7
Есть и другой вариант реконструкции данной строки: «Смотри, старик, тебе же будет хуже!»
То есть – кого тогда грабить-то?
Стремясь избежать судебного преследования, Увээн апеллирует к системе дружеских и родственных связей.
Отчетливое свидетельство проникновения чужеземцев в увээнское общество, где они, судя по тексту, пользовались покровительством знати. Знакомство Увээна с этим явлением лишний раз подтверждает его принадлежность к аристократии. Заметим попутно, что институт клиентов, известный нам из истории древнего Рима, первоначально, видимо, зародился в увээнском бытовом укладе и много позже был перенесен на римскую почву. А уже оттуда – к нам.
Герой с горечью признает, что многие славные традиции безвозвратно канули в прошлое.
Ува - столица увээнов.
С простодушием архаического человека Увээн рассчитывает повлиять на свидетелей, устраивая для них роскошные пиры. (Интересно, где он возьмет необходимые средства? Снова ограбит кого-нибудь? – Ред.)
Вероятно, имеется в виду увээнская муза эпической поэзии. Имя богини и особенности ее культа науке пока не известны.
Похмел - согласно увээнским мифологическим представлениям, подземное царство невыносимых мук, страшнее которых нет ничего на свете.
Отвес – верховное божество увээнского пантеона.
Первач – родной дядя Увээна, представитель высшей увээнской аристократии; воспользовавшись неопытностью и некоторым легкомыслием юного героя, рано оставшегося без родителей, коварно захватил увээнский трон; именно против него были обращены гневные инвективы Увээна («Мой дядя самых честных правил…» и т.д.).
Вероятно, отсюда и пошло выражение «прокатить на вороных», то есть оставить ни с чем, отказать.
Отвес, верховное божество увээнского пантеона, бог-дрыновержец; имел обыкновение решать судьбы людей, хорошенько приняв на грудь.
Намек на какое-то любовное увлечение Увээна.
Скорее всего, имеется в виду постоянная компания молодых аристократов, наиболее близких герою: четыре женщины и трое мужчин (Увээн – четвертый); с этой компанией Увээн проводил большую часть времени, в основном – пируя.
Ува - столица увээнов, обнесенная крепкой изгородью из верблюжьей колючки.
Ого – принятое среди увээнов особо вежливое, почтительное обращение к представителям высшей знати.
Увээн воспитывался в южных провинциях Увээнии, куда его отправил дядя, опасавшийся притязаний племянника на верховную власть.
Обидный упрек Увээну и в его лице – молодому поколению увээнских аристократов в недостатке мужественности и благородства. Эта метафора отсылает к древним мифологическим представлениям о баране как символе мужественности, свойственным и современным народам. Старейшины указывают на то, что ограбленные Увээном пожилые соотечественники были невинными овечками в сравнении с такими, как он.
Дальнейшее развитие бараньей метафоры.
И здесь – развитие бараньей метафоры.
Для высшей увээнской знати была характерна тенденция – никогда не стричь волос, где бы те ни росли. Обильная волосатость считалась признаком удачи и богатства.
Круг в системе традиционных мифологических представлений символизировал вечность и неизменность важнейших жизненных явлений.
Еще один обидный упрек Увээну; старейшины ставят герою в пример его бережливого дядю, всегда готового платить по счетам, даже – из горизонтального положения.
Здесь: доля, судьба. В отличие от майны – случайности, – вира в философских воззрениях увээнов выражала высшую закономерность в жизни индивида.
Данная строка допускает двоякое толкование. Согласно первой версии, речь идет о том, что дядя Увээна, тиран Первач, захватил власть в результате устроенного им убойного пира, а не силой оружия, на что язвительно и дерзко намекает Увээн. Другая точка зрения связана с характерным для архаического художественного мышления соотнесением кровавой битвы с пиршеством духа (ср.: «Ну что, отдохнем душой, пацаны?!»).
Буй – крутой.
Одно из темных мест эпоса, которое ученые надеются со временем прояснить. Возможно, под «городом Н.» подразумевается Ува, не называемая прямо по соображениям военной секретности. Как мы знаем, в литературе более поздних времен этот интригующий прием использовался довольно часто.
Еще одна неясность. Не исключено, что в армии дяди Увээна имелись боевые слоны, и герой таким образом выражает намерение расправиться и с ними тоже. Но существует вероятность, что слова «каждому хоботу в стаде» – завуалированная угроза ближайшему окружению тирана. В таком случае здесь недвусмысленно высказано резко негативное отношение героя к приспешникам вероломного дяди. Думается, что в этих словах содержится также обидный намек на некоторые черты их внешнего облика.
Отвес – здесь: урок (ср.: оказать педагогическое воздействие – «отвесить подзатыльник»). Ученые полагают, что именно от этого слова произошло имя бога Отвеса, верховного божества в пантеоне увээнов.
Алкач - древо спирта.
Очень почитаемое божество увээнского пантеона.
По мнению доктора П. Упса, барабашки – юные барабанщики; ассоциация достаточно прозрачная, учитывая состояние героя (ср.: «В голову так и стучит, так и стучит!»). Доктор Л. Опух полагает, что под барабашками подразумеваются некие существа, доступные зрению человека только в ситуации измененного сознания. Возможно также, что барабашки - принятое на родине Увээна именование женщин из племени барабов, враждебных увээнам и известных своим жестоким обращением с иноплеменниками.
Одно из темных мест эпоса. Если алкач – древо спирта, на чем настаивает (двусмысленное выражение, не правда ли?) доктор П. Упс, то тогда не очень понятно, почему рыбак «оттолкнул его веслом», а не вытащил на берег, чтобы потом и в самом деле настаивать на нем что-нибудь. Ведь, судя по тексту, папаша был не дурак выпить. Если же верна концепция доктора Л. Опуха, то перед нами – печальная иллюстрация известного суждения о нелегкой судьбе пророка в своем отечестве: увээны, видимо, не больно-то хотели, чтобы кто-то жег им сердца похмельем.
Конечно же, не исключено, что молодая увээнка является племянницей правителя Увы, но в манускрипте не обнаружено пока никаких доказательств в пользу такой возможности. Скорее всего, здесь мы сталкиваемся с проявлением довольно широко распространенной традиции, уходящей корнями в более глубокую древность, чем даже время создания «Увээна», – использовать применительно к политическим и административным лидерам термины родства: «царь-батюшка», «царица-матушка», «отец народа», «дедушка имярек», «начальник – отец родной», «отцы-командиры», «батяня-комбат» и т.д. Представляется, что в указанном ряду вполне может занять свое место и сочетание «дядя народа». Хотя в художественном мире увээнского эпоса, учитывая специфические отношения, сложившееся между Увээном и его дядей, такое сочетание может звучать довольно двусмысленно.
Лукоморье – большие массивы дикорастущего зеленого лука, волнующегося под ветром, как море; лук сопровождал все возлияния увээнов, нередко – в качестве первого и единственного блюда.
Имеется в виду священный дуб, ритуальное дерево всех важнейших увээнских культов, обычно украшаемое драгоценными предметами. Особая симпатия увээнов к этому прочному дереву, его сакральный смысл косвенным образом проявляются в дошедшем до наших дней выражении «дуб дубом», а также в огромном количестве дубов разного, но всегда – особого рода, разбросанных на страницах литературных произведений последних двух веков.
