Владимир Высоцкий - Книга 1

Сколько чудес за туманами кроется,
Не подойти, не увидеть, не взять.
Дважды пытались, но бог любит троицу,
Ладно, придется ему подыграть.
Выучи намертво, не забывай,
И повторяй, как заклинанье.
Не потеряй веру в тумане,
Да и себя не потеряй.
Был ведь когда-то туман наша вотчина,
Многих из нас укрывал от врагов.
Нынче, туман, твоя миссия кончена,
Хватит тайгу запирать на засов.
Выучи намертво, не забывай,
И повторяй, как заклинанье.
Не потеряй веру в тумане,
Да и себя не потеряй.
Тайной покрыто, молчанием сковано,
Заколдовала природа-шаман,
Черное золото, белое золото,
Сторож седой охраняет туман.
Выучи намертво, не забывай,
И повторяй, как заклинанье.
Не потеряй веру в тумане,
Да и себя не потеряй.
Что же выходит и пробовать нечего,
Перед туманом ничто человек.
Но от тепла, от тепла человечьего
Даже туман поднимается вверх.
Выучи, вызубри, не забывай,
И повторяй, как заклинанье.
Не потеряй веру в тумане,
Да и себя не потеряй.

То ли в избу и запеть,
Просто так, с морозу,
То ли взять и помереть
От туберкулезу.
То ли песенку без слов,
А может под гитару,
То ли в сани рысаков
И уехать к Яру.
Вот напасть понеслась
То ли в масть карту класть,
То ли счастье украсть,
То ли просто упасть.
Страсть…
Назло всем, навсегда, в никуда
В вечное стремление.
То ли с неба вода,
То ль разливы весенние.
Может песня без пловца,
А может без идеи.
А я строю печку в изразцах
Или просто сею.
Сколько лет счастья нет,
Все кругом красный свет,
Недопетый куплет,
Недодаренный букет.
Бред…
Назло всем, насовсем
Со звездою в лапах
Без реклам, без эмблем,
Мишек косолапых.
Не догнал бы кто-нибудь
И учуял запах.
Отдохнуть бы, продыхнуть
Со звездою в лапах.
У нее, без нее,
Ничего не мое.
Невеселое жилье,
И белье и то ее.
Е-мое…

В нашей комплексной бригаде
Прошел слушок о бале-маскараде.
Раздали маски кроликов,
Слонов и алкоголиков,
Назначили все это в зоосаде.
— Зачем идти при полном при параде,
Скажи мне, моя радость, христа ради,
Она мне: „Одевайся…
Мол, я тебя стесняюся…
Не то мол, как всегда, пойдешь ты сзади“.
Я платье, говорит, взяла у нади,
Я буду нынче, как Марина Влади
И проведу, хоть тресну я,
Часы свои воскресные,
Хоть с пьяной твоей мордой, но в наряде.
Зачем же я себя утюжил, гладил…
Меня поймали тут же в зоосаде,
Ведь массовик наш Колька
Дал мне маску алкоголика,
И на троих меня зазвали дяди.
Я снова очутился в зоосаде
Глядь две жены, ну две Марины Влади,
Одетые животными с двумя же бегемотами.
Я тоже озверел и встал в засаде.
Наутро дали премию в бригаде,
Сказав мне, что на бале-маскараде
Я будто бы не только
Сыграл им алкоголика,
А был у бегемотов я в ограде.

На стол колоду, господа.
Крапленая колода.
Он подменил ее, когда,
Барон, вы пили воду.
Валет наколот, так и есть.
Барон, ваш долг погашен.
Вы — проходимец, ваша честь,
Вы — проходимец, ваша честь,
И я к услугам вашим.
Но я не слышу ваш ответ,
О, нет, так не годится…
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.
Закончить не смогли вы кон.
Верните бриллианты.
А вы, барон и вы, виконт,
Пожалте в секунданты.
Ответьте, если я неправ,
Но наперед все лживо…
Итак, оружье ваше, граф?
Итак, оружье ваше, граф?
За вами выбор, живо!
Вам скоро будет не до карт,
Вам предстоит сразиться,
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.
Да полно, предлагаю сам.
На шпагах? пистолетах?
Хотя сподручней было б вам
На дамских амулетах.
Кинжал? Ах, если б вы смогли.
Я дрался им в походах.
Но вы б, конечно, предпочли,
Но вы б, конечно, предпочли
На шулерских колодах.
Вы не получите инфаркт,
Вам предстоит сразиться,
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.
Не поднимайте, ничего,
Я встану сам, сумею.
И снова вызову его,
Пусть даже протрезвею.
Барон, молчать! Виконт, не хнычь!
Плевать, что тьма народу.
Пусть он расскажет, старый хрыч,
Пусть он расскажет, старый хрыч
Чем он кропил колоду.
Когда раскроешь тайну карт,
Дуэль не состоится…
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.
А коль откажется сказать,
Клянусь своей главою,
Графиню можете считать
Сегодня же вдовою.
И, хоть я шуток не терплю,
Но я могу взбеситься.
Тогда я графу прострелю,
Тогда я графу прострелю
Экскьюз ми, ягодицу.
Стоял весенний месяц март,
Летели с юга птицы.
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.
Ах, граф, прошу меня простить!
Я вел себя бестактно.
Я в долг хотел у вас просить,
Но не решался как-то.
Хотел просить наедине,
Мне на людях неловко,
И вот пришлось затеять мне,
И вот пришлось затеять мне
Дебош и потасовку.
Ну да, я выпил целый штоф
И сразу вышел червой…
Дурак? вот как? — что ж я готов.
Итак, ваш выстрел первый.
Стоял июль, а может март,
Летели с юга птицы,
А в это время Бонапарт,
А в это время Бонапарт
Переходил границу.

