спускает дерзко шаль,
Опоить пытаясь недотрогу.
В слякоти так спутались дороги,
Что вместилась вся меж нами даль
В улицы размытую эмаль.
Ну, дались нам, право, эти сны -
Разве мы с тобою не вольны
Не жалеть о снеге прошлогоднем?
Но зачем-то встретились сегодня -
Может, не случайно нам даны
Пять минут украдкой от весны.
Старый замок смертельно устал
От того, что в нём тихо и чисто,
От обмана своих же зеркал,
От толпы пропылённых туристов.
Он осунулся и обветшал -
Холм под ним уж не кажется троном,
И забыл он, кого укрывал -
Йорков 3, Габсбургов 4 или Бурбонов 5.
А туристы спешат чередой,
Рассуждают про тонкости стиля…
У ворон спросит замок седой -
– Вроде те же вчера проходили?
Наизусть помнит день он любой -
Надоевшее вечное действо.
В разговорах с оглохшей судьбой
Просит лишь привидений семейство.
– Вот устроили б переполох,
Без причины захлопали б двери,
И в подвалах пророс свежий мох,
В возвращенье хозяев поверив.
И настала б тогда благодать -
Дряхлый замок подумает сонно,
И вздремнёт, чтоб во сне увидать
Йорков, Габсбургов или Бурбонов.
Мне в окно виден дом за рекою
На опушке лесной. Средь людей
Убежденье бытует такое,
Что живёт в нём старик-чародей.
В повседневной земной круговерти -
Я не знаю сама, почему -
Не от прихоти праздной, поверьте,
Меня тянет всё время к нему…
Кто же вы, одинокий избранник
Заповедной дремучей судьбы?
Ваш покой сторожит льстивый стланик
Да угрюмые дядьки-дубы.
Говорят, что цветут георгины
В вашем, снегом укрытом, саду.
По паркету крещенских гостиных
Я к вам в гости однажды приду
В терем ваш. В темноте захолустья
Он как призрак огня на смоле,
Может, выткан серебряной грустью
На моём он бездонном стекле.
От сугробных изломанных линий
До ольховых ажурных оград
Зазвенит потревоженный иней -
Здесь, наверно, никто мне не рад.
Осторожно взойду на ступеньки
В полировке искусного льда,
А с порога промолвлю: "Давненько
Мы в соседях, да вот никогда…" -
И собьюсь от неловкости встречи,
От случайности брошенных фраз.
Но потом с облегченьем замечу,
Что ничуть не смутила я вас.
И действительно, так ли уж важно,
Что не очень продумана речь?
А в дому колдуна – ах, как страшно! -
Пахнет мёдом и топится печь.
А по стенам развешаны травы,
И уютно гудит самовар.
Ну а сплетницы в главном не правы -
Мой хозяин нисколько не стар.
Озорство в его взгляде таится
И, знакомства свершив ритуал,
С угощеньем он засуетится,
Словно вечность меня поджидал.
Про сомненья забуду я скоро
И про краткость январского дня…
Сквозь тревожные бликов узоры
Лишь бы он всё смотрел на меня,
Подливал бы душистое зелье,
Обещал бы волшебные сны.
И подарит он мне ожерелье
Из соцветий далёкой страны.
И себе покажусь я принцессой,
А тепло и дремота наврут,
Что я в страхе блуждала по лесу
И нашла долгожданный приют.
А в полуночной сказке так сладко,
Так обратно дорога длинна,
Что тревоги забыв без остатка,
Я в объятья склонюсь Колдуна.
А безлунье послужит зароком
Нашей тайны, затворник – сосед.
И пурга заметёт ненароком
Мой небрежно начертанный след.
Старый кот, с цепи ушедший -
Вот он, на моих коленях -
Спит, свернувшися в клубочек.
Может, бродит он во сне
В Лукоморье… имя Леший
Я дала ему, смиренно
Полагая, что захочет
О былом поведать мне.
Сколько песен будет спето,
Сказок сколько он припомнит,
Промурчит о всяком чуде
На неведомом пути -
О невиданном поэте…
И останется всего мне
На язык, понятный людям
Речь его перевести.
А снег срывается, как песня,
С небесных побелевших губ
И открывает нам чудесно,
Что мир не пресен и не груб.
Снежинки лепятся как ноты
На ветки и на провода,
И нам поверить неохота,
Что это мёрзлая вода.
Кто нас чарует иль морочит? –
В смятенье замираем мы:
Чуть слышная средь звуков прочих,
Звенит мелодия зимы.
Иль оголтелыми крылами
Забьёт хрустальная метель –
Как будто в оркестровой яме
Настройки общей канитель.
И кажется – природой щедрой
Дана нам снега чистота,
Чтоб мир порой с подсказки ветра
Читался с нотного листа.
И, может, в жизни затрапезной
Наступит просветлённый час,
Когда, с небес срываясь, песня
Как снег вдруг ниспадёт на нас.
Крылья, истерзанные в преисподней,
Сданы за ненадобностью в музей.
Крылья вчерашние – ветошь сегодня -
Важная часть экспозиции всей,
Чётко гласящей о тщетности взлёта.
Их можно потрогать, примерить, качнуть,
Щёлкнуться с ними за деньги на фото,
Как сувенир, взять перьев чуть-чуть.
Зачем? – да мало ль! – берите, сгодится:
Сладким амуром украсить кровать,
Чайник накрыть шикарной жар-птицей,
Пыль с мебели ими классно сметать.
У вас вон, кстати, грязь на калошах…
Берите, пользуйтесь – и всех благ! -
Если вам лёгкость моя поможет
Сделать один, но летящий шаг.
И пусть вы споткнётесь пред первой же лужей,
Синь над собою увидев хоть в ней…
Впрочем, и этот мой дар вам не нужен -
Небо, что в лужах – рай для свиней.
Каких высот и далей ради
Идём, не ведая преград?
Равняем шаг, как на параде,
Смыкаем строй вокруг утрат?
К каким вратам, какой награде
Нам путь созвездья озарят,
В каком немыслимом обряде
Замешан призрачный наш ряд?
Какой нас ожидает суд,
Когда окажемся за кромкой,
Сняв груз страстей, свершений, смут?..
А после по брусчатке звонкой
Пройдут надменные потомки
И всё на свете переврут.
Ну что ты делаешь со мной,
Совсем того не замечая?..
Все мои думы до одной
Ко мне сбрелись сегодня к чаю.
Им так уютно за столом –
К десерту будут, верно, слёзы.
Они читают пухлый том
Несозданных стихов и прозы.
Да, я хотела написать –
Сонет? Рассказ? – скорее, сказку.
Листов, быть может, чистых пять
Блокнот мне б выделил по-царски.
Строкой не стало – было ль сном?
Там небо, и трава,
