Владимир Маяковский - Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925

1. В Европе
      двое жирных людей
    ведут человека
            себя худей[6].

2. А мы
   облегчаем работу их:
    жирного водят
            двое худых.

Зачем же мне к зиме коса?
Что мне, ею брить волоса?
— Зимой побреешь воло̀сья.
А там, глядишь, подрастут и колосья.

1. 1905 г. Эй, лодыри,
        работай до одури!

2. 1917 г. Взялись, и вот
        результат работы за 17-й год.

3. 1920 г. Опять упала производительность труда, —
        думает буржуй, — проберусь туда.

4. 192? г. А вот буржуй сидит и плачет,
       сами понимаете, что это значит.

1. «Транспортники», усевшись в круг,
    железнодорожничают не покладая рук[7].

2. Вот день работницы «текстильной», —
    мадам узор драконит стильный[8].

3. Вот матерой «пищевичочек»,
    по пуду каждая из щечек[9].

4. А «водник», разжирев моржом,
    сидит и пьет себе «Боржом»[10].

1. Пришел Петров,
                осмотрел станок.
       С полчаса потоптался
                  на каждой из ног.

2. Час на это топтанье
             потерял
        и побежал
           получать материал.

3. В конторе тоже
        порядок простой:
        за ордером
           полчаса постой.

4. Получил ордер;
          теперь надо
        в очереди за материалом
                  постоять у склада.

5. Вернулся,
          станок осмотрел тонко
        и видит:
        не в порядке шестеренка.

6. Работа — не отдых,
          не сидка средь леса,
        побежал отыскивать,
             где слесарь.

7. Петров, пока
       шестеренка чинится,
        то зевнет,
           то подбоченится,

8. наконец после
       работы упорной
        пошел отдохнуть —
          покурить в уборной.

  Из этих строчек
             вывод простой:
  рабочий,
         уничтожь
          и гульбу, и простой!

1. Ворковал
     (совсем голубочек)*
  Макдональд*
       посреди рабочих.

2. Не слова — бриллиантов
                  караты
  сыплет всласть
        Макдональд
             оратор.

3. Всех горланов
        перегорланит
  и без мыла
           прет в парламент.

4. Макдональд*
             и важен
          и выспрен:
  он еще
     и еще переизбран!

5. Макдональду
       везет без меры:
  он в «рабочие»
           избран
                премьеры.

6. Прибавляет*
             к великой спеси
  тридцать
         тысяч
        фунтов
              в весе.

7. И за это*
     первому
           в городе
  нацепляет
           буржую
         орден.

8. И по милости*
        тех, которых,
  катит он
        в дареных моторах.

9. Прет вперед
              он (любо-дорого!),
  к ручке пущен
        царя Георга*.

10. Вверх катиться
        резко и быстро
  лестно
     и для премьер-министра.

11. Знай катай,
             но и знай меру,
  а без меры
           вредит и
          премьеру.

12. Свистят рабочие:
               — Ишь, канальи, —
  глядя на пятки
        Макдональи.

1. Филиппов —
        не из мелоче́й, —
  царю он
        стряпал торты.
  Жирел
     с продажи калачей —
  и сам
     калач был тертый.

2. Октябрь
     подшиб торговый дом.
  Так ловко попросили их,
  что взмыл
           Филиппов,
           как винтом,
  до самой
         до Бразилии.

3. В архив
     иллюзии сданы,
  живет Филиппов
              липово:
  стощал Филиппов,
          и штаны
  протерлись у Филиппова.

4. Вдруг
     озаряется лицо
  в тиши
     бразильской ночи:
  Филиппов
           пишет письмецо
  в Москву,
          к «своим» рабочим.

5. «Соввласть
            и вас
            люблю, ей-ей,
  и сердцем я
        и разумом.
  Готов
     за тысячу рублей
  признать
         с энтузиазмом!

6. Прошу
     во имя ИСУХРИ*,
  жду
         с переводом бланки, —
  вновь
     запеку я сухари
  и снова
     встану на̀ ноги».

7. Во-всю
     сияют пекаря
  и прыгают,
             как дети,
  строчат,
        любовию горя,
  Филиппову ответик.

8. Мадам Филиппова
          ревет,
  дочь
          скачет, как кобылка, —
  им даже
     и не перевод,
  а целая —
           посылка!..

9. Восторг!
        От слез —
           глаза в росе.
  Такой
     не ждали штуки ж!
  И вдруг блеснул во всей
                 красе
  им —
     шоколадный кукиш!