Варравин. Весьма, Ваше Превосходительство, весьма.
Важное лицо. Это хорошо.
Живец. Находясь в военной службе, более привык исполнять распоряжения начальства, чем собственные свои…
Важное лицо (перебивая его). Хорошо. Только отстань.
Варравин. Относительно самого события какое распоряжение угодно сделать?
Важное лицо. Обыкновенно — по форме; — пусть он по форме и отрапортует.
Князь. А там — не нарядить ли следствие, Ваше Превосходительство?
Важное лицо. Пожалуй, и следствие; — по форме.
Князь. И строжайше, строжайше.
Важное лицо и Князь хотят идти.
Варравин (заступая дорогу). Ваше Превосходительство! Ваше Сиятельство! А деньги-то. Сделайте милость.
Важное лицо. Ну что же деньги, — возьмите их да при рапорте и представьте.
Варравин. Нет, Ваше Превосходительство, я до них не коснусь. Извольте их счесть и опечатать; ибо сумма в неизвестности; — так, по крайней мере, я и мои подчиненные будем вне нарекания.
Важное лицо. Ну это так. Вот это я люблю. (Князю.) Деликатно.
Князь. Деликатно.
Важное лицо (Живцу). Сочти.
Живец считает деньги.
А вам, Ваше Сиятельство, не угодно ли будет принять их и приобщить к делу. (Уходит в кабинет.)
Живец (сосчитав деньги, с крайней осторожностию кладет их в пакет и держит четырьмя пальцами). Тысяча триста пятьдесят рублей. Ваше Сиятельство.
Князь. Хорошо. Несите ко мне; а вы (Варравину) нарядите следствие — и строжайше! (Уходит в кабинет. Живец несет перед ним деньги.)
Варравин (провожая его). Слушаю, а предложение, согласно приказанию вашему, об обращении этого дела к переследованию готово.
Князь. Ну, стало, все в порядке. (Уходит.)
Варравин (один).
Варравин (думает). Да, все в порядке… только… у меня от этих порядков дух захватило… Гм, гм…Следствие?!.. Пожалуй, помещик-то и при следствии такой же жар окажет! — Или, может быть, к тому времени и поохолодает; потому он преспокойно показать может, что я- де действительно деньги эти на столе по неосмотрительности оставил, а что действительный статский советник Варравин принял их за подкуп, в том не виновен. Да если и горшее предположить: оставят в подозрении — эка штука! Я много кого оставил — все здоровы, еще и кланяться приказывают; доживают свой век в своих вотчинах и хорошими христианами умирают, в должном раскаянии, посреди семейства… Что ж, уберусь в свою и я… княжеская была… Сахарный завод поставлю — помещик буду, звание почтенное… Конечно, не сановник — а все же почтенное.
Варравин; входит Тарелкин.
Варравин (в волнении идет к нему). Ну!.. что там?!
Тарелкин (снимая тарантас — сухо и небрежно). Где там, Ваше Превосходительство?
Варравин. Ну там; — у Муромских?
Тарелкин (та же игра). Там?.. Да ничего нет…
Варравин. Что-нибудь да делается?
Тарелкин. Ничего не делается!.. Уж сделалось!..
Варравин. Следствие нарядить приказано…
Тарелкин. Наряжайте что другое — а не следствие…
Варравин (не понимая). Да в уме ли вы? -
Тарелкин (поднявши палец кверху). Удивлен!! (На ухо Варравину.) Как по мановению совершается.
Варравин. Что же такое?
Тарелкин (с увлечением). Умер!!!!
Варравин. Умер!!?! Кто?.. Как?!.. Проситель?!..
Тарелкин. Не довезли до дому — в карете и кончился.
Варравин. И кончился!!..
Тарелкин (делает жест). И концы в воду… Мертво и запечатано!..
Варравин. Т-с-с-с!.. (Приостановясь.) Какой необыкновенный случай…. (Медленно крестится.) Дай Бог ему Царство Небесное.
Тарелкин (вздохнув). Что же? Дай Бог ему Царство Небесное… Я не прочь… Ну — мне-то, горемыке, что?.. а? (С форсом.) Кто тут радел, кто действовал?.. Кто его отсюда вот (показывает место) на своих плечах выволок?.. Вы вот упоминаете, что на своем веку набивали трубки, бегали и в лавочку — ну, а такой товар на себе таскать изволили — ась?!.. Так я вот о чем прошу: извольте меня оценить: ни, ни, ни… Извольте оценить… Я отсюда без того не выйду — оцените!..
Варравин (в замешательстве). Что вы ко мне пристали? Как мне вас оценить?
