Лунный свет, или Священник - Григорий Веский

В деревне каждый на виду,

А уж тем более священник;

Нередко слышал: «Вот бездельник!»

Когда в преддверии сочельник,

Его в заботах я найду.

Он был высоким, худощавым,

Суровым, страстным, моложавым,

С душой фанатика. Ему,

Открылась истинная вера,

Так думал он и посему —

Здесь сомневаться ни к чему.

Он не искал уже примера

Для подтверждения причин:

Господь его был властелин!

Была действительность такой:

Однообразной, без вопросов,

Ей был он вовсе не чужой,

В нём жил, отмечу я, философ —

Ведь находил на всё ответ.

Да! слово нравилось запрет.

В себе не зрел противоречий,

Язык его для просторечий;

Был он в гармонии с природой,

Любой доволен был погодой.

Читая библию часами,

Он погружался будто в транс;

Тут в адрес бога реверанс

Не мог быть лишним. Вечерами

Для службы псалмы подбирал,

Их в большинстве своём он знал.

Он интриганок презирал,

Их ненавидел инстинктивно,

Их он умело избегал,

Их, несомненно, осуждал.

«Ужель их слушать не противно?

А как же! Женщина на свете

Для искушения мужчин;

На свой, знай, меряет аршин;

О ней, как о плохой примете,

Вслух рассуждают на совете.

И впрямь нужны ей чудаки —

Они как в поле батраки;

Ох, спины гнут; им невдомёк

Хороший воспринять урок.

Её губительное тело,

А что страшней — её душа,

Сбивали с толку то и дело».

Негодование кипело.

«Всё потому, что хороша

Она и в ласке, в поцелуе;

Она, как солнечные струи…

Легко растрогает слезой;

Идёт она своей тропой!»

Священник знал, что осторожность

Здесь как божественный закон;

«Зачем давать врагу возможность?

Его смешит благонадёжность,

Предаст, коль случай будет. Он

И смерть готовит без огласки,

В его опасно верить сказки!

Здесь очевидна западня,

Но видит Бог, — не для меня!»

Об уважении скажу:

Оно монахиней касалось,

Я по его словам сужу;

Им суть такой воспринималась:

Где целомудрия обет,

Там нет греха и преступленья,

Там вера только в божий свет,

Земной любви там просто нет,

А есть в угоду только бденья.

У тех, кто верит, камертон

Распознаёт фальшивый тон.

На перепутье те, кто в мире —

Там жизнь беспутную в жуире

Проводят, не боясь расплат.

Их никогда не воскресят!

Надежда в нём не умерла,

С ним терпеливо рядом шла.

Он не удобен в разговорах,

Известно всем, — за прямоту,

Но говорить начистоту

С самим собой о тайных спорах

Ещё не смел. Как поступить,

Когда в молитвенном экстазе

Страданья видел в каждой фразе

И, потому, готов простить

Их за проступок небольшой,

Отяготив к тому ж виной.

«Ах, кроток голос их в смиренье!

Интриги чую за версту,

Готовят долго исполненье;

Ошибку вижу я в смягченье

Здесь строгих мер».

           Как на посту,

Всегда священник начеку.

Он вне себя от возмущенья:

«В душе нет места сорняку!» —

Как подобает вожаку,

Был горд за силу впечатленья.

Но, к счастью, был он не один —

Имел племянницу. Она

Вполне созрела для смотрин,

Не знала, что такое сплин,

А воля ей была дана

Для незатейливых забав,

Её любил священник нрав.

Когда читал он наставленья,

Она смеялась от души.

Её о жизни представленья,

Возможно, тем и хороши,

Что в них наивность поведенья.

И он, хотя ещё сердился,

Но сердцем был готов простить,

А с положеньем не мирился;

Она, желая угодить,

К нему прижмётся, поцелует

И он, как прежде, не диктует

Как должно ей себя вести.

Она дала ему найти

То чувство смутное отцовства…

В ней тени не было притворства!

Прогулки часты были с ней

И по дорогам средь полей

И там, где рощи, где пруды…

Его усердные труды

Не принесли плодов ему.

«Вот милосердия сестра

Живёт для Бога, для добра —

Есть поучиться здесь чему;

Пример другой теперь возьму…»

Она не слушала его:

То провожала птицу взором,

То восхищалась вдруг простором,

Вокруг не видя никого.

В глазах её светилась радость,

Он забывал на время старость.

То поцелуй она свой нежный

Цветам и небу посылала…

Нет, нет, она не уставала!

Конец надежде, неизбежный,

Священник видел пред собой,

Он раздражался и порой

Ходил по комнате кругами

Да в злости топал так ногами,

Что звон стекла стоял в ушах —

Впервые испытал он страх.

Однажды утром, не случайно,

Священнику открылась тайна.

Жена дьячка в настрое чудном

Зашла к нему на пять минут

И говорит:

            «Не слухи тут…

Что в этом юноше приблудном

Могла племянница найти?

Да,