Из повести "Миллион в поте лица" (1971)
Дьявол мыло изобрел, изобрел, изобрел,
Человечество подвел! Ох, подвел! Ох, подвел!
Мы без мыла проживем! Проживем! Проживем!
Сатану переживем! Факт или не факт?
Мы — не дьявола улов, не улов, не улов!
Проживем мы без мылов, без мылов, без мылов!
Удавы, удавы, спешите куда вы?
Удавы, скажите, куда вы спешите?
Езжайте, удавы, не дальше Виндавы,
В пути не грешите, с дороги пишите!
Сестрица госпитальная,
Печальная, печальная,
Любовь моя кристальная,
Прощальная, прощальная
Из повести «Когда я был русалкой» (1974)
Пойду я ночью в зоосад,
Ключ подберу от барсенала,
Всех барсов выпущу, барсят —
И поведу их вдоль канала,
Чтоб ты любовь мою поняла.
Как русалка, ты плаваешь
в море стихов,
Гениальный поэт-консультант!
Ты поймешь и услышишь
мой творческий зов,
И во мне ты откроешь талант!
Раскудахтались мрачно филины,
Потемнела морская даль,
В мозговые мои извилины
Заползла гадюка-печаль.
Собака сторожила гладиолусы,
Маячило ей счастье впереди,
И ветер на собаке гладил волосы
И ей шептал: «С надеждой вдаль гляди!»
Но грянул град, помялись гладиолусы,
Их качественность снижена была.
Собака взвыла ненормальным голосом —
И умерла!
Из романа "Лачуга должника" (1977)
Зайцу молвила медведица:
Разрешите присоседиться?
Лишай стригущий, бреющий полет…
В чем сходство их? В движении вперед.
И ты, приятель, брей или стриги,
— Но отступать от цели не моги!
Не в соборе кафедральном
Венчан я на склоне дня, —
С хрупким уровнем моральным
Есть подружки у меня!
Умрешь — и вот не надо бриться,
Не надо застилать кровать,
В НИИ не надо торопиться,
Долгов не надо отдавать!
На чудеса лес уповал,
Но начался лесоповал.
Она, забыв девичью честь,
С себя скидает все, что есть!
Поверь в счастливую звезду,
Цветок в петлицу вдень —
Пусть для тебя, хоть раз в году,
Настанет банный день!
Хочешь стать барабулькой,
Славной рыбкой морской —
Утопай и не булькай,
Распрощайся с тоской!
Одни судьбу несут, как флаг,
Другие тащат, как рюкзак.
Чья ноша легче — впереди,
Чья потяжелей — позади.
Вы Вечность по черепу двиньте,
Клянуся, в ней радости нет:
Слепой лаборант в лабиринте
Блуждает три тысячи лет!
Не верь в романы и рассказы,
А верь, в что видят твои глазы!
Насколько я, граждане, понял,
Для радости нету причин,
Поскольку мы, граждане, тонем
Во тьме океанских пучин.
Должник из дому уезжает —
Его никто не провожает.
Мы на небо отбываем
Не такси и не трамваем, —
Выпьем стопку коньяка
И взовьемся в облака!
В полете свою проверяя судьбу,
Два парня стоят в вертикальном гробу.
Какие дьяволы и боги
К нам ринутся из темноты
Там, где кончаются дороги
И обрываются мосты?
Скажи мне, на какого пса
Дались нам эти небеса?..
Средь множества иных миров
Есть, может, и такой,
Где кот идет с вязанкой дров
Над бездною морской.
Друг-желудок просит пищи,
В нем танцует аппетит,
В нем голодный ветер свищет
И кишками шелестит!
На пивном заводе «Бавария»
В эту ночь случилась авария.
Прекрасное, увы, недолговечно,
— Живучи лишь обиды и увечья.
Подойдет к тебе старуха,
В ад потащит или в рай —
Ты пред ней не падай духом,
Веселее помирай!
Их не разогнать хворостиной,
Их дружба — как прочный алмаз:
На похороны, на крестины
Друг к другу ходили не раз.
