и экзерсисов и выходил к нему только со зрелыми, выношенными решениями. Работа шла не на виду у читателя, но тем не менее с серьезной и сердечной заботой о нем. Известно, что уже в 1932 году своим стихотворением «Кукла» Кедрин завоевал симпатии Максима Горького, отметившего незаурядное поэтическое дарование молодого автора.

Скромный и беспощадный к себе, мечтательный и застенчивый, всегда погруженный в думы, в кропотливую работу над словом, поэт вел глубокую разведку новых тем и образов. Прежде чем прийти к своим философским миниатюрам, историческим балладам и поэмам, он испробует почти все известные поэтические жанры: от газетной подтекстовки до народного лубка.

Вместе с поколением эпохи первых пятилеток и социалистических строек, Кедрин чувствовал себя наследником сокровищ русской поэтической культуры. Перед ним, как и перед другими поэтами нашего времени, стояла задача: не только использовать это богатство, но и приумножить его, внести свою лепту в создание новой литературы. Задача трудная, требовавшая напряжения всех жизненных и творческих сил, полной душевной отдачи, постоянного трудолюбия.

Недолгой была жизнь Дмитрия Борисовича Кедрина. Он родился 4 февраля 1907 года в Донбассе. Отец его был счетоводом Екатеринославской железной дороги, мать — делопроизводителем коммерческого училища.

Семья Кедриных до 1913 года жила в Балте, затем переехала в Екатеринослав (ныне Днепропетровск). Гражданская война прервала ученье будущего поэта, и лишь в 1922 году он поступил в техникум путей сообщения. Проучившись в нем два года, Кедрин перешел на работу в редакцию днепропетровской газеты «Грядущая смена». Здесь он начал печатать свои стихи. Участвуя в рабкоровских рейдах и выездных редакциях, Кедрин прошел серьезную школу жизни.

На заре своей поэтической жизни Дмитрий Кедрин был тесно связан с литературным объединением днепропетровского губкома комсомола, выпускавшим журналы «Молодая Кузница» и «Мартен». В это время поэт усиленно занимается самообразованием, изучает философию, историю, русскую литературу. Стихи Кедрина появляются в харьковских и московских изданиях.

В 1931 году поэт переехал в Москву. Здесь он сперва литературный сотрудник многотиражки Мытищинского вагонного завода, а затем — более десяти лет — литературный консультант в издательстве «Молодая гвардия». Много времени и сил отдавал Кедрин воспитанию молодых литераторов, вел с ними обширную переписку, детально и терпеливо разбирал их подчас очень слабые рукописи. Одновременно он работал внешним редактором Гослитиздата.

В годы Отечественной войны Дмитрий Кедрин пошел на фронт добровольцем. Он состоял сотрудником газеты воздушного соединения Северо-Западного фронта «Сокол Родины». Работа его в этот период очень интенсивна. Кедрин писал не только стихи непосредственно о войне, но и философскую лирику и произведения исторического цикла («Набег», «Ермак», «Князь Василько Ростовский», «Красота», «Архимед» и др.). После возвращения с войны поэт побывал с писательской бригадой в Молдавии.

Оставшиеся записные книжки и дневниковые записи Дмитрия Кедрина говорят о том, что у него было много творческих планов: новые стихи, поэмы, сказки, басни, драмы в стихах, проза (рассказы, юмористический роман, воспоминания), книги по психологии творчества и теории стиха. «Я, как часы, заведен на сто лет», — шутя писал он. Поэт вынашивал замыслы о второй книге стихов, которую собирался назвать «Дума о России» (первая и единственная, изданная при жизни поэта, книга «Свидетели» вышла в 1940 году, незадолго до войны). Но мечтам его не суждено было осуществиться. 18 сентября 1945 года жизнь Дмитрия Кедрина трагически оборвалась. Возвращаясь вечером домой, он был убит неизвестными.

Литературное наследие поэта включает в себя: стихи, поэмы, баллады, сказки, песни, драму в стихах «Рембрандт» и значительное количество переводов. Его переводы произведений Петефи и Мицкевича, Хетагурова и Джалиля, Гафури и Нерис, Барбаруса и Танка, Тычины и Рыльского широко известны и служат благородному делу ознакомления всесоюзного читателя с сокровищами литератур наших народов.

