Борис БЕССОНОВ (Пинчуков) - ХАЗАРЫ (Историческая поэма для устного чтения в трех частях )

 По традиции убраны скатерти,
 Зеркала занавешены шалью . . .
 С неизбывной по мертвым печалью
 Просит хлеба Россия на паперти . .

 Вся в черном,—
 Все в прошлом
 И тихой печали,—
 УШЛИ все живые
 И дни замолчали.

 Чуть сгорбившись,
 Медленно в церковь заходит
 И плачет,
 И смотрит на образ святой,
 И молится истово,—
 Просит у Бога:
 — Помилуй их души и упокой!
 Ведь были чисты они, Родину чтили.
 За что же их. Господи,
 В чем их вина ?!!
 Скажи мне, о Господи, где их убили?
 За что их убили?
 Зачем я жива? —

 Подходит к ней батюшка
 В горе утешить,—
 И плачет с ней вместе, и ищет слова...

 А утром чекисты писали неспешно:
 — Молилась на встрече с попом та вдова
 И был разговор у них там же за сына:
 — Он пал за Россию, — сказала она!
 И поп помолился потом за Россию!
 И были о КАРЕ !
 В молитве слова. —

 Бумаги летели как злые борзые,
 Ужасен был троек кровавый террор.
 Вели приговоров ступени крутые
 На нары тюремные, смерть и позор

 Я видел на севере кости святые.
 Разбросаны в диких, безлюдных местах.
 Неужто мы их имена позабыли?

 И некому плакать о них, о Вдове?
 И некому плакать теперь о России?
 Простите, Я плачу!
 Простительно мне?!

 Хазары, обры
 В жажде куража,
 Рабынь впрягали вместо кобылиц.
 И скрип забытых этих колесниц
 В моей груди — как лезвие ножа!

— Скажи мне, дедушка, хазары
 Кто?
 Половцы или татары?
 Читал я где-то, будто даром
 Олег жестоко мстил хазарам,
 Что был богатым их народ,
 Себя звал племенем господ,
 Лукавым другом был славян
 Мечи брал данью у полян,
 Имел большие города
 И в Диком Поле!
 Пас стада...

 — Я слышу голос поколений!
 Как быстро, внучек, ты подрос,
 Мне близким кажется то время,
 Когда я задал твой вопрос,
 У деда сидя на коленях.

 Нам в книгах о хазарах лгут
 Историки, искусствоведы
 И над хазарами — победы
 По злой традиции не чтут.

 Забыть нас заставляют время
 Когда неведомо откуда
 Привел на Русь хазар Иуда —
 Безбровое, степное племя.

 Стыдились русские признать
 Истории своей начала
 Еще бы!
 От детей Вандала
 Вела свой род вся наша знать.

 Забыт хазар кровавый счет!
 Их не судьба наворожила —
 Сплотила алчность и нажива
 Многоязычный хищный сброд.

 Кошерным иудейским правом
 Он управлял из двух столиц
 Своей державой без границ
 И был разгромлен Святославом!

 Узнал я, внук, о них от деда,
 Жестокий это был народ,
 Но вспоминаю в свой черед
 Я каждый раз рассказ соседа.

 Сосед мой 6ыл из тех, из старых...
 Семейные преданья знал.
 Мне о хазарах рассказал
 Он лежа
 На тюремных нарах
 Сидел я вместе с ним в чека.
 Те двадцать дней . . .
 Не дни, — века!

 Он родом был из тьмы веков
 И помнил гибельность оков,
 Мечей булатных лязг и звон,
 Смертельной пение стрелы,
 Богатырей предсмертный стон
 И русский клич: — Иду на вы!—

 Он вел от Рюриков свой род
 И погибал теперь за это.
 Тысячелетняя вендетта
 Косой косила наш народ
 Уничтожались все подряд,
 Кто сохранял о прошлом Память
 И новое грозил ославить,—
 Как дикий,
 Жертвенный обряд.