Судьба, как слепой пулеметчик,
Строчит — и не знает куда, —
И чьих-то денечков и ночек
Кончается вдруг череда.
То я в храме, то я в яме,
То в полете, то в болоте,
То гуляю в ресторане,
То сгибаюсь в рог бараний.
Нетрезвый провизор смотрел телевизор,
А после, взволнован до слез,
Кому-то в бокале цианистый калий
Заместо микстуры поднес.
От бога осталась нам шкура,
Осталась остистая готика,
Соборная архитектура,
Строительная экзотика.
Жизни нет, счастья нет,
Кубок жизни допит, —
Терапевт-торопевт
На тот свет торопит.
Все смеются очень мило,
Всех вино объединило,
У Христа и у Иуды
Расширяются сосуды.
Страшный сон увидел дед:
К чаю не дали конфет!
На творческое совещание
Спешил поэт, ища друзей, —
Но там услышал сов вещание
И гоготание гусей.
Ты жизнь свою разлиновал
На тридцать лет вперед,
Но налетел девятый вал —
И все наоборот.
О смерть, бессмертная паскуда,
Непобедимая беда!
Из рая, из земного чуда,
Людей ты гонишь в никуда!..
Пил он пиво со стараньем,
Пил он водку и вино —
На лице его бараньем
Было все отражено.
Жена муженька до петли довела, —
Петля эта, к счастью, трамвайной была.
Детишек радуя до слез,
Являлся в гости Дед Мороз.
Его орудием труда
Была седая борода.
Болят печенки, болят и кишки, —
Ах, что наделала мальчишки!
Болят все кишки, болят печенки, —
Ах, что наделали девчонки!
Любовь росла и крепла,
Взмывала в облака, —
Но от огня до пепла
Дорожка коротка.
Рыбий жир вина полезней,
Пей без мин трагических,
Он спасет от всех болезней,
Кроме венерических.
Есть улыбки — как награды,
Хоть от радости пляши;
Есть убийственные взгляды —
Артиллерия души.
У критиков — дубовый вкус,
А ты стоишь, как Иисус,
И слышишь — пень толкует с пнем:
«Распнем, распнем его, распнем!»
Вы гадаете, вы ждете,
Будет эдак или так…
Шар земной застыл в полете,
Как подброшенный пятак.
Устав сидеть на шатком троне,
Разбив торжественный бокал,
Король в пластмассовой короне,
Кряхтя, садится в самосвал.
Безалкогольные напитки
На стол поставила жена,
И муж, при виде этой пытки,
Вскричал: «Изыди, Сатана!»
Тот, кто твердое принял решенье,
Не подвластен любовной тоске,
И, простив себе все прегрешенья,
Он шагает вперед налегке!
Талантами не обладая,
С копыт не стряхивая грязь,
При жизни ты, свинья младая,
В бессмертье лихо вознеслась!
Человек был наг рожден,
Жил без интереса, —
А теперь он награжден
Радостью прогресса!
Все проспекты и бездорожья,
Все луга, и поля, и лес,
Вся природа — твое подножье,
Ты — царица земных чудес!
Бык больше не пойдет на луг,
В быка добавлен перец, лук…
Я ем убитого быка —
Ведь я еще живой пока!
Не выполнив плана по ловле мышей,
К русалкам отправился кот, —
И ветер, рыдая среди камышей,
Поэта к работе зовет!
Человек ты, или ангел,
Или нильский крокодил —
Мне плевать, в каком ты ранге,
Лишь бы в гости не ходил.
На правах живого классика
Подремлю еще полчасика;
На правах живого гения
Буду спать без пробуждения.
Звук ножниц и ножей
Ты слышишь в слове «жисть».
Чтоб не было хужей —
Ты с водкой раздружись!
У двуногого двустволка,
Он убьет и лань, и волка,
Он убьет любую птицу,
Чтоб не смела шевелиться.