О вкусах не спорят, есть тысяча мнений.
Я этот закон на себе испытал.
Ведь даже Эйнштейн, физический гений,
Весьма относительно все понимал.
Оделся по моде, как требует век
Вы скажете сами:
— Да это же просто другой человек.
А я — тот же самый.
Вот уж, действительно
Все относительно,
Все-все.
Все.
Набедренный пояс из шкуры пантеры…
О, да. неприлично. согласен, ей-ей!
Но так одевались все до нашей эры,
А до нашей эры им было видней.
Оделся по моде, как в каменный век
Вы скажете сами:
— Да это же просто другой человек.
А я — тот же самый.
Вот уж, действительно
Все относительно,
Все-все.
Все.
Оденусь, как рыцарь и после турнира
Знакомые вряд ли узнают меня.
И крикну, как Ричард я в драме шекспира:
— Коня мне. Полцарства даю за коня.
Но вот усмехнется и скажет сквозь смех
Ценитель упрямый:
— Да это же просто другой человек.
А я тот же самый.
Вот уж, действительно
Все относительно,
Все-все.
Все.
Вот трость, канотье… я из нэпа. — Похоже?
Не надо оваций! К чему лишний шум?
Ах, в этом костюме узнали?
Ну что же тогда я одену последний костюм.
Долой канотье! Вместо тросточки — стэк.
И шепчутся дамы:
— Да это же просто другой человек.
А я тот же самый.
Будьте же бдительны, все относительно,
Все-все.
Все.

В который раз лечу Москва — Одесса,
Опять не выпускают самолет.
А вот прошла вся в синем стюардесса, как принцесса,
Надежная, как весь гражданский флот.
Над Мурманском ни туч, ни облаков,
И, хоть сейчас, лети до Ашхабада.
Открыты Киев, Харьков, Кишинев
И Львов открыт, но мне туда не надо.
Сказали мне: — Сегодня не надейся,
Не стоит уповать на небеса.
И вот опять дают задержку рейса на Одессу
Теперь обледенела полоса.
А в Ленинграде с крыши потекло,
И что мне не лететь до Ленинграда?
В Тбилиси — там все ясно, там тепло,
Там чай растет, но мне туда не надо.
Я слышу, ростовчане вылетают,
А мне в Одессу надо позарез.
И надо мне туда, куда три дня не принимают
И потому откладывают рейс.
Мне надо, где сугробы намело,
Где завтра ожидают снегопада.
Пусть где-нибудь все ясно и тепло,
Там хорошо, но мне туда не надо
Отсюда не пускают, а туда не принимают,
Несправедливо, муторно, но вот
Нас на посадку скучно стюардесса приглашает,
Доступная, как весь гражданский флот.
Открыли самый дальний уголок,
В который не заманят и наградой.
Открыт закрытый порт Владивосток,
Париж открыт, но мне туда не надо.
Взлетим мы, распогодится, теперь запреты снимут,
Напрягся лайнер, слышен визг турбин.
Сижу, как на иголках, — а вдруг опять не примут,
Опять найдется множество причин.
Мне надо, где метели и туман,
Где завтра ожидают снегопада.
Открыты Лондон, Дели, Магадан,
Открыли все, но мне туда не надо.
Я прав, хоть плачь, хоть смейся, но опять задержка рейса,
И нас обратно к прошлому ведет,
Вся стройная, как „Ту“, та стюардесса мисс Одесса,
Похожая на весь гражданский флот.
Опять дают задержку до восьми,
И граждане покорно засыпают…
Мне это надоело, черт возьми,
И я лечу туда, где принимают.