Евгений Абросимов - Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Все с утра идет чредой обычной.
Будничный осенний день столичный –
Славный день упорного труда.
Мчат троллейбусы, гремят трамваи,
Зов гудков доносится с окраин,
Торопливы толпы, как всегда.

Но сегодня и прохожим в лица,
И на здания родной столицы
С чувствами особыми гляжу,
А бойцов дарю улыбкой братской:
Я последний раз в одежде штатской
Под военным небом прохожу!..

Метров двести – совсем немного –
Отделяют от нас лесок.
Кажется, велика ль дорога?
Лишь один небольшой бросок.

Только знает наша охрана –
Дорога не так близка.
Перед нами – «ничья» поляна,
А враги – у того леска.

В нем таятся фашистские дзоты,
Жестким снегом их занесло.
Вороненые пулеметы
В нашу сторону смотрят зло.

Магазины свинцом набиты,
Часовой не смыкает глаз.
Страх тая, стерегут бандиты
Степь, захваченную у нас.

За врагами я, парень русский,
Наблюдаю, гневно дыша.
Палец твердо лежит на спуске
Безотказного ППШа.

Впереди – города пустые,
Нераспаханные поля.
Тяжко знать, что моя Россия
От того леска – не моя…

Посмотрю на друзей-гвардейцев:
Брови сдвинули, помрачнев, –
Как и мне, им сжимает сердце
Справедливый, священный гнев.

Поклялись мы, что встанем снова
На родимые рубежи!
И в минуты битвы суровой
Нас, гвардейцев, не устрашит
Ливень пуль, сносящий пилотки,
И оживший немецкий дзот…

Только бы прозвучал короткий,
Долгожданный приказ: «Вперед!»

Два шага от стены к окну,
Немного больше в длину –
Ставшая привычной уже
Комнатка на втором этаже.
В нее ты совсем недавно вошел,
Поставил в угол костыль,
Походный мешок опустил на стол,
Смахнул с подоконника пыль
И присел, растворив окно.
Открылся тебе забытый давно
Мир:
Вверху – голубой простор,
Ниже – зеленый двор,
Поодаль, где огород,
Черемухи куст цветет…

И вспомнил ты вид из другого жилья:
Разбитые блиндажи,
Задымленные поля
Срезанной пулями ржи.
Плохую погоду – солнечный день,
Когда, бросая густую тень,
Хищный «юнкерс» кружил:
Черный крест на белом кресте,
Свастика на хвосте.
«Юнкерс» камнем стремился вниз
И выходил из пике.
Авиабомб пронзительный визг,
Грохот невдалеке;
Вспомнил ты ощутимый щекой
Холод земли сырой,
Соседа, закрывшего голой рукой
Голову в каске стальной,
Пота и пороха крепкий запах…
Вспомнил ты, как, небо закрыв,
Бесформенным зверем на огненных лапах
Вздыбился с ревом взрыв.

… Хорошо познав на войне,
Как срок разлуки тяжел,
Ты из госпиталя к жене
Всё-таки не пришел.
И вот ожидаешь ты встречи с ней
В комнатке на этаже втором,
О судьбе и беде своей
Честно сказав письмом.
Ты так поступил, хоть уверен в том,
Что ваша любовь сильна, –
Что в комнатку на этаже втором
С улыбкой войдет жена,
И руки, наполненные теплом,
Протянет к тебе она.

У эшелона обнимемся.
Искренняя и большая,
Солнечные глаза твои
Вдруг затуманит грусть.
До ноготков любимые,
Знакомые руки сжимая,
Повторю на прощанье:
«Милая, я вернусь.
Я должен вернуться, но если…
Если случится такое,
Что не видать мне больше
Суровой родной страны, –
Одна к тебе просьба, подруга:
Сердце свое простое
Отдай ты честному парню,
Вернувшемуся с войны».

…Не просил ли я,
Не молил ли я –
Неизвестно, что – впереди, –
Приходи ко мне, моя милая,
Не печаль меня, приходи…
Между долгими, между страстными
Поцелуями, как в бреду,
Встретив взгляд мой очами ясными,
Отвечала она:
«Приду…»
Ждал с надеждою,
Ждал с тревогою
Свою нежную,
Светлоокую,
Но лишь снег кружил над дорогою,
Над березою одиноко…
Ты, красавица моя стройная,
Ты скажи мне, береза русская:
Где она, моя беспокойная?
Моя гордая, моя русая?

Детство без ласки,
Жизнь без любви…
Сердце, мужайся, —
Мы — бунтари!

Ждем мы с востока
Волю и свет.
Братьям далеким
Шлем мы привет.

Хватит молитвы,
Юность, гори!
Жизнь наша — битва,
Мы — бунтари!

Кто любит молот,
Кто любит плуг —
Тот мой товарищ,
Мой брат и друг.

Кто ценит волю,
Кто ценит труд –
Мои призывы
Того найдут.

Кто проклял рабство,
Кто проклял гнет –
Тот путь к свободе
Со мной найдет.

Ни врача нет, ни больницы,
Косит жизнь туберкулез.
У детей тускнеют лица
От горячих слез.

Нет ни радости, ни хлеба, –
Горечь горькая в груди.
Ни от папы, ни от неба
Милости не жди!

Раз всему конец бывает,
И обидам есть конец…
И тебя я проклинаю,
Оккупант-подлец!

Ты не жди от нас пощады,
Мы пощады не даем.
Мы сломаем все преграды,
Нечисть всю сметем!