Есть молчание согласья,
Праздничная тишина;
Есть молчанье поопасней,
Есть молчание — война.
На кладбище загадочный уют,
Здесь каждый метр навеки кем-то занят.
Живые знали, что они умрут,
Но мертвые, что умерли, — не знают.
От сочувствия рыдая,
Отказавшись от конфет,
Челюстей не покладая,
Кушал друга людоед.
Нацепили на быка
Золотой венок, —
Только все же молока
Выдать он не мог.
Прилетели различные птички,
Стали чаще ходить электрички —
Это, детки, весна настает,
И поэт вам об этом поет!
Улетели различные птички,
Стали реже ходить электрички, —
Ты припас ли, родимый совхоз,
Для буренушек сочный силос?
Все это кончается просто —
Не взлетом в небесную высь,
А сонным молчаньем погоста,
Где травы корнями сплелись.
Везде — в трамвае, в санатории,
Среди гостей, среди родни,
На суше и на акватории
Моральный уровень храни!
Поброжено, похожено,
Поискано, порыскано;
А песня-то — не сложена,
А счастье — не отыскано.
Умереть бы, не веря в прогнозы,
Второпях не расчухав беду, —
Так столкнувшиеся паровозы
Умирают на полном ходу.
Если в доме ты чинишь проводку —
И про пиво забудь, и про водку!
Друг не со зла порой обидит нас —
И другом быть перестает тотчас;
Но как легко прощаем мы друзьям
Обиды, причиненные не нам!
У лисицы красота
Начинается с хвоста, —
А у девушек она
На лице отражена.
Жизнь струилась твоя, как касторка, —
Я со скукой тебя раздружу,
Восьмицветное знамя восторга
Над судьбою твоей водружу!
Шагая по шпалам, не будь бессердечным,
Будь добрым, будь мальчиком-пай, —
Дорогу экспрессам попутным и встречным
Из вежливости уступай!
Ни в саду, ни на пляже,
Ни на горке крутой —
Мы не встретимся даже
За могильной плитой.
Кто часто присягает,
Клянясь до хрипоты, —
При случае сигает
В ближайшие кусты.
Пред жгучей жаждой опохмелки
Все остальные чувства — мелки!
Опорожнена посуда —
Началось земное чудо!
Ты с изящною женою
Дремлешь, баловень толпы, —
А со мною, а со мною
Делят ложе лишь клопы.
Не забудь, что ты не Пушкин,
И не лезь тягаться с ним, —
Кирпичом по черепушке
Мы тебя благословим!
Заявляйтесь в мой дом поскорее,
И с собой приносите дары;
Гастрономия и бакалея —
Две любимые мною сестры!
Мирно текла деловая беседа,
Пахло ромашками с луга…
Два людоеда в процессе обеда
Дружески съели друг друга.
Однажды некий людоед,
Купив себе велосипед,
Стал равным в скорости коню,
Но изменить не смог меню.
Без мудрой помощи врача
Жизнь догорает, как свеча.
Но если врач поможет ей —
Сиять ей много, много дней!
Кот поклялся не пить молока,
С белым змием бороться решил,
Но задача была нелегка —
И опять он, опять согрешил.
Сказал я старику закатных лет:
«Ты много спишь, соннолюбивый дед!»
Потягиваясь, мне ответил он:
«Я тренируюсь. Близок вечный сон».
Не бойся того, что случилось когда-то, —
Гораздо опаснее свежая дата!
Не щадя своих усилий,
Отдыхает кот Василий.
Дни и ночи напролет
На диване дремлет кот.
Один поставлен к стеночке,
Другой снимает пеночки.
Хоть и далек кладбищенский уют,
Но годы-гады знать себя дают!
Нужно нюх иметь собачий
И забиться в уголок, —
А иначе, а иначе
Попадете в некролог.
Торопились в санаторий,
А попали в крематорий.
Медведь лежит в берлоге,
Подводит он итоги.
Мы друг друженьку излечим
Без врачей и докторов,
И веселье обеспечим
Средь неведомых миров!
