37
ОФЕЛИЯ (OPHELIA).
Это одно из наиболее известных стихотворений Гейма. Первая часть «Офелии» написана 20, вторая — 21 ноября 1911 г. под влиянием одноименного сонета Рембо, от которого, впрочем, стихотворение Гейма значительно отличается.
Приводим сонет Рембо в замечательном переводе Б. Лившица:
Офелия I
На черной глади вод, где звезды спят беспечно,
Огромной лилией Офелия плывет,
Плывет, закутана фатою подвенечной.
В лесу далеком крик: олень замедлил ход…
По сумрачной реке уже тысячелетье
Плывет Офелия, подобная цветку;
В тысячелетие, безумной, не допеть ей
Свою невнятицу ночному ветерку.
Лобзая грудь ее, фатою похотливо
Играет бриз, венком ей обрамляя лик.
Плакучая над ней рыдает молча ива.
К мечтательному лбу склоняется тростник.
Не раз пришлось пред ней кувшинкам расступиться,
Порою разбудив уснувшую ольху,
Она вспугнет гнездо, где встрепенется птица.
Песнь золотых светил звенит над ней, вверху.
II
Офелия, белей и лучезарней снега,
Ты юной умерла, унесена рекой:
Не потому ль, что ветр норвежских гор с разбега
О терпкой вольности шептаться стал с тобой?
Не потому ль, что он, взвивая каждый волос,
Нес в посвисте своем мечтаний дивных сев?
Что услыхала ты самой Природы голос
Во вздохах сумерек и в жалобах дерев?
Что голоса морей, как смерти хрип победный,
Разбили грудь тебе, дитя? Что твой жених,
Тот бледный кавалер, тот сумасшедший бедный
Апрельским утром сел, немой, у ног твоих?
Свобода! Небеса! Любовь! В огне такого
Виденья, хрупкая, ты таяла как снег;
Оно безмерностью твое глушило слово
И бесконечность взор смутила твой навек.
И вот Поэт твердит, что ты при звездах ночью
Сбираешь свой букет в волнах, как в цветнике.
И что Офелию он увидал воочью
Огромной лилией, плывущей по реке.
В «Офелии» Гейма проступают все основные образы и мотивы "Вечного дня", а апокалиптическая картина заката предвосхищает главную тему последнего стихотворения книги "Черные видения". В раздел Дополнения включен перевод этого стихотворения, выполненный И. Болычевым (с. 278).
УЧЕНЫЕ (DIE PROFESSOREN).
Сонет открывает предпоследний раздел книги, который, по замыслу автора, должен был называться «Dolores», т. е. «страдания» в переводе с латинского. К разделу относятся также стихотворения «Госпиталь» и «Спящие», посвященное Якобу ван Годдису, к которому, как и к учебе, и к религии, Гейм относился с изрядной долей скептицизма; поэтому название «Страдания», по всей видимости, не лишено иронического подтекста.
Сонет «Ученые» написан 16 ноября 1910 г. Незадолго до того Гейм прошел первый этап многоступенчатого экзамена для получения диплома юриста — сдал письменную работу, посвященную реформе государственного устройства Пруссии в начале XIX в.
ГОСПИТАЛЬ (DAS FIEBERSPITAL).
Датируется началом декабря 1910 г. Вторая часть стихотворения впервые опубликована в журнале «Демократ» (№ 1, январь 1911 г.).
Стихотворение написано на сюжет, получивший широкое распространение в искусстве экспрессионизма. Образы стихотворения перекликаются с рисунком «Чума» (1903) немецкого художника Макса Клингера из его графического цикла "О смерти" (1898–1910).
СПЯЩИЕ (DIE SCHLÄFER).
Написано в декабре 1910 г.; впервые опубликовано в первом номере журнала «Акцион» в феврале 1911 г.
Источником стихотворения, по-видимому, стала картина «Ночь» (1898) выдающегося швейцарского художника Фердинанда Ходлера. Центральным понятием эстетики Ходлера был параллелизм: "Я называю параллелизмом любое повторение, — писал художник, — каждый раз, когда я ощущаю красоту вещей, это ощущение порождается впечатлением единства (…) Меня огибает одна и та же вертикальная линия, повторенная множество раз (…) причина, по которой возникает впечатление такого единства — параллелизм. Множество параллельных вертикальный линий кажутся одной большой вертикалью или ровной поверхностью" (Ferdinand Hodler. Ausstellungs ка- talog. Zürich, 1983. S. 8).
Картина «Ночь» (1890–1891, первоначальное название «Сон», "Der Schlaf'), отвергнутая администрацией женевской муниципальной выставки ввиду «непристойности» и выставлявшаяся в известном парижском салоне на Марсовом поле, принесла Ходлеру мировое призвание. Это одно из главных произведений швейцарского живописца, и именно в этой картине Ходлер впервые воплотил свой принцип параллелизма. Художник так объяснял символический сюжет своей картины: "Я рассматриваю ночь как грандиозный символ смерти" (Brüschweiler J. Ferdinand Hodler. Selbstbildnisse und Selbstbiographie. Bern, 1979. S. 71).
