Илья Чавчавадзе - Стихотворения и поэмы

Исключенный в 1861 году из университета за участие в революционных выступлениях передового русского студенчества, Илья Чавчавадзе в начале 60-х годов возвращается на родину и становится во главе молодого поколения писателей и общественных деятелей, известного в истории грузинской общественной мысли под названием «Пирвели даси» («Первая группа»), или «Тергдалеулеби» («Испившие из Терека» — то есть ездившие в Россию).

Первая же статья писателя, «Несколько слов о переводе князем Ревазом Эристави „Безумной“ Козлова», опубликованная в журнале «Цискари» («Заря») в 1861 году, положила начало острым идейным схваткам между консервативно-реакционной группой грузинских литераторов и плеядой прогрессивно-демократической, революционно настроенной интеллигенции. Эта борьба между «отцами» и «детьми» (как ее именуют в истории грузинской общественной мысли) составила целую эпоху в развитии грузинской литературы и общественной жизни. В этой статье Илья Чавчавадзе нанес сокрушительный удар по патриархальным взглядам «отцов», по архаическому, оторванному от народа литературному языку, по тому косному и отсталому, что тормозило развитие жизни по пути прогресса.

Вокруг Ильи Чавчавадзе в разгоревшейся борьбе сплотились такие выдающиеся представители новой грузинской культуры, как Акакий Церетели, Нико Николадзе, Георгий Церетели, Яков Гогебашвили, Кирилл Лордкипанидзе и другие. Вскоре по инициативе Ильи Чавчавадзе были созданы печатные органы нового литературного поколения: «Сакартвелос моамбе» («Вестник Грузии»), «Иверия» («Грузия»), «Кребули» («Сборник»), «Дроеба» («Время») и др. Наступила новая эпоха в развитии грузинской литературы и общественной мысли, порожденная теми глубокими сдвигами, которые произошли в экономической и социальной жизни России и Грузии пореформенной норы.

Поэтическим манифестом нового, реалистического литературного движения явились слова Ильи Чавчавадзе из его знаменитого программного стихотворения «Поэт»:

Убежденный последователь материалистической эстетики Белинского и Чернышевского, Илья Чавчавадзе писал: «Искусству уже пора отказаться от „парения в облаках“… пора ему спуститься на самое дно жизни и там обрести идеи для своих животворных картин. Там, у корня жизни, оно найдет множество драгоценных жемчужин и еще больше — грязи и тины; искусство должно безбоязненно нарисовать и то и другое». Великий писатель-реалист настойчиво проповедовал тесную связь искусства и науки с жизнью народа: «Жизнь есть корень, а наука и искусство — стебли, выросшие на нем. Подобно тому, как взошедшие из земли растения дают плоды и, дойдя до зрелости, возвращают земле семена, чтобы произвести новые корни, которые выпустят новые стебли, так и произрастающие из жизни наука и искусство приносят свои плоды и возвращают жизни семена для того, чтобы зародилась новая жизнь».[3]

В противовес некоторым поэтам из лагеря «отцов», безнадежно оплакивавшим «былое величие» родины, Илья Чавчавадзе призывал:

Своими неувядающими художественными творениями: поэмами, стихами, рассказами, повестями, в которых важнейшие социальные процессы того времени нашли острокритическое отображение, Илья Чавчавадзе открыл новые страницы в грузинской литературе. Целую эпоху в развитии грузинской литературы и общественной мысли составил журнал «Сакартвелос моамбе», вокруг которого сплотились лучшие жизнеспособные силы новой грузинской литературы. На страницах этого журнала Илья Чавчавадзе опубликовал ряд своих значительнейших произведений, гневно бичевавших пороки феодально-самодержавного строя и крепостничества. Однако его существование оказалось кратковременным. Все реакционные силы общества злобно ополчились против этого боевого органа передовой мысли. И на исходе 1863 года «Сакартвелос моамбе» перестал выходить. После его закрытия Илья Чавчавадзе был вынужден поступить на государственную службу. В 1864 году он назначается чиновником по особым поручениям при кутаисском губернаторе. На него возлагается выяснение взаимоотношений между крестьянами и помещиками. Через несколько месяцев его перевели в Душети, где он был назначен сперва мировым посредником, а потом мировым судьей. Почти целое десятилетие провел Илья Чавчавадзе в Душети и за время своей служебной деятельности снискал любовь местного крестьянства.