Без коньяка
Жизнь нелегка,
А с коньяком —
Жизнь кувырком!
Ничего не сбылось, что хотелось,
Сам себе я был вор и палач —
По копейкам растрачена зрелость
На покупку случайных удач.
Навек, навек умолк поэт,
Дорожный бросив посох;
В его молчании — ответ
На тысячи вопросов.
Зачем, зубодер распроклятый,
Мучительный тянешь момент?!
Тебе, стоматолог, сто матов
Измученный шлет пациент!
Если гладко все в начале —
Не спеши на пироги,
Ибо ждут тебя печали
И стервозные враги.
В порт мы вовремя прибыли,
Мы доставили груз,
А дождемся ли прибыли —
Утверждать не берусь.
Никогда не забуду
Чей-то мудрый совет:
Жди опасности всюду,
Где опасности нет.
Бог спросил у Сатаны,
Не предвидится ль войны.
Сатана ему в ответ:
«Либо будет, либо нет».
Эх, вахтенный, не спишь ли ты?
Скорей расстанься с ленью!
Под килем кильки иль киты —
Ответь без промедленья!
Чтоб не поддаться панике,
Не всякой верь механике.
Встретишь волка или гада —
Докладать о том не надо
Ни начальству, ни невесте —
Им нужны благие вести!
Нас к домашним пенатам
Не притянешь канатом!
Топочут дни, как пьяные слоны,
Транжирит жизнь свои грома и молнии, —
А мне б сейчас стаканчик тишины,
Бокал молчанья, стопочку безмолвия…
Гора не сходится с горой,
Но жизнь свершает круг, —
И старый недруг нам порой
Милей, чем новый друг.
А в случае неявки
Поставлю вам пиявки.
Бедным — плохо, богатым — хуже,
Им в достатке радости нет:
Кто не знал темноты и стужи,
Что тому и тепло, и свет!
Неприкрытую красотку
Видел мальчик у дверей —
И моральную чесотку
Заимел в душе своей.
Искусственные челюсти
Невыразимой прелести.
Тот, кто живет, судьбой искусанный,
Того не охмурить уютом, —
Он не по злату, а по мусору
Вернее жизнь узнает чью-то.
Эй вы, волки с барахолки,
Спекулянты-маклаки,
Жизнь ударит вас по холке
И подденет на штыки!
Ах, что там бой, походный строй
И посвист вражьих стрел, —
Приходит худшее порой
Для тех, кто уцелел.
Овчарка жила у зубного врача —
И всех пациентов кусала, рыча, —
Но к боли той был равнодушен больной,
Поскольку боялся он боли иной.
Клаустрофобке, деве молодой,
Агорафоб в любви признался раз,
А та в ответ: «Союз грозит бедой,
Нужны пространства разные для нас!»
Людоед, перейдя на картофель,
Исхудал от нехватки жиров —
И его заострившийся профиль
Агрессивен вдруг стал и суров.
Даже чувство состраданья,
Даже адский непокой
От принятия питанья
Не отучат род людской.
Волк ведет разведку воем —
Не откликнется ль волчица.
Человек в разведке боем
Должен истины добиться!
Свинья молодая сказала, рыдая:
«К чему мне запас пищевой!
Я кушаю много, а в сердце тревога —
Останусь ли завтра живой?»
Что со мною творится —
Я и сам не пойму:
Я б уснул, да не спится,
Все не спится уму.
У людоеда душа болит,
На сердце печаль-досада:
Придется опять кого-то убить —
Ведь жить-то все-таки надо.
Подбежал к нему подонок,
Разрыдался, как ребенок:
«Просто так, просто так
Дай мне денег на коньяк!»
Нам у вас учиться надо,
Облака и журавли, —
Все, чего не сыщешь рядом,
Обозначится вдали.
Если б знал Колумб заранее,
Что откроет Новый Свет, —
Заявил бы на собрании,
Что в отплытье смысла нет.