В разнохарактерном по жизненному материалу и литературным жанрам творчестве Дмитрия Кедрина условно можно выделить несколько образно-тематических циклов.

Это прежде всего стихи о России: о ее настоящем, прошлом и будущем. Глубоко интересовавшийся историей России, знавший ее не только по учебникам и пособиям, но и по специальным трудам и архивным материалам, Кедрин обладал исключительным чутьем времени. Как геолог по напластованиям земли определяет эпоху, так поэт по словесным рядам, по запечатленным современниками деталям быта и нравов в живой точности и реальности восстанавливал те или иные события, образы тех или иных людей.

Дмитрия Кедрина интересовали не сановные лица — короли, вельможи и князья, а люди труда, истинные творцы истории и всех материальных и духовных ценностей мира. Пусть безыменны многие творения народа, — поэт призывает все силы и краски своего таланта и воображения для того, чтобы в образах возродить тех безвестных зодчих, плотников, литейщиков, неистощимых умельцев и искусников, тех гениев, которыми славится народ.

Герои кедринских произведений — это русский зодчий Федор Конь, поразивший воображение итальянского инженера Барбарини, и нищая старуха Алена-старица, командовавшая двумя полками Степана Разина и разбившая в нескольких боях царские войска, отважный Ермак, пирующий в юрте у слепого Кучума, и двое владимирских зодчих, поставивших чудесный храм Покрова…

Все эти и другие фигуры нарисованы поэтом щедрой, воистину суриковской кистью: крупно, броско и в то же время точно и тонко. Как живые, встают они со страниц книги Дмитрия Кедрина.

Являясь певцом русских исторических деяний, поэт, в силу утвердившейся в нашей поэзии пушкинской традиции, проявлял постоянное родственное внимание и к истории трудовых масс зарубежных стран, стран Востока и Запада. Эти образы дополняют и оттеняют галерею образов русских людей. Они столь же рельефны и убедительны, время и обстоятельства их жизни нарисованы с глубоким знанием материала. Это прежде всего великий голландский художник Рембрандт, чье имя вынесено в заголовок кедринской драмы в стихах с полным правом, так как он является ее истинным героем. Это и «царь Дакии, господень бич», Атилла, и немеркнущие звезды поэтического Востока — Саади и Фирдоуси и безработный плотник Христофор Христос, умерший от голода на одной из нью-йоркских улиц…

В небольшой поэме «Пирамида» Дмитрий Кедрин создает образ узурпатора Сезостриса, приказавшего в его честь воздвигнуть пирамиду. Сорок тысяч человек тесало плиты, клало камни, резцом на фризе запечатлевало грозную надпись тирана, «сотни умирало, чтоб вознести могилу одному». Сезострис в своей надписи требовал от далеких потомков, чтобы они всемерно хвалили его труд. Но время неумолимо, и далекий потомок, путник, остановившийся у пирамиды, думает не о владыке, а о простых тружениках-строителях:

Трудовая концепция истории, исходящая из ленинского учения о роли личности в обществе, была глубоким убеждением поэта, выражала его веру в народ и его величие. В одной из записных книжек поэта мы находим слова: «Душа народа, возрождающаяся, как Феникс из пепла всех костров, на которых ее сжигали». Образы, воплощенные в стихах и поэмах Дмитрия Кедрина, подтверждают это программное высказывание поэта.

Из трудовой концепции истории вытекает и то новое, передающее дух нашей эпохи понимание красоты, которое дается читателю в лирических циклах Кедрина. Они разнохарактерны и касаются многих тем, переживаний, впечатлений. Но и они ощутимо примыкают к эпическим циклам поэта.

Написанное в дни войны стихотворение «Красота» говорит о том, что самые высокие духовные ценности, шедевры искусства и поэзии рождены трудом миллионов простых людей, изо дня в день кладущих кирпичи, работающих в поле, ткущих полотно.

Дореволюционная поэзия была богата образами, в которых переданы тончайшие переживания и думы человека о семье, природе, любви. Были, конечно, и замечательные образы человека в труде. Но они оставались эпизодичными, не составляли основу произведения. Наша послереволюционная поэзия с нарастающей силой стремилась показать труд как основное явление человеческой жизни, человека труда как главного героя эпохи.