Глава 1. Ток
Неприметное здание в центре Москвы
Средь домов монолитных стоит,
Там работа научная бурно кипит.
Рядом с ним здесь когда-то, быть может, и вы
Проходили, читатель, и даже не знали,
Что в себе то строенье таит.
Там людское сознанье умы изучали,-
Досконально узнали о разных влияньях,
И теперь воплощать предстоит
Им теорию в практику,
Стратегию в тактику;
Целей много, и есть индивид
Тот, который науке явит
Цепь открытий блестящих,
Человеку сулящих
Новый быт, новый ум, новый вид.
Если звенья соединит
В цепь единую этот учёный,
То такое в сём мире свершит!
Кстати, вот он сидит, погружённый
В чтенье книги; слегка утомлённый,
Неопрятный, на вид очень странный,
Он как будто всегда напряжённый,
Раздражённый он всем постоянно.
Только что ему стукнуло сорок,
Но уже сединою покрылся
Сноп волос его чёрных.
А в щетине густой б заблудился
Даже с компасом вошь умудрённый.
Под неряшливой внешностью скрылись
Гениальные мысли;
Очень много идей в нём родилось.
Да вот только в практическом смысле
Тот профессор был — малый ребёнок,
В грёзах жил до сих пор в свои сорок.
Его звали Олег Бороздин,
А по отчеству Фёдоров сын.
— Олег Фёдорович, можно вас?
— Подождите минуту… Сейчас.
(В кабинет он заходит к начальству;
Там давно все успели собраться,
Лишь его с нетерпением ждали).
Вот он входит и все сразу встали,
Словно он был здесь главный начальник.
Все сотрудники в белых халатах;
А один господин при параде,
Он военный и в китель одет,
И сказал он: "Сегодня совет
Будем экстренно вместе держать.
Шла работа почти что шесть лет,
И теперь наконец-то создать
Мы смогли аппарат.
Я так рад! Очень рад!
Олег Фёдорович, вам сказать
Надо речь; вы талант
Свой смогли показать.
Человечество вас вспоминать
Будет долго в веках!"
— Вот уж в этом я швах,
Не любил говорить никогда.
Не умею… Мне речь, господа,
Устная трудно даётся.
Я вам письменно всё изложу.
У вас ручка с листочком найдётся?
(Средь собравшихся сдержанный гул
Прокатился). Что сказать?
Аппарат нам ещё испытать
Предстоит. Я уже говорил,
Что проблемы мы можем создать
Себе и всем людям живым.
Много времени вложено, сил;
А теперь меня подгоняют,
"Наверху" отчитаться желают!
(Тут военный его перебил):
— Результатов давно ожидают.
Государственный фонд в нас вложил
Очень щедрые суммы,
И давайте разумно…
— Вот об этом я вас и просил!
Они даже не представляют,
Что с огнём в этой спешке играют!
Я же не пластилин смастерил,-
Вы нам выньте его и положьте.
Да на что же всё это похоже?!
— Олег Фёдорович, вы немножко
Расскажите про сам аппарат.
Все, я думаю, очень хотят
Знать подробнее, что в нём к чему.
— Вот об этом поговорю.
(Бороздин просиял вдохновенно,
Обретая дар слова мгновенно).
— Спектр эмоций у человека
Очень узок, — смущение, страх,
Гнев и радость; плывём век от века
В море жизни на тех парусах,
Что корабль сознанья имеет.
А теперь управлять мы умеем
Тем ветрилом, да так, что смогли
Вызывать мановеньем руки
Нужный курс, нужный ход, направленье,
По которым и будет идти
Человеческое настроенье.
Но достоинство главное в том
Аппарата сего, что мы в нём
Видим мысли людские так ясно,
Что становится даже ужасно
Оттого… Мы их видим буквально,
Текстом, образом, звуком; витают
Мысли-образы эти повсюду…
Здесь подходим мы к главному чуду,-
Видим тех, кого нет на Земле,
Тех, кто умер; они здесь везде…
Это как интернетная сеть
У которой не может стареть
Оборудованье. Мы в сети
Все, — кто мёртв и кто жив.
Электрический ток в нашем мозге,
И в пространстве, — система одна.
К удивлению, всё очень просто.
Эта сфера сознаньем полна,
Информацией, душами нашими.
Мы не можем считать здесь пропавшими
Никого, ничего, никогда,
Пребываем в пространстве всегда.
Это, в общем, как пар и вода,
Изменяется лишь состоянье,
А само вещество постоянно.
Фигурально пытаюсь сказать…
— Мне одно бы хотелось узнать,
(Перебил его тот военный),
Мы, действительно, управлять
Сможем быстро людским настроеньем?
— Да. И, кстати, создать
В девяностых аналог смогли,
Только бледный; мозги утекли
В США, платили там им
По заслугам, не то что у нас.
Здесь таланты давно задавить
Все смогли. Что мы видим сейчас?
Кумовство процветает повсюду,
Сквозь него пробиваться нам трудно.
Во всех сферах система такая,
С медицинских наук начиная,
Вплоть до армии с флотом.
Чтоб продвинуть полезное что-то,
Надо десять инстанций пройти,-
Мы давно тут, а ты, мол, сиди,
Место знай, не вылазь, подожди.
Я отвлёкся немного…
У инстанций высоких
Даже нет представленья о том,
Что играют с огнём.
Результаты им дай поскорее!
Мой проект может стать страшным злом,
Если время сейчас пожалеют!
— Этическую сторону вопроса
Обсуждать мы будем после.
К делу подошли серьёзно,
Не допустим в нём курьёзов.
— После будет поздно!
— Добровольцев подобрали
Для новейших испытаний.
И зачем мы обсуждаем
Так подробно все детали?
Вся ответственность на нас.
Вы же, с богом в добрый час
Завершайте свой проект.
С нами спорить смысла нет.
Долго гул разговоров
Раздавался в кабинете,
Эхом плыл по коридору,
Ударялся в парапеты
Стен. Уже темно
Стало на дворе, когда
Бороздин домой побрёл;
Он ходил пешком всегда.
(Тут пройти один квартал,
И он будет у себя).
Не ждала его семья,
Только мама с ним жила;
Книги — лучшие друзья.
Ну а дети и жена
Были где-то далеко,
Разорвал семью развод
Уже десять лет назад.
Не таких ждала зарплат
Своенравная супруга,-
Быстро разбежалась с другом,
У которого лишь званье;
Денег же, на выживанье
Только и хватало им.
К отпрыскам своим двоим
Бороздин не заходил,
Распрощались они с ним.
Души их другой лепил,-
Тот теперь отцом их был,
У которого есть средства,
Он и наблюдал их детство.
Мир, как будто по соседству
Был, не знал его учёный,
Лишь науку свою помнил.
Кто живёт в его же доме,
Он понятья не имел,
Помнил двух иль трёх знакомых,
Но и с ними не хотел
Дружеское слово молвить
Кроме «здрасьте» и «пока».
Очень сильно обособлен
Бороздин был; в облаках
Научных истин он витал.
И сейчас, когда шагал
Тёмными дворами к дому,
Он людей не наблюдал,
Лишь объекты видел, — ходят
Они взад-вперёд
Как детали в механизме;
Что-то есть внутри, живёт
В этих биоорганизмах
Недоступное для взора,-