В душе его таится грех,
Совсем неведомый для всех;
Но в том, в чем все его винят,
Ни капли он не виноват.
Пробившись к небу сквозь каменья,
Не зная хворей и простуд,
Седые лилии забвенья
Над неизвестностью цветут.
Будь всегда себе министром,
Думай мудро, думай быстро,
Чтобы творческие мысли
В голове твоей не кисли.
Что страшит — того не бойся,
Не петляй туды-сюды, —
Лучше ты щитом прикройся
От неведомой беды!
В чьей-то памяти нестрогой
Страх такое место занял,
Что легла его дорога,
Тропки все перегрызая.
Я в темных поисках тону,
Напрасно голову ломая, —
Как подобрать слова к тому,
Чего не выразишь словами.
Не трожьте животных, ребята, —
Они симпатичный народ;
Людье пред зверьем виновато
На сто поколений вперед.
Ах, чего ж вы мне понаделали,
Ах, чего ж вы мне нагадали!..
Утешайте меня неделями,
Утешайте меня годами!
То, над чем бились большие умы,
Стало опасней грозы и чумы.
Любит смерть нагрянуть с тыла,
Перед ней бессилен блат.
Если жизнь тебе постыла —
Становись в последний ряд.
Проходимец или сэр вы,
Каннибал иль Ганнибал, —
Нужно всем иметь консервы,
Чтоб никто не погибал!
Чудес вокруг — хоть пруд пруди,
И нам от них не худо, —
Но может вдруг произойти
Чудовищное чудо.
Шпион гуляет по стене
На вертикальной простыне.
К концу сеанса будет он
Развенчан и разоблачен!
Ночь напролет молился инок,
А утром вынул он набор
Порнографических картинок —
И стал разглядывать в упор.
Минувшие беды, что были в былом,
Забудь, в рядовые разжалуй.
Грядущие беды идут напролом,
Они поопасней, пожалуй!
Где глубина всего по грудь
И очень близок берег,
Там тоже может утонуть
Тот, кто в себя не верит.
Тони, Людочки, Марины,
Вам до дому не пора ль?
Не глазейте на витрины,
А боритесь за мораль!
Забыв, что очередь Адам
К познанью первым занял,
Идем мы по его следам,
Куда — не зная сами.
Легковерная корова
Сквозь забор шепнула льву:
«Завтра в пять минут второго
Я приду на рандеву».
Дальних родственников бойся
Пуще тигров и волков, —
Взвейся в небо, в землю вройся,
Чтоб не слышать их звонков!
Медицинские мучения
Нам нужны для излечения!
Медицинское светило
Утопает в похвалах, —
А больного ждет могила,
Ибо так судил Аллах.
Днем приводит он блондинок
На интимный поединок,
А чуть ночь — к нему брюнетки
Мчатся, будто вагонетки.
Отъезжу свое, отышачу,
Дождусь расставального дня —
В низине под квак лягушачий
Друзья похоронят меня.
Взгрустнув о молодости ранней,
На склоне лет рванешься ты
Из ада сбывшихся желаний
В рай неисполненной мечты.
Где чего-то слишком мало —
Жди серьезного провала.
Где чего-то слишком много —
Жди плачевного итога.
Неизвестно, что в будущем будет,
Но поставьте вопрос на попа,
И случайность сама вас рассудит:
Ведь лахудра-судьба — не слепа!
Браток, учти для ясности,
Планируя судьбу,
Что в полной безопасности
Ты будешь лишь в гробу.
Радость скачет глупой кошкой
Через тысячи преград,
А преграды уничтожь-ка —
Ничему не будешь рад.
Жизнь состоит из деяний и пауз,
Смена событий порой незаметна, —
Но тосковавший в безветрии парус
Все же дождется счастливого ветра!
Плыви из чуда в чудо
Сквозь бури и года,
А если будет худо —
Так это не беда!
Вы «Колю» нигде не ищите,
Могилка его глубока.
В шалмане его помяните,
Хватимши стакан молока.
Из повести «Записки зубовладельца» (1978)