Тарелкин (азартно). Как? Помилуйте! — дети знают; — да еще при таком окончании дела, где не токмо концы в воду, а все крючки и петельки потонули. (Дерзко.) Мое участие на половину простирается.
Варравин (вспыхнув). На половину… (В сторону.) Вот я тебя выучу. (Вслух.) Что ж, на половину, так на половину… Скажите, что все вами сделано — и тут не спорю.
Тарелкин. Нет, я не в том смысле. Я насчет полученной суммы.
Варравин (стиснув зубы). Гм!.. полученной?.. От кого же полученной?
Тарелкин. А-от покойника.
Варравин (усмехаясь). Вы шутите — ведь я при вас ему ее возвратил.
Тарелкин. Как возвратили?!!!
Варравин. И за счастие считаю, что на этот поступок решился.
Тарелкин. Отцы мои! Что вы сказали?!!!
Варравин (с иронией). Я говорю: какое счастие, что я от покойника денег не принял… а?..
Тарелкин (потерявшись). Не приняли!!.. Вы не приняли!!!.. Не может быть!.. (Бросается на колени)… Матинька, Ваше Превосходительство, друг, душа, благодетель — простите… Богом умоляю, простите — я беден — я ведь это от бедности — у меня долги — я гол — мне есть хочется…
Варравин. Полноте, Тарелкин; — что за малодушие — встаньте!.. (поднимает его) — вы себя компрометируете. Судите сами: (с злобною усмешкою) прими я от него деньги, ведь всю жизнь попрекать себя должен; — совесть бы замучила.
Тарелкин (оправляясь). А — а - так вы не взяли: ха, ха, ха, и не взяли оттого, что вас бы совесть замучила… ха, ха, ха! (Заливается громким хохотом.)
Варравин (стиснув зубы). Смеетесь теперь, — не плакать бы после! (Подступает к нему и говорит на ухо.) Ведь я тихой смертью изведу… знаете…
Тарелкин (останавливается). Нет, — я ничего.
Варравин (та же игра). Ведь я из бренного-то тела таким инструментом душу выну, что и не скрипнет… (Сверкнув глазами.) Понимаете?..
Тарелкин (оробев). Да помилуйте — что вы — я ничего…
Варравин. То-то! (К публике мягко и тихо.) Ей-ей. Как оставил он у меня на столе эти деньги — так точно кто меня под руку толкнул (отступает с ужасом)… Я и не взял… (посмотрев искоса на Тарелкина)… Просто Бог спас — его великая милость… (Уходит в кабинет.)
Тарелкин (один).
Тарелкин (долго посмотревши на все четыре стороны). Дело! Люблю!!.. Всякую глупую башку учить надо. Мало того: по-моему, взять (берет шляпу), да кулаком в ослиную морду ей и сунуть (сует кулаком в шляпу) — дурак, мол, ты, искони бе чучело — и по гроб полишинель!!. (Надевает помятую шляпу и оборачивается к кабинету.) А! Ограбил. Всех ограбил!.. Я говорил, что оберет он меня, оберет как липку — и обобрал!!. (Повертывается и становится против тарантаса.) Ну что же теперь, старый друг?.. А? Ну пойдем…. пойдем опять по миру, гольем шитые, мишурою крытые, отхватывать наш чиновничий пляс. Думал я сим же днем спустить тебя на вшивом рынке… Нет, и этого не судила судьба. (Надевает тарантас.) Эх — мечты, мечты! Провалитесь вы в преисподнюю… (Берет тросточку, напяливает перчатки и подходит к авансцене.) Мечтал я, когда был молод… прокатить по Невскому в коляске Баховой; мечтал, когда был зрел, схватить чин да кавалерию, подцепить какую-нибудь воронопегую купчиху в два обхвата мерою и ее свиным, сонным жиром залить раны и истомы служебные. Мечтал вот тут хоть копейку сущую заручить на черный день — нет! нет! и нет!! говорит судьба. Зачем ты, судьба, держишь меня на цепи, как паршивую собаку? Зачем круг меня ставишь сласти да кушанья, а меня моришь голодом да холодом? Зачем под носом тащишь в чужой карман деньги, сытость, богатство? Проклята будь ты, судьба, в делах твоих! Нет на свете справедливости, нет и сострадания: гнетет сильный слабого, объедает сытый голодного, обирает богатый бедного! Взял бы тебя, постылый свет, да запалил бы с одного конца на другой, да, надемши мой мундиришко, прошелся бы по твоему пепелищу: вот, мол, тебе, чертов сын. (Поднимает воротник тарантаса, застегивается и уходит, махая тросточкой.)
Занавес опускается.