В ноябре 1910 г. в журнале «Демократ» один из знакомых поэта, искусствовед Вильгельм Симон Гутман, сравнил живопись Ходлера с поэзией Гейма на том основании, что в стихах Гейма, так же как и на полотнах Ходлера, образы располагаются не последовательно (nacheinander), а оказываются соположены друг другу в пространстве (nebeneinander). Вот что писал Вильгельм Симон Гутман в своей статье "О Ходлере": "Параллелизм Ходлера основывается прежде всего на том, что сразу несколько фигур становятся носителями одного и того же аффекта. (В основном их пять; обратите внимание на эту цифру пять!) И здесь Ходлера интересует только одно: ритм. Каждая картина — ритм. И этот ритм замкнут. (…) Значение Ходлера: на его картинах преодолеваются анализ и синтез, тем самым достигается новая достоверность. (Наполеоновский (Ван) Гог кажется мне единственным художником, который до Ходлера мог делать подобное.) Почти во всем Ходлер походит на возвышенного Георге: в том, как он скрывает бесконечный жар за — тут люди сердечные скажут: холодно-спокойной архитектоникой, в выборе материала — развертывании ландшафтов; но прежде всего: в обладании новым единством. Но Георге недостает параллелизма. Я не смогу вспомнить ни одного поэта, в стихах которого можно было бы углядеть соответствие ходлеровской манере. А вот теперь чудо: параллелизм обнаруживается — независимо от Ходлера — у одного молодого немецкого поэта, его почти неизвестное имя должно бы разнестись по свету после публикации этого эссе — Георга Гейма". (Gutmann W.S. Über Hodler: Andeutungen // Der Demokrat. 1910. N 48. S. 3, 53).
Одним из указаний на то, что стихотворение Гейма было навеяно именно картиной Ходлера, может служить стихотворение члена Нового клуба Роберта Йенча, друга поэта, «Спящие», с подзаголовком «Ходлер», написанное в 1911 г.
DIE SCHLÄFER (Hodler)
In Rosenburgen schlafen die Umschlungen
Im hohlen Morgen, schwer von Haß und Hohn.
Kein Ton von je an ihrem Ohr verklungen
Umschwärmt der fahlen breiten Leiber Grün.
Betäubte Stunden stehn zu ihrem Haupt.
Hier schweigt das Licht.
Doch geht ein Wehn — hinaus zur Welt
Zu ihren sichen Seelen immerfort,
Die angstvoll jagen durch die Körper-Welt.
(На розовых холмах спят обнявшиеся / В пустом утре, отяжеленные ненавистью и насмешками. / В их уши не проникают звуки / Зелень обвивает их широкие тела. / Одурманивающее время стоит у их голов. / Здесь молчит свет. / Но лишь беспрерывно исходит скорбь — в мир / К чахлым душам / Которые мчатся, преисполненные страхов, сквозь телесный мир.)
ЧЕРНЫЕ ВИДЕНИЯ (SCHWARZE VISIONEN I–VI).
Цикл из шести стихотворений, завершающий книгу "Вечный день", написан 29–30 января 1911 г., т. е. тогда, когда, судя по переписке с издателем, корпус "Вечного дня" уже был сформирован. Поэтому неслучайно в стихах этого цикла, словно подводя итог всей книге, возникают основные темы, мотивы и образы "Вечного дня" — огонь, закат, плаванье, мертвецы, гибнущие города и т. д.
Гейм хотел назвать последнюю часть своей книги «Hesperus», что в переводе с латинского языка означает "вечерняя звезда", «вечер». Немецкая исследовательница творчества поэта Кордула Герхард считает, что название раздела связано с древнегреческим созвездием Гесперид: в античные времена молодожены могли занять брачное ложе, лишь когда на небе появлялось созвездие Гесперид. Эмблемой созвездия служил парящий в ночном небе отрок с факелом в руках. Эта эмблема, таким образом, соединяет темноту, ночь (Umbra) и огонь (Ignis, Flamma) (Gerhard С. Das Erbe der 'Großen Form'. Untersuchungen zur Zyklus-Bildung in der expressionistischen Lyrik. Frankfurt а. M., 1986. S..339).
Из темных складов вскатывались смоленые / Бочки… — Одной из особенностей поэтики Гейма является введение в текст слова-лейтмотива (Thema-Wort), которое затем возникает на протяжении всего стихотворения, зачастую проявляясь во второстепенных значениях других слов. В первом сонете Гейма такое слово-лейтмотив — бочка, традиционный символ бесцельности существования, замкнутости, стеснения, но так же и солярный символ. В немецком оригинале образ бочки снова появляется в последнем терцете в слове treiben, одно из значений которого — "набивать обручи на бочки".