Переехать в Тифлис на постоянное жительство писателю удалось лишь в 1873 году, когда окончательно было решено учредить Грузинский земельный банк. Илья Чавчавадзе был избран председателем правления Грузинского земельного банка. Организуя это кредитное учреждение, Илья Чавчавадзе и другие его инициаторы стремились создать материальную базу для поддержки национальных культурных учреждений: театров, книгоиздательств, учебных заведений.

Вскоре осуществилась заветная мечта Ильи Чавчавадзе — образование печатного органа прогрессивно-демократической интеллигенции. С января 1877 года начала выходить редактируемая Ильей Чавчавадзе газета «Иверия», которая спустя два года была преобразована в ежемесячный журнал, а с 1886 года «Иверия» снова стала газетой, изданием которой он продолжал руководить до начала двадцатого столетия. «Иверия» сыграла огромную роль в политической и культурной жизни страны. Ее ближайшими сотрудниками на протяжении ряда лет были выдающиеся грузинские писатели и общественные деятели второй половины прошлого века.

Из года в год расширялась арена деятельности Ильи Чавчавадзе и возглавлявшейся им плеяды писателей и общественных деятелей. В самом конце 70-х годов по инициативе Ильи Чавчавадзе и Д. Кипиани было организовано «Общество по распространению грамотности среди грузин», сыгравшее исключительную роль в приобщении народных масс к образованию и в развитии национальной культуры в целом. С 1886 года Илья Чавчавадзе стал председателем общества и, продолжая активную работу в нем до самых последних дней своей жизни, оставил ему по завещанию все свое состояние.

Деятельность этого общества, к которой были причастны все лучшие представители грузинской культуры того времени, имела первостепенное значение для национально-освободительного движения.

Общество на собственные средства развернуло по всей Грузии сеть начальных школ, в которых обучение велось на родном языке; по инициативе общества открылись грузинские гимназии сначала в Тифлисе, а потом в Кутаиси. Оно возглавило работу по собиранию и изучению рукописных памятников древней грузинской литературы, а также по записи и опубликованию богатств национального фольклора. Велика была личная заслуга Ильи Чавчавадзе также в восстановлении (с начала 80-х годов) и дальнейшем развитии грузинского драматического театра.

Придавая большое значение изучению истории родной страны, Илья Чавчавадзе содействовал организации работы по собиранию и систематизации памятников старины, по созданию национального музея, по научной разработке проблем грузинской историографии. Осуществление всех этих мероприятий постоянно встречало противодействие «властей предержащих» и требовало от писателя неимоверных усилий, энергии и мужества.

Но, неустанно борясь против колонизаторской политики царизма, Илья Чавчавадзе вместе с тем воспитывал грузинский народ в духе братской любви к русскому народу и его великой культуре. Он высоко ценил представителей передовой русской литературы: Пушкина и Лермонтова, Гоголя и Некрасова, Толстого и Тургенева, Герцена и Белинского, Чернышевского и Добролюбова. Писатель всегда с искренней признательностью говорил о большом благотворном влиянии передовой русской литературы на развитие грузинской культуры. «Ясно, что русская литература оказала большое, руководящее влияние на путь нашего развития, оказала воздействие на то, что составляет пашу духовную силу, паше сознание, нашу мысль. Она оказала свое положительное влияние на наши чувства и устремления. Нет среди нас ни одного общественного и литературного деятеля, который не носил бы на себе следов воздействия русской литературы»,[4] — писал Чавчавадзе. Вооруженные прогрессивными идеями, грузинские шестидесятники выработали свою общественно-политическую программу, учитывавшую своеобразие грузинской действительности.