 А "рюрикам" особый счет
 Вели темницы в эти годы.
 Освобожденные народы
 Несли им смерть, а не почет.
 И мой сосед конечно знал
 Причину своего несчастья
 И смерти ждал от новой власти.
 Сказать по-правде, — гордо ждал.

 Его фамильные преданья
 Нам открывали понемногу:
 Кровавому какому богу
 Угодны русские страдания.

 Мне не забыть того прощания,
 Ту, вдруг затихшую тюрьму,
 Когда его вели во тьму . . .
 Мы поклялись тогда ему
 Запомнить это завещание:

 — Славяне!
 Братья и друзья!
 Народ наш губят геноцидом!
 Припомнив давние обиды,
 Казнят купцов, казнят дворян,
 Князей, священников, крестьян,
 Поэтов, гениев, царей,
 Их жен и маленьких детей!

 Кто был ничем,—
 Тот правит Суд!
 Во глубине сибирских руд
 Всех, кто закон исполнить мог,
 Как жертву принял алчный бог!-

 Я жив остался, внучек, чудом.
 Быть может только для того,
 Что бы тебе рассказ его
 Поведать.
 Слушай:

 О временах великих бед
 Молчат святые письмена
 Была то страшная война
 И продолжалась триста лет.

 Тогда охоту на рабов
 Вели хазары в наших землях.
 Не стало многих городов,
 Не стало жителей в деревнях . . .

 Опустошив богатый юг,
 Все дальше шли они по рекам,
 Что из варяг вели путь к грекам,
 Испепеляя все вокруг.

 Их стратегическая цель
 Была —
 Развеять в прах Аркону,
 Души славянской оборону,
 Столицу русских всех земель.

 Последний на пути преградой
 Для них был Новгород Великий.
 Торжествовал хазарин дикий
 Пред каменной его оградой.

 Но Гостомысловы полки,
 Хазарам преградили путь,
 И бились с ними грудью в грудь,
 В ход шли ножи и кулаки,
 Когда булат в бою ломали,
 И горло рвали им зубами!
 — Не будут русские, рабами! —
 Как клич, как гимн свой повторяли.

 Но от ковыльного кургана
 Хазары за волной волна
 На север шли.
 Была война
 Послушна воле злой кагана.

 И были жертвы велики.
 Редели русские полки.
 Без счета гиб простой народ,
 Присекся Гостомысла род!

 Неизмерима боль потерь!
 По сыновьям справляет тризну,
 Задумчив князь,— кто за отчизну
 В бой поведет полки теперь?

 Погибли сыновья...
 Но внуки!
 Растут у дочери Умилы.
 Полны спокойной русской силы.
 К мечу у них привычны руки.

 Тогда средь западных славян:
 Полян, словен, полабов, пруссов
 Сильнейшим было племя руссов,
 Владевших островом БУЯН.

 Как Рерик он знаком датчанам,
 Рарогом звали сами руссы,
 Поляне, новгородцы, пруссы
 Прозвали ласково — Буяном.

 Платили дань им города
 Далекой Дании богатой.
 И вот им весть везет глашатай:
 — Спешите в Новгород! Беда!

 Вандала там пресекся род,
 У Вас наследник есть ему,
 Зовут Вас слезы на войну,
 Зовет Вас весь честной народ!

 Хазары — беспощадный враг,
 В боях не знают поражений,
 Возьмите на поля сражений
 Полки подвластных Вам варяг. —

 Послов не мучили ответом.
 Когда друзьям грозит беда,
 На просьбы помощи всегда
 Рароги отвечали: ДА! —
 И уж держали слово это.

 Три брата — как гласит предание
 Собрали рать на помощь деду.
 В боях с хазарами — победу
 Волхвов пророчило гадание.

 Средь внуков — РЮРИК удалой.
 Водил Олег его дружину,
 Делил с ним радость и кручину
 И прикрывал в бою собой.

 Триста ладей ушли с Рарога.
 Тридцатитысячная рать.
 И кто мог будущее знать
 В такую уходя дорогу? . .